Александр Мазин - Утро Судного Дня

Грива устроился рядом, микшировал звук.

— Тебе нравится? — спросил он.

— Не знаю, — неуверенно произнесла Даша. — Поет красиво… Я и не знала, что можно петь так. Но все равно как-то плоско, неинтересно.

Грива выключил звук.

— Не понял. Что ты имеешь в виду?

Даша задумалась на минутку…

— Вот послушай, она поет так…

И очень точно пропела несколько тактов песни. Точно не только по мелодии, но и по языку. Французский в ее устах звучал немного непривычно, но произношение было очень хорошим. Пожалуй, не хуже, чем у Гривы.

И голос у Даши оказался неожиданно глубоким. Артём раньше слышал, как она поет, но это было совсем другое пение. Так сказать, аборигенское. А сейчас Грива подумал, что Даша вполне могла бы сделать певческую карьеру. Если их война с «Аладдином» закончится благополучно.

Но сюрпризы на этом не закончились.

— Так поет она, — сказала Даша. — А можно было бы спеть иначе, вот так…

И еще раз пропела ту же музыкальную фразу. Нет, уже не ту.

Грива был не слишком большим специалистом в музыке и не мог бы сказать, что изменилось в мелодии. Но его, что называется, пробрало до костей. Раньше на него так действовал только один из каприсов Паганини.

— Тебе не нравится? — с беспокойством спросила Даша, увидев, как изменилось выражение его лица.

— Нет, что ты! Наоборот. Просто замечательно!

Даша облегченно улыбнулась.

— Скажи, а она живая?

— Певица? Да. Только она не здесь, а очень далеко. В этом… окошке ее сохраненное изображение. Я тебе когда-нибудь объясню, как это делается.

Грива решительно отключил монитор. У него появилась другая идея.

— Давай я тебя поучу моему языку.

Похоже, это будет не так уж сложно.

На Артёма произвело впечатление то, как Даша пела по-французски.

Однако всё оказалось не так просто.

Выяснилось, что Даша легко запоминает слова. И их значение — тоже. Но вот составлять из них предложения у нее не получается. В ее родном языке был совершенно другой синтаксис. Возможно, и Грива был не лучшим педагогом. В конце концов он выбрал наиболее простой путь. Называл русское слово, а потом его эквивалент на Дашином языке. Вернее, эквиваленты, потому что то же слово «учить» на Дашином языке имело аж восемнадцать синонимов, причем каждый нес свой оттенок.

В итоге Дашин словарный запас расширился на сотню слов. Не так уж плохо для часового урока.

Пришвартовались на пристани частного яхт-клуба. Приятная новость: у причала их никто не ждал. И сторож яхт-клуба тоже не стал чинить им препятствий, поскольку мирно дремал в своей прозрачной капсуле, полагаясь на собачек. Однако с собачками Грива «договорился» и даже «послал» их проверить, есть ли кто-нибудь на стоянке у ворот. Но там тоже никого не было.

Брать вертушку не стали. Воспользовались одним из клубных наземных модулей.

После десятиминутного «вверх-вниз» по крутым улицам Сан-Франциско Грива-старший остановил модуль на темноватой и довольно запущенной улочке напротив русского консульства.

Двери консульства были закрыты. Неудивительно для этого времени суток. Однако справа от дверей имелась прозрачная панель, за которой обнаружился унтер в черной форме российской жандармерии. Унтер смотрел что-то по монитору. Судя по его азартной физиономии — весьма увлекательное.

Грива постучал по пластику.

Унтер дернулся, вскинул голову, увидел, что это не начальство, а некто неизвестный, расслабился и махнул рукой: мол, иди отсюда.

Грива постучал сильнее.

Унтер скривил недовольную рожу.

— Гоу эвэй, бой! — раздалось из динамика.

— Вход открой, — сердито сказал Грива.

— Русский, что ли? — усомнился унтер.

— Нет, зулус! Открывай быстро!

— Быстро, мальчик, в дерьме мухи плодятся, — поведал унтер. — Богадельня закрыта. Завтра приходи.

— Ах ты…

— Погоди, Артём, — остановил готового вспылить сына Грива-старший.

Он поднес к сканеру свою личную карточку:

— Вынужден напомнить вам, офицер, что подданные Российской империи имеют право беспрепятственного входа на территорию русского консульства.

— А я разве спорю, — пожал плечами унтер. — Завтра приходите — пропущу без вопросов. А сейчас консульство закрыто. Спокойной ночи!

— Скажи ему: пусть вызовет дежурного по учреждению, — негромко произнес Артём.

— Дежурного по учреждению? Это еще зачем? — искренне удивился унтер.

— Затем. Или, обещаю, у вас будут очень серьезные неприятности, — пообещал Грива-старший.

— Не надо меня пугать, — проворчал унтер.

Но активировал вызов.

Дежурный появился минут через десять. Физиономия у него была заспанная и очень недовольная. Жандармский китель застегнут на три пуговицы. На кителе — погоны хорунжего.

— В чем дело? — спросил он.

— Вот тут, рвутся к нам.

— Кто такие? — Дежурный неприязненно уставился на отца и сына.

Грива-старший еще раз поднес к сканеру карточку.

— Грива Алексей Андреевич, — прочитал дежурный. — Ага… А второй?

— Мой сын, — сказал Грива-старший. — Там указано.

Хорунжий долго, с полминуты, разглядывал Артёма. Слишком пристально разглядывал… Значительно дольше, чем данные на сканере.

— Сын, значит… Проверим…

И дежурный полез в Сеть.

«Что-то не так», — подумал Артём.

— Разве на карточке нет твоего послужного списка? — вполголоса спросил он отца.

— Почему нет? Есть.

Однако!

Младший офицер, усомнившийся в личных данных депутата Государственной Думы, пусть даже и бывшего, либо дурак, либо совсем тупой служака. Дураков в иностранном корпусе жандармерии не держали. Совсем тупых вроде бы тоже…

— Ага, — изрек дежурный минут через пять. — Есть такой. Грива Артём Алексеевич. Тридцать четыре года? — Дежурный с сомнением посмотрел на Артёма. — Ты же не станешь утверждать, паренек, что тебе — тридцать четыре года?

— Стану, — буркнул Грива. — И я тебе не паренек. Сетчатку проверь. Или отпечатки пальцев.

— Да ну! — Дежурный ухмыльнулся. — А зачем? Я и так вижу, что возраст не совпадает. А документов у тебя нет, паренек . Вы, Алексей Андреевич, можете проследовать на территорию консульства, а лицо, бездоказательно утверждающее, что оно является Артёмом Алексеевичем Гривой, останется снаружи.

— Тебя разжалуют, хорунжий, — пообещал Грива-старший. — Завтра же.

— А вот угрожать мне не надо! — надменно заявил дежурный. — Еще одна такая угроза, господин Грива, и я арестую вас за попытку провести на российскую территорию неустановленное лицо. Унтер-офицер! В случае попытки проникновения неустановленного лица на суверенную территорию Российской империи разрешаю применить оружие!

— Батя, — сказал Артём. — Не спорь. Найди Валеру Буркина и приведи сюда. Мы подождем.