Александр Мазин - Мастер Исхода

Меченая Рыба считал, что говорили с ним Маххаим. Я попытался уточнить детали, но Рыба мягко перевел разговор на другое. Так или иначе, охотники рассказали всё, что знали. Как я понял, больше всего неведомых дознавателей интересовал я. И «Маххаим», которому я «служу». И то, как мы общались с Вандой. Правда ли, что мы говорили на одном языке?

Меченая Рыба догадался: тот, кто спрашивал, был очень сердит из-за того, что слишком поздно узнал о покупке Ванды и мы успели уплыть.

Но догадался об этом Меченая Рыба потом, когда их уже вывели из подземелья. Там, внутри, думать было невозможно. Слишком страшно.

Тем не менее их выпустили, не сделав ничего худого. Даже деньги не отняли. Просто отпустили — и всё.

Меченая Рыба посоветовался с родичами и решил, что меня следует предупредить. Даже слуге Маххаим лучше не ссориться с теми, кто о нем расспрашивал. Лучше бы мне вместе с глупой девушкой вернуться обратно и отдаться тем, кто их ищет. Пусть мой Маххаим договорится со своими. Тогда всё будет хорошо.

Я спросил Рыбу: найти меня ему велели в подземелье или это его собственная инициатива?

Оказалось — собственная. Я сделал роду Меченой Рыбы много хорошего, и потому он тоже хочет избавить меня от беды. Однако, если бы там, в подземелье, ему приказали привезти меня силой, он не посмел бы противиться. Хоть мы и друзья. Пусть даже я не соглашусь и убью их всех.

Но там… Там было страшнее, чем умереть. Очень страшно.

И это притом, что на Меченую Рыбу и его родичей дознаватели не сердились.

Что же будет с тем, кто вызовет гнев обитателей подземелий?

Представить невозможно! Так что лучше бы я…

— Погоди, — прервал я его увещевания. — Я всё понял. Если хочешь мне помочь, просто расскажи мне о тех, кто живет внутри горы.

Меченая Рыба затрясся. Это очень неприятное зрелище, когда крепкого сурового мужика колотит от иррационального страха.

Я понял, что ничего путного не узнаю.

Будь у меня хотя бы десятая доля Дара, я бы сумел вытянуть из сознания Рыбы даже то, что это сознание постаралось упрятать подальше.

Но — не стоит жалеть о невозможном.

Интересно, а меня эти подземные жители сумели бы так перепугать?

Нет, экспериментировать не будем. Во всяком случае до тех пор, пока мой дух не обретет хоть часть былой силы. А сейчас попробуем использовать мозги.

Как бы я поступил на месте здешних властей?

Допустим, я наткнулся на некую колонию, беспечную и неагрессивную, но обладающую неслабым потенциалом. Допустим, я решил от этой колонии избавиться. И воплотил решение в жизнь. А дальше? Кто гарантирует, что на мою решительную голову не свалятся разобиженные и на сей раз весьма агрессивные родственники убитых?

Нет уж! Приняв столь жесткие меры, местная власть (если она не состоит из самоуверенных тупиц) просто обязана разобраться: откуда взялись странные пришельцы?

Допустим, я некто, Великий и Ужасный, способный расправиться с восстановившимся Пророком и тысячами его преданных. Неужели в таком случае я не могу вытрясти из жалких пленников вроде несчастной Ванды всю правду о ее народе? Да легко!

Следовательно, я должен быть готов к тому, что с родины колонистов могут появиться незваные гости, которые рано или поздно объявятся на моей территории. А чтобы достойно их встретить, я должен для начала их опознать. Что совсем не сложно, если разбросать по ключевым точкам государства «живцов» наподобие Ванды.

Логично? А хрен его знает!

Знали ли таинственные Маххаим о моем существовании?

Непохоже. Знали — приняли бы меры незамедлительно. А тут реакция последовала только через несколько часов. Логично предположить, что за Вандой просто присматривали. Или ставили «живца» не на конкретную «рыбку», а на любую.

Однако совершенно очевидно, что в первом тайме меня чуть не переиграли. Мог бы и сообразить, что Ванду могли выставить на продажу не просто так. Обрадовался находке, кинулся как карась на червяка.

Куда мне было торопиться? Помучилась бы женщина еще один денек в рабстве, перетерпела бы как-нибудь. А я бы толково огляделся, исследовал место действия, окружение. Познакомился бы с работорговцем. Выпил бы вина с этой сволочью, выяснил бы, с кем он связан, следит ли за ним кто-нибудь. Один день — и я бы уже нащупал кое-какие ниточки…

Мне было очень стыдно. Я, Мастер Исхода, Владимир Воронцов действовал как увлекшийся мальчишка. Вскочили — побежали. Галопом — к заветной цели. Почему я так оплошал? Врожденная наглость? Месяцы путешествия, в котором против меня играли только разноразмерные хищники? Представление о здешнем обществе как о чем-то дубинно-первобытном?

А ведь можно было сообразить, что раз в обществе есть деньги, бронзовые орудия и «полиция», то и хитрость его представителей должна быть уровнем выше, чем у львиного прайда. Вспомнить бы, что ловля на живца — один из самых древних способов охоты…

Хорошо хоть инстинкт (или Дар Логика-Интуитива) подсказал мне вовремя убраться с ярмарки. Встреча с «властями», одолевшими восстановившегося Пророка, не сулила мне ничего хорошего.

А что, кстати, думает по поводу ситуации мой едва проклюнувшийся Дар?

Я прислушался к себе и понял, что мне до Логика-Интуитива нынче — как до Земли-Исходной.

Дар не отзывался. Зато нормальный инстинкт самосохранения в полный голос требовал немедленных действий. Например, бежать со всех ног, поджавши хвост.

Пока я думал, Меченая Рыба продолжал меня уговаривать.

Испуганная Ванда жалась ко мне и мелко дрожала. Язык местный она так и не выучила, но по интонациям догадалась: мои приятели принесли недобрые вести. Еще чуть-чуть, и вся моя психотерапия — коту под хвост.

Стоп! «Хвост!» А что, если Меченая Рыба, кроме вестей, приволок с собой еще и «хвост»?

Я, не медля, «окликнул» Мишку и Лакомку. Лакомка была далеко, а вот Мишка — рядом. Сидел в зарослях и ждал, чем кончится моя беседа с Рыбой. Не потребуется ли силовая поддержка? Разведчик из Мишки — так себе.

Я жестом подозвал Марфу и кое-как попытался ей втолковать, что меня интересуют лодки, движущиеся вверх по реке. Снизу. К нам.

Марфа улетела.

Меченая Рыба продолжал меня агитировать за добровольную сдачу.

Я его не слушал. Думал.

Если бы со мной не было Ванды, я бы, не колеблясь, бросил лодку и двинул напрямик через джунгли. С моими зверьми я двигался бы достаточно быстро. Но Ванда… Ноги ее чуток поджили, но не настолько, чтобы бегать по пересеченной местности. Будь это саванна, я мог бы усадить ее на Мишку, но в зарослях — не получится. Мишка прет, как танк, сминая кусты и разрывая лианы. Чистить потом его мех — сущее наказание, зато его шкура и шуба — настоящая броня. Никакие колючки ему не повредят. А вот человеку на его спине придется туго.