Ddntes - Игра скомороха

Раздражение объяснялось просто — меня так и не удосужились развязать, и теперь, даже кормили с ложечки. Если бы меня кормила Рей, я бы жрал так, что за ушами трещало бы, да еще и щерился как тот кот. А так, я шипел, давился, но терпел, Рей же ко мне вообще не пускали. Отдельного слова заслуживает процесс справления естественных надобностей… Тьфу, пропасть.

Недоумевал я по простой причине — как я смог угробить Ангела? С перебитой рукой, перебитыми ногами, с заканчивающимся зарядом батарей? Как, мать вашу? Берсерк? Откуда?

Ева имеет свою волю? В аниме, оригинальному Сину помогала его мать, но здесь… Я же уже уничтожил ее — пусть по большей части спонтанно, не понимая, что именно делаю, но уничтожил. Или нет? Может ли статься так, что госпожа Юй еще «жива», прячется где‑то в недрах Евангелиона? Если да — то почему она мне вдруг помогла?

Я крутил факты так и сяк, раскладывал по полочкам, даже пытался медитировать над темой, но ничего толкового придумать так и не смог.

Время от времени заходил тот психолог, расспрашивал, гонял меня по различным тестам, показывал карты Роршаха, и отмалчивался на вопросы о том, когда меня выпустят, и выпустят ли вообще. Я тихонько зверел — никто рассказывать произошедшее, видимо, вообще не собирался… Конспираторы, млядь.

Когда срок пребывания в этой пустоте вплотную приблизился к пяти дням, а я уже готов был зубами грызть эти проклятые ремни, в палату ко мне зашла Мисато. Даже глазам своим сначала не поверил.

— Син, ты как? — девушка спросила это с беспокойством в голосе и взгляде.

— Херово! Заебался! — выпалил я матерно, остервенело подергав руками, притянутыми к кровати. Не знаю, как у меня еще не появились пролежни, может быть, меня отвязывали ночью, предварительно вколов снотворное, но, все равно, лежать уже было просто невозможно.

Мисато вздохнула, усевшись на стул, стоящий рядом.

— Рицко и врачи перестраховываются. После уничтожения Ангела…

— Что, блядь, произошло?! — не выдержав, рявкнул я, — Все молчат! Молчат! Не говорят! Почему держат!?

Девушка странно на меня посмотрела.

— Тебе, что, совсем ничего не рассказали? — с непонятными интонациями спросила Мисато.

— Ничего! — зло рыкнул я, — Вообще молчат! Я убил Ангела! Рей жива… Все. — в упор смотрю на девушку.

— Та–ак… — покивала своим мыслям Мисато, нехорошо прищурившись, — Ясненько… Жди здесь.

С этими словами девушка поднялась, и быстро скрылась за дверью. Я только и успел фыркнуть ей вслед. «Жди здесь», блин.

Когда уже прошло достаточно времени, и я даже начал уплывать мыслями куда‑то далеко, дверь в палату открылась…

— Синдзи!

Я рванулся.

— Рей! — Синевласка, а это была именно она, быстрым шагом подошла ко мне, обняла. Я, насколько позволяли ремни, уткнулся в ее волосы, жадно вдохнул такой родной запах…

— Рей… — снова прошептал я, — Я так боялся, Рей…

Девочка лишь чуть плотнее прижалась ко мне.

— Расцепляйтесь, голубки, — донесся ворчливый голос Мисато. Рей, помедлив, будто неохотно отстранилась от меня.

— Мисато. Сними ремни, — попросил я. Брюнетка с сомнением посмотрела на меня, — Не буду бросаться.

Мисато вздохнула, подошла.

— На, радуйся. — расстегнула ремень на груди, на руках, — Ноги пока оставлю, чтобы не убежал. — шутливым тоном закончила она. Я только закивал, фиг с ними, с ногами.

Как только Мисато отошла, я приподнялся на локтях. Голова сразу закружилась, плевать. Я еще немного приподнялся, схватил Синевласку в охапку, и чуть ли не рухнул обратно. Девочка, сначала слегка пискнула, а потом, только поерзала, устраиваясь поудобней, и не делая попыток вырваться.

— А говорил, что не будешь бросаться, — Мисато хмыкнула, пытаясь незаметно убрать руку подальше от кобуры. Я только усмехнулся — чего же такого я натворил, что капитан так дергается?

— От избытка чувств, — поясняю.

— Ну–ну. Лучше сюда смотри.

Оказывается, пока я на волне радости и облегчения выпал из мира, Мисато развернула принесенный с собой массивный ноутбук и запустила какое‑то видео.

Ого.

На экране показывали бой с Ангелом, без звука, правда. Вот мой Евангелион, уже с перебитым кабелем, рваным зигзагом пытается добраться до врага. Прыжок… Хвост Ангела цепляет голени, закручивая, роняя меня на бок… Одна нога торчит под неправильным углом, я пытаюсь подняться… Удар впечатывает меня в землю. Еще одна попытка подняться — подламывается перебитая рука.

«Еще раз!..»

На этот раз хвост Ангела проходится по спине Евангелиона с оттяжкой, огненными брызгами расплескивая броню на спине…

«Рябь над Ангелом от разогретого воздуха…»

— Смотри дальше, Синдзи. — голос Мисато вырвал меня из воспоминаний.

Ангел, полностью игнорируя все выстрелы Рей, неуклонно шел к позиции Нулевой. У меня вспотели ладони — вот белая Ева отскакивает, отбрасывает в сторону винтовку, хватает меч…

Удар. Я непроизвольно дернулся.

«Не позволю!»

Рей успокаивающе сжала мою руку.

Тем временем, события развивались дальше. Нуль–первый словно поплыл, дрогнул, и в стороны от него полетел хорошо видимый пыльный фронт — не такой плотный, как при крупном взрыве, но заметный. Вспышка — и Евангелион поднимается на колени, одним движением, как неваляшка. Еще одна вспышка.

Ева встает на ноги, и задирает голову вверх. Хорошо виден распахнутый рот… Или пасть?

— Рев был дикий, — комментирует Мисато, поежившись, — Мурашки по коже…

На это я только неопределенно дернул головой.

Ангел на экране прыжком разворачивается ко мне, мимоходом полоснув хвостом по лежащему Нулевому. Мгновение — и два гигантских силуэта несутся навстречу друг другу. Ангел пытается достать Еву хвостом, неуловимо–быстрым движением хлестнув на уровне ног, но сияющий росчерк разбивается оранжево–красными брызгами, наткнувшись на вспыхнувший шестигранник АТ–поля…

«Слабак! Уничтожу!» — в памяти мелькнул обрывок–эмоция…

— В пике, мощность АТ–поля достигала полутора тысяч, — прокомментировала Мисато, — Больше, чем во время атаки Рамиила.

Ангел, потеряв хвост, не растерялся, и проворно перебирая всеми четырьмя лапами, словно стелясь над землей, продолжал мчаться навстречу Евангелиону…

В один момент, оба силуэта прыгают навстречу друг–другу, оставляя за собой разлетающиеся в стороны куски дерна, толчком ног вырванные из земли…

Удар!

«Порвать!» — еще одна вспышка памяти.

Ангел и Евангелион сталкиваются в воздухе, сплетаются в фиолетово–красный клубок. Во все стороны летят искры, золотисто–рыжими вспышками мерцает АТ–поле, хвост Ангела огненным росчерком мелькает вокруг…

Еще секунда, несколько неразличимых движений, и Ангел уже лежит на земле, придавленный тушей Евангелиона, хвостом захлестнув шею Ноль–Первого.