Вячеслав Шалыгин - Западня

— Сделаем, что в наших силах, — пообещал он, надевая разгрузку. — С нами еще двое были, они через баржу на платформу пошли. Не знаете, где они сейчас?

Водяные дружно указали на дверь.

— А что там? — Каспер склонил голову в сторону двери.

Один из водяных сложил руки, изображая полусферу.

— Серьезно?

Каспер разобрал автоматы, осмотрел, продул детали, собрал и зарядил. Затем он помог Шурочке тоже надеть разгрузку, вручил ей автомат и окинул девушку оценивающим взглядом.

— Хороша, что тут добавить.

— Да? — Шурочка, как сумела, поправила прическу. — Только губы синие, да? Холодно в мокром.

Она зябко поежилась и провела рукой по камуфляжным штанам, как бы отжимая воду.

— Ты прекрасна и с синими губами, поверь знатоку. — Каспер, красуясь перед Шурочкой, встал в киношную позу: закинул автомат на плечо и гордо поднял голову. Теперь следовало сказать что-нибудь героическое, такое, чтобы и на публику, и спутнице, но почему-то ничего приличного в голову не шло. — Ну, лады, народ, мы пошли. Даст бог, свидимся.

Водяные проводили Каспера и Шурочку негромкими, но дружными аплодисментами. Звучало это странно и даже нелепо, но с другой стороны, как еще могли выразить свое одобрение и моральную поддержку эти безмолвные существа? Плюнуть под ноги слизью, как бы иллюстрируя напутствие «скатертью дорожка»?

За дверью обнаружился не сам купол, а короткий коридор с еще одной массивной дверью в конце. Причем эта дверь открываться не пожелала, но Костя сразу сообразил, в чем проблема. Здесь работал принцип любого воздушного шлюза. Пока не заблокируешь наружную дверь, внутренняя не откроется. Каспер вернулся, крепко завинтил первый замок, а затем кивком подал сигнал напарнице. Шурочка повторила попытку открыть вторую дверь, и она легко подалась.

Когда дверь открылась, Каспер смело шагнул через высокий порог… и едва не рухнул с высоты третьего этажа. Ведь он очутился на краю плоской крыши какой-то будки, вроде трансформаторной или бывшего теплового узла, только повыше.

«Вот было бы смеху!»

Каспер смущенно покосился на Шурочку, но девушка будто бы и не заметила неловкость напарника. Она встала рядом и зачарованно уставилась на открывшееся перед ними пространство. Над головой у парочки возвышался сверкающий, как черный лед, свод купола, а впереди лежали неплохо освещенные непонятными, но многочисленными молочно-белыми шарами развалины центра Москвы.

Вполне сухие развалины, надо заметить, и не так уж сильно «разваленные».

Трудности похода и горячая встреча остались позади, а все самое лучшее маячило впереди. Точнее — внизу. Примерно таким был смысл короткой речи, которую двинул Лектор перед воссоединившимся отрядом. Тот факт, что операция по передислокации в новую зону прошла успешно, изрядно добавил Лектору авторитета. А когда бойцы узнали о припрятанном золотом запасе — «по два пуда на каждого!» — Лектора подхватили на руки и стали качать. Чуть нос ему не расквасили о низкий потолок. Но Лектор не стал кочевряжиться, стерпел это выражение чувств, дождался, когда эмоции слегка улягутся, и поставил бойцам новую задачу: спуститься под купол и найти пакаль.

Для наглядности Лектор достал белый артефакт и пояснил, что искомая вещица «точно такая же, только черная». Насчет рисунка уточнять он не стал. Лишняя информация. К тому же не все бойцы блистали интеллектом. Вдруг найдут черную, но с другим рисунком и не возьмут? Вот чтобы исключить такие варианты, Лектор и не стал уточнять. Более того, чуть поразмыслив, он снова достал пакаль и предупредил, что ориентироваться следует на форму, вес и ощущения. А цвет и узоры могут быть любыми. После чего пустил пакаль по рукам.

В сравнении с передислокацией или захватом платформы новая задача выглядела плевой. Ведь под куполом, если верить слухам, которые бродили среди портового персонала, постоянно находились несколько десятков ученых и техников, дюжина администраторов и всего один полицейский. Никакого реального сопротивления эти люди оказать не могли. А поживиться под куполом определенно было чем. И пусть теперь каждый боец отряда мог считать себя настоящим богачом, когда и кто отказывался от легкой наживы?

В общем, единственным спорным моментом стала очередность дежурства на платформе. Лектор не хотел оставлять голый тыл, а подавляющее большинство бойцов желало спуститься под купол. Но это недоразумение было улажено просто. Тем, кто останется на платформе до конца донной операции — читай, останется без дополнительного заработка, — Лектор пообещал увеличить долю в золотом запасе: распилить пайку погибшего Фомы. Если таковых не окажется, вахты на платформе будут нестись посменно, и доля Фомы разойдется на всех, что скорее в минус, чем в плюс.

Бойцы недолго погудели, совещаясь, и приняли решение, что вахта останется одна. Бегать туда-сюда и терять «донную прибыль» никому не хотелось. На том и сошлись.

— Слышь, Лектор. — Пока бойцы собирались в рейд, к главарю подошли пошептаться Дышлюк, Хирург и боец по кличке Таран (или это была его фамилия — Лектор не уточнял), который оставался старшим караула на платформе. — Надо какие-то рюкзаки взять. Для хабара.

— И определиться сразу, куда стаскивать будем.

— Нет, — Лектор поморщился. — Вы не поняли сути моей лекции, господа студенты. Мы ищем пакаль… или пакали. В этом весь смысл. А побочный хабар… это лишь бонус.

— Не, ну, мы-то поняли, — заверил Дышлюк. — А вот братва наоборот думает. И хрен ты их переубедишь. Ну, не допрут, даже при желании. Чего такое эти пакали и чего — золото? Второе для них продукт, как тот дед говорил, а пакали… цацки научные, и только.

— Я уловил твою мысль. — Лектор на миг задумался. — Хорошо. Сколько можно собрать хабара?

— Смотря кто чего будет брать.

— Если пообещаю удвоить золотую долю тому, кто найдет пакаль, это покроет?

— Так-то да. — Дышлюк переглянулся с Хирургом.

— Значит, доля Штыря теперь приз.

— Все равно будут хабар собирать, — пробасил Хирург. — Автоматически. И таскать его в укромные места будут. Хрен кого в кучу соберешь. А нам надо, я так понимаю, цепью идти. Вот если б кто относил мешки в надежное место под охрану, тогда получилось бы цепь удержать… наверное.

— Хотя бы эту проблему решить, уже будет ништяк, — подытожил Дышлюк. — Этот… как его…

— Компромисс, — подсказал молчавший до сих пор Таран.

— Во-во, — Дышлюк покосился на бойца. — А ты чего не идешь? Сам ведь вызвался на платформе остаться. Хабаром не интересуешься?

— Клаустрофобия у меня.

— Чего?

— Ссыт, — коротко пояснил Хирург.

— А в табло?! — Таран дернулся и схватился за оружие.

— Замри! — негромко, но грозно рявкнул Лектор. — Клаустрофобия — это сдвиг такой! У нас у всех свои сдвиги! Нормально это!