Егор Чекрыгин - Главнокомандующий

Но зато я знаю точно, что скорость корабля снабженного таким двигателем, зависит от количества энергии, которое подается в него в течении 0.54 секунды. Наши стандартные МТК да и корабли Службы Дальней Разведки, могут разгоняться до скорости примерно 30с, (в 30 раз быстрее скорости света). И эта скорость ограничивается лишь мощью суперреактора корабля.

Конечно, с точки зрения человека, это немыслимая скорость. Но по меркам космоса, это скорость улитки. Даже до ближайшей соседки Земли, - Проксимы Центавра, приходится лететь почти месяц, а до центра нашей галактики почти 80лет, а на противоположный край еще почти столько же.

К счастью, почти триста лет назад, группа Ибрагима Лопухова придумала Переход. Правда, прошло еще почти сто с лишним лет, прежде чем Переход стало возможным использовать для прыжков с планеты на планету. И еще сто лет понадобилось, чтобы сделать Переход таким же банальным видом транспорта, как метро в веке восемнадцатом, или самолет в двадцатом, (или это в двадцать первом его изобрели?).

Так что сейчас, стратегия расширения Человеческой Общности выглядит следующим образом - мы медленно летим сквозь пространство, находим подходящие планеты, строим источники энергии, ставим там кабины Перехода, и... все!!! Теперь очутиться чуть ли не на противоположном конце галактики, так же просто, как и из Европы "перейти" в Америку. Ну конечно, в реальности это все намного сложнее, и любой работник Службы Перехода, с удовольствием прочитает вам по этому поводу многочасовую лекцию. (Причем сложность не в энергозатратах, хотя они и колоссальны, а в точности наведения). Но обычный обыватель, входящий в кабину, и нетерпеливо переминающийся там целых двадцать, а то и тридцать секунд, особой разницы не замечает. Перекидывать грузы большой массы, конечно же значительно сложнее, особенно в космосе. Там приходится раскидывать целую сеть установок, выставлять их относительно центра с филигранной точностью, синхронизировать работу установок, учитывать еще сотни мелочей типа траекторий, и гравитации всех космических объектов солнечной системы, или нестандартные излучения...

Но, в общем-то, перекидывать небольшой внутрисистемный космический корабль, мы уже научились, так что не за горами то время, когда сможем перекидывать и настоящие огромные корабли. Хотя какой в этом смысл - быстрее летать от этого они не станут.

Скорость современных кораблей, ограничивается мощностью суперреакторов. Мощностью и надежностью. Ведь теоретически - суперреактор вечен, если работает в оптимальном режиме. Но его мощь можно увеличить, если разогнать суперреактор до критических показателей. В таком состоянии, он за несколько суток, сожжет десятилетний запас топлива, придет в полную негодность, но зато разовьет скорость в 200-250с. Через пару-тройку полетов, реактор придется поменять, что весьма недешево, даже по меркам Человеческой Общности. Именно по этому принципу и устроены Курьеры.

И при всем вышесказанном, эти корабли редко простаивают в местах приписки. Ибо очень часто, долгий полет на обычной скорости оказывается куда дороже, чем замена суперреактора. Работа для Курьеров и их пилотов находилась всегда. И потому - служба на них считалась не только дьявольски тяжелой, но и крайне почетной. Один месяц на такой работе, засчитывается как три. И я получил эту работу, как лучший выпускник Академии за последние семьдесят лет.

Тут уж, трудно не вспомнить последние полгода моей учебы в Академии. К тому времени я уже давно не был тем несчастным салагой, который чуть не разрыдался из-за утраченных волос.

Нет, к тому времени я был абсолютной звездой, любимцем сержантов и офицеров, авторитетом для сокурсников, и кумиром молодняка.

Школа, через которую прогнал меня дядя Пантелеймон в детстве и юности, дала свой результат. - В сущности, если убрать некоторую наносную показушность, уровень дисциплины которого придерживались в Академии, (не говоря уж об ВС), был не в пример мягче тех правил, к которым приучил меня дядя.

К "лишениям быта", я привык довольно быстро, обнаружив, что для нормального сна, достаточно кровати максимум в метр шириной. А здоровая усталость, прекрасно компенсирует отсутствие контроллера сна.

Что есть "по сигналу", совсем не страшно.

Что носить одинаковую со всеми одежду - даже удобно, поскольку не приходится задумываться о том, что надеть сегодня. И что если ты с утра до вечера загружен работой - отсутствия Инфора и иных развлечений становится незаметным.

И даже самое трудное - стать частицей коллектива, перестав ощущать себя уникальной, единственной-неповторимой в масштабах всей вселенной Индивидуальностью - это отнюдь не признак деградации и возвращения в пещеры, а некая ступенька вверх, и шаг на эту ступеньку, тоже оказывается может приносить радость.

Ну а физические нагрузки я переносил достаточно легко, благо и здоровье было в порядке, да и МедБлок Академии, был оборудован получше иного МедЦентра целой окраинной планеты. ...Помнится как-то во время спарринга, Герасим пробил мне ножом грудную клетку, проткнув легкое, и рассек сердце почти надвое - так реанимация заняла около двух часов. А уж обычная физическая усталость - тут снималась за пару минут.

Все это позволяло тренироваться до изнеможения. До остановки сердца. Благо Реаниматор не просто возвращал тебя к жизни, но и "перестраивал" организм таким образом, чтобы в будущем, подобные нагрузки переносились с легкостью неторопливой прогулки по скверу...

В лучшие свои времена, я доходил до того, что за двухчасовую тренировку, умудрялся дважды, (а пару раз и трижды), побывать в реаниматоре, причем не из-за ранения или травмы, а из-за чрезмерных нагрузок. А после, спокойно шел в тренажерный зал, изучать теорию.

По сути - при современном уровне Медицины, вопрос тренировочных нагрузок был лишь вопросом силы воли. Если воли хватало переступить через себя и сделать невозможное - ты это делал. Иногда от этого можно было даже умереть. Но в наше время - смерть это еще не смертельно.

Я это быстро понял и себя не жалел. Да и что там говорить - если на тренировке ты смог избежать реаниматора - будешь ходить весь день уставшим, а так - полежал полчасика, и выходишь полный сил и энергии.

Впрочем, меня быстро притормозили. Сначала офицер-психолог провел со мной серию бесед, выясняя, нет ли у меня тяги к самоубийству. Оказалось, что нет. Просто мой разум способен подавить даже инстинкт самосохранения.

...И называлось это - "реанимационной зависимостью". (Есть и такая болезнь оказывается). И от нее надо срочно излечиваться, причем - без реаниматора.

Мне было объяснено, что подобное поведение приучает меня к неадекватной оценке собственных сил. Ведь не буду же я всю свою жизнь проводить возле реаниматора? После чего, моему сержанту-наставнику было приказано укладывать меня в реаниматор, только в случае травм и ранений. После нескольких "ломок", я стал куда более осмотрителен с выбором нагрузок. Но к тому времени, мое тело уже обросло мощной, но подвижной мускулатурой, стало гибким, а реакции убыстрились до немыслимых ранее скоростей.