Дмитрий Кружевский - Бродяга

— Сколько у нас осталось?

Комиссар вздрогнул, словно заданный тихим голосом вопрос застал его врасплох, затем пожал плечами.

— Кто знает. Год, два, а может пять. В любом случае решено готовится. Через месяц начинаем расконсервацию «Табола» и «Отважного», к тому же принято решение о строительстве станций наблюдении на внешних планетойдах. Да, и еще. На следующей неделе получишь партию новых сканеров, проверь всех на наличие этого, — он похлопал себя пальцами левой руки по шее. — Конечно сомневаюсь, что эта зараза к нам пробралась, но береженного, как известно…сам понимаешь.

Дорнер молча кивнул.

— Что ж тогда до встречи, — комиссар поставил чашку с недопитым кофе на стол и, пожав на прощание руку поднявшемуся из своего кресла Марку, направился к двери. Открыв ее, он неожиданно замер на пороге и, не оборачиваясь, бросил: — Похоже, что мы будем их первой целью, дружище. Вот так.

После ухода комиссара Дорнер некоторое время сидел неподвижно, буравя взглядом потолок, затем устало провел рукой по лицу и, поднявшись, подошел к окну. Было уже поздно и небо, укутанное тяжелыми дождевыми облаками, пламенело алым закатом, словно предвещая зловещие отблески грядущих пожарищ. Прохладный ветер ворвался в раскрытое окно, бросая в лицо командору мелкую изморось начавшегося дождя. Где-то вдали сверкнула молния, а через пару десятков секунд по ушам «ударил» пронзительный раскат грома. Дорнер прикрыл окно, достал из кармана сигарету, пару минут нервно крутил ее меж пальцев затем, тяжело вздохнул и, сунув в рот, пробормотал:

— Вот, черт, а ведь только стал привыкать к спокойной жизни. Что ж видимо не судьба…

«Смертоносцы» впечатляли. Судя по высветившимся на запястниках данным, их размеры были вполне сопоставимы с размерами легких космолетов. Однако одно дело было видеть трехзначные цифры на экране и совсем другое воочию смотреть на замершие в ряд бомбардировщики, чьи агрессивные обводы матово-серых корпусов просто кричали об их хищной натуре.

— Вот это махины, — прошептала Лайм, не скрывая своего восхищения. Свесившись через перила небольшой металлической площадки, приткнувшейся под самым потолком огромного ангара, девушка буквально пожирала взглядом стоящие внизу машины.

— Знаешь, — она обернулась к стоящему позади Рену, — а я бы не отказалась слетать на подобной, думаю шустрые аппараты.

— Еще какие шустрые, — ответил Айко, подходя к краю платформы и ногой пробуя висевший рядом с ней «блин» гравиоподьемника, — только вот не получится.

— Почему?

— Они полностью на автоматике, у них даже кабины нет, к тому же…

Диск под его сапогом неожиданно полыхнул снопами искр, закрутился на месте и рухнул вниз, заставив Рена спешно отдернуть ногу и нервно вцепиться в поручни.

— Так, придется спускаться по лестнице, — констатировал он, едва утихло эхо грохота от упавшего подъемника, поднявшего внизу целое облако пыли. — Нам нужно добраться вон до тех столбиков.

Его палец указал на торчавшие из пола прямоугольники, которые небольшим полукругом обхватывали приплюснутый нос каждого бомбардировщика.

— Это внешние интерфейсы систем контроля и перед взлетом они должны светиться хлеще новогодних елок, однако пока все тихо и это радует.

— Хочешь сказать, что этот придурок соврал насчет своего желания запустить «Смертоносцев»?

— Навряд ли, — покачал головой Рен. — Этот парень был серьёзен как никогда, однако доступ к этим машинкам получить не так уж и просто, там тройная система контроля с функцией внешнего подтверждения через битключ, не думаю, что он у них есть. Хотя если учесть какие у него коды доступа…. В общем, лучше нам поторопиться.

Он вцепился рукой в тянущуюся вдоль стены металлическую лестницу, подергал ее и, шумно выдохнув точно перед нырком на глубину, принялся спускаться. Лаймалин дождалась пока его ноги коснуться пола и буквально сбежала вниз, заставив Айко удивленно вытаращить глаза и озадаченно почесать в затылке.

— М-дя, а ты у нас просто кладезь сюрпризов. Летать случайно не умеешь?

— Пыталась, только руками махать надоедает.

Айко скосил глаза на девушку, с трудом сдерживавшую рвущуюся на губы улыбку, и коротко хмыкнув, направился к ближайшим столбикам, оставляя в покрывашей пол пыли цепочку следов. Лайм некоторое время оставалась на месте, оглядываясь и вслушиваясь в окружающую тишину, разрушаемую лишь звуком шагов Рена да тихим потрескиванием вышедшей из строя световой панели, затем мотнула головой и поспешила следом.

Айко тем временем уже опустился на одно колено у крайнего столбика, состоявшего из множества мелких, словно сделанных из стекла трубок, соединив тот тонкой ниткой умб-кабеля [58] УМБ (UMB) — универсальная многофункциональная шина. со своим запястником.

Лайм встала позади, не отвлекая своего напарника ненужными вопросами и разглядывая нависающий над ними бомбардировщик. Несмотря на прошедшие годы тот выглядел абсолютно новым, словно само время, испугавшись его грозного вида, в страхе отступило перед этой «стальной птицей».

— Кстати, Лайм, а знаешь, почему их прозвали «Смертоносцами»? — неожиданно сказал Рен, продолжая «колдовать» со своим запястником, развернув перед лицом аж пять небольших плазмоэкранов.

— Нет, в тех файлах, что у меня об этом ничего нет.

— Еще бы, — хмыкнул Айко. — В свое время эти машинки были секретными штуками, а все из-за прыжковых двигателей.

— Прыжковых двигателей? — Лайм удивленно посмотрела на товарища. — Погоди, это же атмосферные аппараты, какие могут быть прыгуны. Искривление метрики в непосредственной близи от столь массивного объекта чревато серьезными последствиями — да тут никаких бомб не надо. Ты видел хоть раз выход корабля рядом с астероидом? Картина еще та. Последний от спонтанного искривления на кварки разносит, да и космолету порядком достается.

— Ну, это все же не космолеты, кривизна движков у них небольшая и тут смотря на каком расстоянии от поверхности вынырнуть.

— Да какая разница, — поморщилась Лайм. — Просчитать последствия применения подобных двигателей в атмосфере практически нереально, слишком много факторов, разрушения могут быть колосальными.

— А никто и не просчитывал. Это же, — он ткнул пальцем вверх, — по-сути оружие возмездия, последнее средство, когда на все последствия уже плевать.

Лаймалин мотнула головой.

— Бред, их создатели вообще в своем уме были?

Айко пожал плечами.

— Кто знает. Так, кажись, подключился.

Трубчатый прямоугольник вдруг замерцал призрачным белым светом, выкидывая в воздух множество полупрозрачных нитей, которые тут же устремились к носу самолета, сплетаясь на лету в тонкие жгуты.