Альтс Геймер - Уровни Мидгарда

— Глава Ветви Силы подметил точно, — поспешил заметить аналитик. — Русы, при всей их заинтересованности, вряд ли могли бы осуществить данную акцию скрытно. В целом эта операция для них выглядит неоправданно рискованной.

— Как и для монголов… но кто-то из них нашел причину рисковать, — заметила Кикимора. — А остальные вероятности?

— Двадцать процентов мы относим на счет неизвестного нейтрала. В городе по меньшей мере шести бойцам такое под силу. Десять процентов — чужак очень высокого уровня, эмиссар, прибывший инкогнито из другой локации, то есть — абсолютно непонятная для нас сила.

Все переглянулись. Шеф аналитиков явно залез в дебри метафизики.

— Подытожим, — вздохнул Наместник. — Произошло событие, которому мы не можем дать однозначную оценку. Ни в плане исполнителя, ни в плане мотивов. Существует опасение, что это не случайный инцидент, а начало развязанной против нас партизанской войны, вернее, я именно так намерен трактовать данное происшествие, пока Шеф абвера не представит доказательство иного положения вещей. Кто-нибудь знает прецеденты, когда атакуемая сторона выигрывала партизанскую войну? Нет? А я знаю один, но это исключение лишь подтверждает правило. А раз так — я своей властью сворачиваю фронт против норгов на период недельной ярмарки Даров в городе. Не надо драматизировать события — перемирие касается любых столкновений в черте города и боевых действий войск за его пределами. Если же кто-то имеет неистребимое желание насадить Браги на протазан [66] Протазан (от нем. Partisane) — колющее древковое холодное оружие, разновидность копья. Имеет длинный, широкий и плоский металлический наконечник, насаженный на длинное (2,5 м и более) древко. у ворот его замка, он вполне может это сделать, хотя лично я бы не советовал. Такому удальцу кланом будет засчитано самоубийство. После недельного перемирия мы возобновим боевые действия. Вы поняли меня, Шпеер? В вашем распоряжении семь дней для того, чтобы внести ясность в произошедшее, или же в противном случае я не исключаю расформирование абвера как самостоятельного подразделения. Вопросы имеются? Нет? На этом наше совещание считаю оконченным. Все могут быть свободны.

Военачальники в глубокой задумчивости направились к порогу Имперской канцелярии. Все кидали на Шпеера сочувственные взгляды.

— А глав Ветвей Силы я попрошу остаться, — хриплым карканьем бросил им вслед Наместник. — Шефа абвера тоже.

Сознание возвращалось медленно. Олег почувствовал, как затекли его мышцы, возникло желание размять шею, но голоса, раздававшиеся рядом, заставили его остаться недвижимым. Лизавета горячо с кем-то спорила, пылко и сбивчиво доказывала, что он, Олег, никакой не наркоман. Мужской баритон уверенно возражал ей. В ход шли медицинские термины — нарколепсия, абстиненция. Олег чуть приоткрыл веки. Белый потолок сквозь шторы век, жесткая пружинная кровать под ним, слегка влажная простыня. Он в больнице. Итак, судя по всему, Лизавета неожиданно вернулась, застала его в коматозе и вызвала «скорую». Сколько же прошло времени? Олег попытался подсчитать. Выходило, что не более шести часов. Шустро сработано. Но пора и проснуться. Он решительно открыл глаза и обвел взглядом больничную палату. Рядом с его койкой на экране кардиографа бежала упрямая зеленая волна, тут же, справа, на небольшом низком столе, зловеще поблескивал дефибриллятор. С другой стороны уже стояла приготовленная капельница на металлической передвижной установке. Ясно. Реанимация. Он выпрямился на постели и наконец-то с наслаждением потянулся. Голоса тут же смолкли.

— Олег! Боже мой! Как же ты меня напугал! — Лизавета бросилась к нему и попыталась снова уложить его на постель, но Олег движением руки решительно отстранил подругу и спустил босые ноги на покрытый серым потрескавшимся линолеумом пол.

— Как вы себя чувствуете, молодой человек? — осведомился доктор. Невысокого росточка, с тщательно ухоженной бородкой — эдакий самодовольный великий целитель лет двадцати пяти.

— Вполне, доктор, вполне. Спасибо за заботу. Намного лучше, чем вы, наверное, сейчас думаете. Опережая следующий вопрос — нет, ничего не принимал. Ни наркотиков, ни таблеток, ни прочей другой дряни. И никогда в жизни этим не занимался. И ваши анализы, а судя по заклеенному у меня сгибу локтя, вы взяли кровь, убедительно это докажут.

— А чем вы объясните тогда ваше состояние? Вас в течение двух часов никто не мог привести в чувство? — скептически спросил врач. — Чр-р-резвычайно здоровый у вас сон, уважаемый. Если это сон.

— А почему вы так уверены, что я вообще должен что-то кому-то объяснять? — резко, вопросом на вопрос, ответил Олег. — Это медицина должна объяснить, почему я не мог проснуться, ведь вас именно для этого учат, не правда ли? В том случае, разумеется, если пациенту понадобятся услуги медиков и их объяснения. Но это все лирика…

Доктор сардонически улыбнулся. Все ясно, мол, с тобой. Олег вполне мог его понять. Кого тут только не привозят — сначала возись с ними, а потом никакой благодарности.

— Если у вас нет правовых оснований удерживать меня здесь насильно, я бы хотел немедленно покинуть вашу гостеприимную больницу, — продолжил Олег. — Да, конечно, я готов заполнить любые формы и принимаю ответственность за свой поступок. Вы же вольны в своих подозрениях или заблуждениях. Насколько понял, мои документы пока у вас, иначе бы меня здесь просто не было, а значит, вы можете высказать свое мнение по поводу моего самочувствия компетентным органам, они легко меня найдут, если им это понадобится.

— И непременно это сделаю. — Врач с оскорбленным видом продолжал держать марку.

Олег широко ему улыбнулся.

— Каждый человек волен по-своему гробить свое свободное время. Ну-с, если мы все выяснили, доктор, разрешите принести вам свои самые искренние извинения. Видит Бог, я не хотел доставлять кому бы то ни было никаких хлопот со своей персоной. И тем более отвлекать от важных дел такого, наверняка очень занятого, человека, как вы.

Доктор с негодованием пожал плечами, повернулся спиной и бросил, выходя из палаты:

— По вопросу выписки обратитесь на пост, к дежурной сестре.

— Зачем ты с ним так? — укоризненно произнесла Лизавета. — Обидел хорошего человека…

— А я что, плохой?!

— При чем тут это? И вообще, тебе еще надо лежать… выписываться он задумал… Геймер недоделанный! Вот уж не ожидала от тебя такого! И вроде бы не юнец зеленый… — Лизавета привычно брала инициативу в свои руки, с извечной женской тактикой пытаясь обвинить во всем мужчину, но мужчина вдруг оглушительно прочистил нос, и ей пришлось на время замолчать.