Кирилл Юрченко - Грозный. Пес, который искал человека

Девушка приоткрыла дверь, и в салон ворвался мокрый ветер.

– Разошлось-то как! Лишь бы дорогу не развезло.

Грозный вновь с интересом наблюдал за тем, как Вера принялась что-то искать: заглянула в бардачок, под сиденье, полезла в сумку, наконец в руке ее очутилась какая-то тряпица, и девушка стала протирать покрывшееся сыростью стекло.

– Сейчас поедем!

Грозный поскулил и заскреб дверь со своей стороны.

– Хочешь выйти? Ну, давай!

Она перегнулась и дернула за ручку.

– Только недолго.

Грозный спрыгнул вниз, в хлюпающую воду. Пробежался по лужам вдоль машины, неумело, еще по-щенячьи присел у заднего колеса, одновременно внимая звукам вокруг. Шелестела мокрая трава, которую волнами трепал ветер. Звонко били по кабине капли. Бурливо журчали струйки стекающей с машины воды, и его собственная. Что-то подсказывало, что можно было сделать это по-другому, к примеру, пометить колеса, оставив на них свой пахучий след, но Грозный не придавал значения пока еще неявным позывам собственного тела.

Покончив с этим, он пробежал немного вперед, рассчитывая вынюхать след грузовика, в котором уехал Андрей. Ничего не обнаружив, уселся в грязь, не обращая внимания на дождь, и долго смотрел в туманную взвесь, двигая ушами, надеясь что-нибудь услышать, пока сзади не раздался требовательный сигнал.

– Ты чего там? – крикнула Вера, высунувшись наружу.

Он вскочил и побежал к машине.

– О, нет!.. – заворчала девушка, когда он осыпал грязными брызгами ее и все вокруг, включая только что протертое стекло. – Мог бы и на улице отряхнуться! Ну, что ты там нашел?

Грозный вспрыгнул на сиденье и занудил, жалуясь на то, что пропал след.

Еще во время поездки Вера заметила, что когда она разговаривала с Грозным, щенок всячески давал понять, что ему нравится и хочется слушать человеческую речь. Поняв это, она старалась вести себя соответствующе: задавала вопросы, выслушивала его лающие ответы, в которых временами содержался вполне осмысленный набор звуков, меняющийся в зависимости от обстоятельств.

Вот и сейчас, почти не гадая, поняла, что он хочет сказать.

– Ты чем-то недоволен? Следов не чуешь? Ага. А у нас и другая проблема! – и Вера постучала по указателю. – Топлива мало.

Она завела двигатель.

– Ну, поехали! Вопрос, только – куда?..

Чем чаще девушка всматривалась в стрелку уровня, тем сильнее Грозный подмечал ее обеспокоенность. В нем самом зародилось волнение, а уже от этого – известная волнообразная пульсация, которая обостряла его чувства.

Ему внезапно показалось, что дорога, по которой едет грузовик, очень знакома. Ощущение было сильное, настойчивое. Грозный даже встал передними лапами на панель под стеклом, за которым мельтешили дворники, сгоняя капли дождя.

Он все невнимательнее слушал Веру и пропускал даже те слова, которые понимал, полностью сосредоточившись на окружающем грузовик пространстве. Это происходило неосознанно, и Грозный вскоре полностью отдался движению энергий, которые возникали в его сознании.

Его снова затошнило, а перед глазами поплыли странные, по большей части непонятные для него видения. Все было так, будто он находился не в кабине грузовика, а где-то в нескольких разных местах одновременно. Всполохами зарниц возникали и мгновенно исчезали, подобно тем тающим снежинкам, подробности: дороги и перекрестки, странные сплетенные меж собой деревья, казавшиеся огромными дома с треугольными крышами, сооружения и еще много всего другого, чего он никогда не видел и не мог понять. Последними возникли два уже не совсем четких образа: один – не то цветок, не то колючка, крутящийся и на таком высоком стебле, что как ни прыгай, не достать, и другой – смертельно напуганная фигура двуногого, отчего-то казавшегося знакомым и, вероятно, неопасным…

Грозному стало неуютно и страшно. Он фыркнул, тряхнул головой, пытаясь отбросить от себя эти видения, избавиться от них, не подозревая, что может раскидать их так, что они станут доступными кому-то еще…

Но в этот момент машину неожиданно качнуло, а перед тем как заглох двигатель, она затряслась нещадно. Лапы Грозного разъехались, и щенок скатился с сиденья на пол, как мешок с ватой. Ударившись носом, почувствовал боль, вне себя от страха, что не может владеть своим телом и вскочить на лапы. Темнота внезапно проглотила его, а мышцы сковала каменная тяжесть, и осталось место только для слуха. Пульсации утихали очень медленно. Грозный слышал тихий, как будто невероятно далекий голос Веры. Девушка звала его, а он не мог пошевелиться. Хотел залаять, но не мог. И скулить не получалось. Сил не было никаких…

Очнулся он в объятиях Веры: девушка подняла его с пола, уложила на сиденье, и теперь голова щенка покоилась на ее коленях. Она ласково почесывала все еще влажную от дождя шерсть: за ушами, по подбородку, шею и грудь. Грозный застонал от удовольствия, издав что-то вроде мурчанья.

– Ты прямо как кошка. Мой хороший, бедный… Плохо тебе? И как только ты сумел это мне показать?

Начиная приходить в себя, Грозный дотянулся до ее лица, лизнул в подбородок.

– Знаешь, как это называется? – спросила Вера. – Это, дружочек мой, телепатия.

Вера завела машину и, смотря вперед, продолжала говорить, стараясь твердо держать руль и не слишком ускоряться, чтобы успеть остановиться на скверных тормозах, если снова произойдет нечто странное и в голове опять возникнут излишне реальные видения.

– Я даже не понимаю, как такое возможно. Никогда не верила, что это бывает, хотя слышала сотни раз. Ты самый необычный пес на свете! Если ты не умеешь говорить, это не значит, что ты не можешь рассказать. Верно? Получается – так! Если бы я не видела, что ты сделал вчера с теми солдатами, я бы и сейчас решила, что у меня крыша поехала…

Она опустила правую руку и потрогала его нос.

– Да ты не разболелся ли?! Давай, не раскисай. Если я все верно увидела, мы скоро там будем!

Под мерное гудение мотора Грозный снова начал засыпать. Верин голос действовал умиротворяюще, помогал вернуть силы, только что растраченные на то, чтобы увидеть нечто совершенно ему непонятное.

– Не обижайся, вначале я подумала, что это ерунда какая-то. Что у меня бред наяву. А когда заметила дорожный указатель, сразу все поняла. Тогда-то до меня и дошло, что это ты постарался. Я говорю себе: «Не будь дурой, стой!» А дорога-то плохая, страшно. Как еще остановиться успела!

Теперь она рулила крайне осторожно, не переставая смотреть по сторонам.

– Вот они! Забор и два сплетенных дерева. Ну в точности такие, как я видела. Сейчас направо? Ладно, ладно, смирно лежи, давай, а то опять свалишься! Это я так спросила, автоматически. Уж теперь не заплутаем. Доедем…