Антон Текшин - День Десантника

Через десять минут операция закончилась. Север выбрался из бункера в коридор, отдышался, обнялся по очереди с Буки и Глаголем. Аз, Веди и Восток направляли к ведущим на поверхность лифтам освобождённых заложников.

«А вот и девочки, — обрадованно сообщил Юг. — Смотрите-ка…»

Он осёкся, затем метнулся по коридору. Остановился, врос в пол.

Альфа и Гамма на руках выносили мёртвую Бету.

— Дрянь дело, — вслух сказал Восток. — Живых, похоже, нет.

Боевой флаер описал над сожжённым поселением круг, снизился и приземлился на окраине. Следующие полчаса ромб прочёсывал пепелище. Живых, как и следовало ожидать, не оказалось. По счёту поселение было уже третьим. Два предыдущих уголовники, как и это, уничтожили подчистую.

Тюремный бунт начался неделю назад и закончился массовым побегом заключённых. На эту планету издавна свозили особо опасных с трёх смежных галактических секторов. Свозили, еще когда покрытый скудной растительностью, с суровым климатом мирок считался местом, для жизни малопригодным. Потом планету начали понемногу обживать: неблагоприятные природные условия компенсировались дармовым трудом заключённых и ссыльных. Затем, в годы аграрного бума, на планету хлынули колонисты: скотоводы и фермеры. Неблагополучный мир обжили.

Тюрьма осталась. За шесть столетий она разрослась. Оттеснив ограду, звездастой опухолью испоганили землю новые корпуса. Ненавистью и злостью сочились переполненные камеры.

Сейчас на территории тюрьмы рыли братские могилы для растерзанных до неузнаваемости охранников. А тридцать тысяч пустившихся в бега, озверевших от крови нелюдей уничтожали на своём пути всё живое. Эвакуаторы не справлялись, брошенные против уголовников немногочисленные местные войска в считаные часы были смяты, разбиты и истреблены. Разграбив арсеналы, теперь уже вооружённые банды попёрли дальше. Задержать их до прибытия регулярного флота следовало любой ценой, и на четвёртый день от начала бунта подоспевшая боевая эскадра сбросила на планету десант. Адмиральским приказом на высадку пошли все, до единого человека, включая не предназначенную для общевойсковых операций элитную группу «Пси».

— Вот они, — определил сидящий в кресле пилота Восток. — С полсотни гадов будет.

Флаер набрал высоту, догнал перемещающуюся вдоль лесной опушки группу. Восток бросил машину в пике. Припавший к бортовому плазмомёту Юг накрыл уголовников очередью разрядов.

В сорока метрах от поверхности флаер вышел из пике, и в этот момент из леса одна за другой метнулись к нему две самонаводящиеся ракеты «земля — воздух».

Восток врубил форсаж, взревели, выжимая максимальную скорость, двигатели. Страха не было — прикрытый абсолютным, патологическим бесстрашием Юга, ромб пытался уйти. Приказ катапультироваться он отдал, лишь когда головная ракета вломилась в хвост.

Подраненный флаер, задрав нос, отстрелил четыре капсулы. Востока закрутило в воздушном потоке. Чередуясь, раз за разом опрокидывались на него земля и небо. Затем перестали, и над головой взвился парашют.

Несколько мгновений спустя пси-связь нащупала Запада, слила с Востоком, ещё через мгновение присоединился Север.

— Юг! — надсадно закричал голосом Востока образовавшийся треугольник. — Юююююююююг!

На том месте, где коснулась высшей точки траектории капсула Юга, расползалось в воздухе жирное гаревое пятно. Вторая ракета «земля — воздух» настигла цель.

С высоты огрызаясь огнём на надвигающуюся из леса разномастную цепь, подавленные горем остатки ромба приближались к земле. Север достиг её первым. Избавился от ремней, надрывая жилы, бросился туда, где пять секунд назад смолк гранатомёт Востока. На руки принял сожжённое молниемётным разрядом обугленное тело. Упал на колени, бережно положил то, что осталось от Востока, на землю, выдернул из кобуры бластер и поднялся в рост умирать. В этот момент оборвавшаяся с гибелью Востока пси-связь восстановилась, перестроилась в режим «отрезок», и Севера захлестнуло болью. Он, веером выпалив из бластера по атакующей цепи, метнулся назад, туда, где с простреленными ногами исходил кровью Запад.

Отшвырнув бластер в сторону, Север зубами разодрал индивидуальный пакет, с маху всадил в бедро Западу шприц с обезболивающим, подхватил его на руки и, задыхаясь от натуги, понёс прочь. Пуля настигла Севера, ужалила в спину, вторая разворотила лопатку и разорвала сердце. Север, так и не выпустив Запада из рук, упал лицом вниз. Прошедшие над головой флаеры регулярного флота увидеть он не успел.

— Готовы? — бормотнул сквозь зубы нейрохирург. — Подключаем.

Запад вынырнул из беспросветного чёрного марева. Вскинулся на постели, шумно дыша, попытался ухватить внезапно пробившуюся к нему пси-связь, не дать ей исчезнуть, ускользнуть. После нескольких минут мучительных усилий ему это наконец удалось.

«Восток, — ошарашенно прошептал Запад. — Восток?!»

«Здесь, — донёсся до него слабый, едва уловимый сигнал. — Здесь Восток».

Запад, намертво стиснув челюсти, вслушивался. Пот градом катился со лба, заливал лицо. Связь была сильной, очень сильной, уровень достиг максимального, но никакого слияния не произошло. Напротив, Восток был едва уловим, едва слышен. Это… Это был не Восток. Другой, осознал Запад. Чужой.

«Ты не Восток! — мысленно выкрикнул он. — Кто ты?»

«Я хочу быть Востоком. Я его брат Чжан».

Запад ощерился, лицо его стало страшным.

— Уберите! — надрываясь, заорал он. — Восток погиб! Это фальшивка, уберите его от меня!

— Бессмысленно. — Нейрохирург отключил аппаратуру и обернулся к Чжану. — Вы не сможете заменить брата. У вас недостаточно широкий спектр, но это даже не главное. Пси-связь редко восстанавливается. На моей памяти такое случилось лишь однажды на несколько десятков случаев. Но там было трио с одним погибшим. Мы сумели подобрать недостающее звено.

— Что с ним будет, доктор?

— Он умрёт. Увы — оборотная сторона медали. Что ж, он десантник и, подписывая контракт, знал, на что шёл. На самом деле, удивительно, что он ещё жив.

— Почему?

Нейрохирург устало потёр подбородок.

— Понимаете, это как если бы у человека ампутировали обе ноги и руку. А потом приладили вместо одной из ног протез и попытались заставить на нём бегать.

— Знаете, доктор. — Чжан пристально смотрел теперь нейрохирургу в глаза. — Незадолго до смерти Кэсомун говорил мне, что они вчетвером хотели подать рапорт на перевод в другую эскадру. Там служили девушки, трио, но одна из них погибла у брата на глазах. И я подумал…

— Что вы подумали?

— Нельзя ли узнать, что стало с двумя остальными?