Майк Резник - Вальпургия III

— И что же ты предпринял? — спросил Вешински, испытующе глядя на Сейбла из-под полуопущенных век.

— Я установил слежку за всеми инопланетными иммигрантами, поселившимися в Амаймоне за последние два года. Будь у меня побольше людей, я бы охватил всех иммигрантов за последние пять, а то и десять лет, для большей надежности.

— Как быть, если связной твоего предполагаемого агента — уроженец Вальпургии? Такой вариант ты учитываешь?

— Гм, тогда будем считать, что нам не повезло.

— Тебе в любом случае не повезло. Ты все же не убедил меня в том, что убийца Барнема и агент Республики — одно лицо.

— Не беспокойся, факты у меня есть. Вчера он попытался дать частное объявление в газете. Видимо, это шифровка, по которой его должен узнать связной.

— И почему же ты так решил? — спросил Вешински, возвращаясь к бару за новой порцией напитка.

— Да потому, что в качестве адреса он назвал гостиницу «Ганновер».

— И?..

— Пьер, «Ганновер» — гостиница только для женщин, — сказал Сейбл, и в его глазах загорелись азартные огоньки, — наш убийца не знал этого. Он, безусловно, наблюдал за входом, видел мужчин, входивших в ресторан, в бар или поднимавшихся в номера. Но сам-то он там не был. Более того, хотя гостиницей владеют Сестры Греха, он не признал их талисмана, просто не знал, что он означает. Только инопланетянин мог допустить такую грубую ошибку. Когда в гостиницу по видеофону позвонили пару раз, назвав его выдуманную фамилию, портье сообщил нам об этом. Убийца допустил первый промах.

— Да будет тебе, Джон, — усмехнулся Вешински. — Почему бы не решить, что это объявление — обычная шутка?

— Лично я ничего не знаю, — терпеливо объяснил Сейбл. — Я просто высказываю обоснованное предположение. Если я буду ждать, пока мне в руки попадут полностью обоснованные факты, этот агент уже успеет осуществить свою миссию и покинуть планету.

— Хорошо, Джон, — резко произнес Вешински. — Я задам тебе пару вопросов. Не возражаешь?

— Давай.

— Ты обнаружил какую-нибудь связь между Парнеллом Барнемом и Конрадом Бландом?

— Нет.

— У тебя есть какое-нибудь, хоть крохотное, доказательство, что некто покинул республиканский звездолет именно здесь, на Вальпургии?

— Нет.

— У тебя есть весомый повод полагать, что кто-то из иммигрантов работает на Республику?

— Только присутствие агента.

— Если он существует, этот агент, — поправил Вешински. — У тебя есть прямые доказательства, что правительственная администрация намеренно чинит тебе препятствия в исполнении твоих служебных обязанностей?

— Доказательства? Нет.

— Тогда не кажется ли тебе, что вместо дополнительных средств и людей тебе просто нужен основательный отдых? Я бы на твоем месте, Джон, поберег здоровье и не стал бы заниматься работой больше, чем того требуют непосредственные обязанности.

— Отпуск отпадает, — твердо сказал Сейбл. — У нас на руках нераскрытое дело, и убийца не так глуп, чтобы дожидаться, когда мы его изловим. Он выйдет на связного и потом отправится в Тиферет.

— Хорошо, если ты не желаешь брать отпуск сам, тогда мы отправим тебя в санаторий. Я прослежу, чтобы твой больничный оплатили полностью.

— Да что ты все печешься о моем здоровье? — взорвался Сейбл. — Ты бы лучше побеспокоился о Бланде. Независимо от того, веришь ты в мои доводы или нет, но в Амаймоне действует агент Республики, и Бланд — его цель.

— Ох, Джон, — сокрушенно вздохнул Вешински, — догадливость никогда не была твоей сильной стороной. Да, ты меня убедил, что все изложенные тобой аргументы — истина, но и ты прислушайся к тому, что я говорю.

— Ты о чем?

— Как ты находишь мой дом, Джон? — спросил Вешински.

— Дом-то твой тут при чем?

— Просто ответь на мой вопрос.

— Это замечательный дом.

— Это не просто замечательный дом, Джон, это дворец. В нем семнадцать комнат, видео в каждой комнате, камины и бары, ковры, предметы искусства, которые ты не можешь себе позволить на твою нищенскую зарплату, даже если бы она была больше в десятки раз. Четверо дворецких, две горничные, робот-эконом, прочая обслуга, личный врач. У меня…

— Я прекрасно знаю, что у тебя есть, — прервал его Сейбл. — Говори, к чему ты клонишь?

— А суть в том, дружище, что ничего этого я лично не приобретал. Я просто не совался куда не следует.

— Погоди-ка, Пьер, давай разберемся, — сказал Сейбл. — Ты хочешь меня подкупить, чтобы я не вмешивался в это дело?

— Ничего подобного, Джон, — отозвался Вешински. — Был убит человек, ты — глава отдела детективов, и, безусловно, твоя работа — раскрыть убийство.

— Но моя работа заканчивается в пяти тысячах километров от Тиферета, ты это хочешь сказать? — настойчиво гнул свое Сейбл.

— Ничего подобного я не говорил, — возразил Вешински. — Хотя, строго между нами, это, конечно, верно.

— Ты всерьез хочешь сказать, что правительству известно о готовящемся покушении на Конрада Бланда? И что они пальцем не пошевелят, чтобы предотвратить его?

— Ничего подобного я не утверждал.

— Но если бы мог, ты бы так мне сказал?

— Ерунда!

— Значит, я могу надеяться, что ты мне, поможешь с этим делом?

— Сделаю все, что смогу, — сдался Вешински. Он вытащил из бара коробку, открыл и передал Сейблу шесть сигар в упаковке.

— Возьми с собой, мне кажется, они тебе понравятся.

— Не стоило бы брать, — заметил Сейбл, однако принял подарок.

— Ты сейчас не закуришь? — спросил Вешински, наблюдая, как Сейбл прячет сигары в карман.

— Марка слишком хороша, чтобы курить ее в рабочее время. Выкурю вечером.

— Пожалуй, я провожу тебя до двери.

— Я найду дорогу, — ответил Сейбл. — До свидания, Пьер.

— До свидания, Джон, — откликнулся Вешински, нажимая на кнопку и растворяясь за голограммой симфонического оркестра.

Сейбл вышел на улицу, подозвал служебную машину и уже через двадцать минут был в кабинете. Он посидел в одиночестве, размышляя над тем, почему правительство не только не пугает, что возникла угроза Бланду, но, наоборот, оно приветствует появление здесь агента Республики. Такие мысли налипали на сознание, как старая шелуха. Сейбл даже тряхнул головой, словно желая сбросить этот груз, и вызвал в кабинет шестерых детективов: четырех мужчин и двух женщин.

— Ну и как прошла встреча с Вешински? — поинтересовалась одна из женщин, пока они усаживались.

— Не совсем гладко, — ответил Сейбл. — Что там насчет наших инопланетных путешественников?

Он хотел побеседовать с пятью амаймонскими коммерсантами, которые недавно побывали на других планетах. Дело в том, что если убийца не знал традиций Вальпургии, то Сейбл, никогда не покидавший планету, и его подчиненные представления не имели о законах и традициях других миров. Он не знал, насколько их собственная жизнь отличается от жизни других цивилизаций.