Владимир Поселягин - Двойной удар

— Хорошая комната, — кивнул я Мустафе. — Не забудьте разбудить меня в полдень.

Мустафа подтвердил, что разбудят, после чего они с рабом вышли.

Подперев дверь столиком, поставленным на-попа, я не умываясь и не раздеваясь рухнул на кровать. Как же хочется спа…

Как я и попросил, после обеда мне постучали в дверь. Одним слитным движением вскочив на ноги, я потряс головой. Со сна немного кружилась голова. — Да?

— Господин попросил разбудить его в полдень, — услышал я за дверью голос Мустафы.

Убрав столик на место и приведя комнату в порядок, я открыл дверь:

— Хорошо. Благодарствую. У вас есть умывальни или купальни?

— Конечно, даже небольшой бассейн с чистой водой.

— Отлично, я пока разомнусь, а вы возьмите мои вещи, постирайте и приготовьте купальню. После разминки и мытья я пообедаю.

— Будет сделано, боярин.

Достав из поклажи тренировочные штаны, я быстро разделся, отдав сверток с одеждой вошедшей в комнату женщине славянского вида, видимо тоже рабыне. Подхватив сверток, она вышла, я же взял сабли и направился во внутренний двор. Мустафа показывал мне дорогу.

Я удивился такому его поведению, но все оказалось проще. Постояльцев не было, последний караван ушел дальше три дня назад, через пару дней будет следующий, вот в этот промежуток я и попал. К тому же хоть и русский, но знатный. Да и интересно ему было со мной пообщаться. Это я узнал с его слов, напрямую спросил, он и ответил.

Каменный двор был тщательно выметен, так что, выхватив сабли, я стал делать легкую разминку, вращая заточенные полоски стали. Мустафа не уходил, отдав несколько приказов подошедшим слугам, он присел на принесенный топчан и стал жадно наблюдать за мной.

Когда я перешел к активной фазе тренировки, то, как мне кажется, двор заполнили все слуги, с открытыми ртами наблюдая за мной. Судя по виду Мустафы, и он видел подобное в первый раз.

Выйдя из «Дуновения ветра», я перешел к «Танцам с саблями», одновременно жонглируя подобранными в углу двора камнями. Этому меня учил Игорь, не доучил, но я упорно продолжал тренировки, все-таки выдав результат.

Жонглировать — это со стороны кажется просто, да сейчас я уже не контролирую каждое движение, делаю все машинально, но раньше что было… Со стороны я смотрелся завораживающе. Стою я на месте не двигаясь, только сабли рассекают воздух, да несколько камешков в воздух подлетают. Это жонглеры жонглируют руками, тут моими руками были сабли. Их тыльные стороны. Сложнее было предугадать, куда полетит камень, когда по нему ударишь. Сперва я просто жонглировал, потом уже одновременно с этим начинал делать тренировочные движения, то «Укус осы», то «Пчелиный танец». Так что со стороны казалось, что сабли не только жонглируют, но и находятся в постоянном движении, в танце, можно сказать.

Кстати, когда я рассказал про свой сон о рае, Михалыч довольно серьезно отнесся к этому. Он по полочкам разложил все, что там было, особенно его внимание привлек тот отрубленный кусок облака, с которым я падал. В результате его измышлений получалось, что именно оно мне помогает в воинском искусстве. В принципе, меня тоже удивляло, что я после попадания в этот мир так быстро стал делать успехи в двуручном бое, даже несмотря на изнурительные тренировки. Раньше они такими же были, но особых успехов я не добивался, а тут почему-то все стало получаться? В общем, неоднозначный вывод сделал Михалыч. Я его не опровергал, но и не поддерживал. Получается — и ладно.

Отбив последний камешек так, что он улетел вслед за остальными в кувшин с широким горлышком, который стоял у стены, я замер в низкой стойке и, выдохнув, одним слитным движением вернул сабли в ножны.

Несмотря на покрывающий меня пот, дыхание за час достаточно плотной тренировки… да ладно, показушной тренировки, так и не сбилось.

Мустафа, похоже, только сейчас заметил непорядок во дворе, поэтому зарявкал, отправляя слуг работать.

— Вы великий воин, боярин, — поклонившись, с восхищением сказал он.

— Спасибо. Что там с купальнями?

— Уже готовы, пройдите за слугой, вам там могут и помоют.

В процессе купания меня две девушки очень неплохо обработали — после тренировки массаж был самое оно.

Завернувшись в простыню, я прошел в обеденный зал.

— Скажи мне, Мустафа-абый. Те рабы, их выкупить можно? — спросил я про славян, что были у хозяина корчмы в кабале.

— Почему нет. Полная серебряная монета за каждого.

— Сколько?! Это же не ремесленники! — возмутился я, наблюдая, как к нашему столику несут подносы. Корчмарь решил разделить со мной трапезу.

— На рынке дешевле, боярин, — пожал он плечами.

— Так то на рынке, — вздохнул я. — Они вообще кто? Русичи? Древляне? Дреговичи, кривичи и радимичи?

— Поляки.

— Ах эти… Эти пусть батрачат. Забудем о моем предложении.

— Молодого боярина еще что-нибудь интересует?

— Сколько осталось до столицы?

— Два дня верхом.

— Ну, я так и думал. Сегодня у вас переночую, а завтра с утра отправлюсь дальше. Вы мне с собой провизии приготовьте.

— Сделаем, боярин.

Осторожно задавая вопросы, я узнал много нового, особенно цены на товары. Что и за сколько можно купить. Мустафа как источник информации был на вес золота. Он сидел на караванной тропе и знал многое, новости через него проходили быстрее всего.

До вечера я еще раз потренировался, проведал лошадей, искупался и ушел к себе. На рассвете меня разбудили.

— Все готово, боярин, — слегка поклонился корчмарь. Раб в это время крепил сверток с провизией на вьючную лошадь. На пару дней мне должно было хватить.

— Спасибо, Мустафа-абый. Обслуживание было выше всяких похвал. Вот вам за старания, — подкинул я полузолотой. Не от благодарности, а мне еще раз захотелось посмотреть на фокус с исчезновением. Видимо, это была фишка корчмаря, потому как он не сдвинулся. Даже не пошевелился, но монета пропала, не долетев до земли.

«Ловко», — мысленно восхитился я, заметив, как пошевелился широкий рукав халата. У хозяина корчмы была «быстрая рука».

Кивнув на прощанье, я развернул Рыжика и ударил пятками по бокам.

Через минуту, поднимая пыль, мы скрылись за ближайшим поворотом.

Чтобы добраться до бывшей столицы Крымского ханства, как и сообщил Мустафа, мне потребовалось два дня. В этот раз я не заезжал в следующую корчму, хотя одна попалась, а ночевал под открытым небом. Среди моего скарба был трехлитровый медный котелок, так что путь был беспроблемный. Пищу было на чем готовить.

Мысль добраться до местной столицы незаметно я отбросил после некоторых размышлений. Всегда есть шанс, что тебя заметит какой-нибудь пастушок и задумается, что этот воин крадется. Нет, ехал я открыто. Нагло.

За все время пути мне часто встречались путники, ехавшие в ту же сторону или навстречу. Это были или крестьяне на больших арбах, или десятки воинов в патруле, или сопровождающие важных персон. Крестьяне мне раскланивались, воины задумчиво провожали глазами. Один раз навстречу попался длинный караван.