Кирилл Юрченко - Грозный. Пес, который искал человека

Старик вдруг все понял. Он прижался губами к ладони супруги и зацеловал, всхлипывая и вздрагивая плечами. Он медленно, постепенно успокаивался, но Вера уверена была, что это ощущение лишь кажущееся, что на самом деле внутри старика все готово взорваться. Он опустил недвижное тело на пол и, выпрямив спину, поднявшись на колени, начал разворачиваться к девушке. Какие-то гневные слова готовы были слететь с его губ, но внезапно застряли внутри. Вера видела, как изменилось лицо старика. Только что напряженные складки исчезли, рассерженно искривленный рот расправился. Он дрожал всем телом, будто в лихорадке.

Внезапно Грозный выскользнул из объятий Веры и тихо спрыгнул на пол. Она не понимала, что происходит, но догадывалась, что сейчас пес контролирует старика и не дает его гневу выплеснуться.

Меж тем Грозный, запуская пока еще в размеренном темпе пульсации, приближался к слепцу. Он бесцеремонно перешагнул через застывшего в неподвижности Демона и встал почти напротив хозяина дома.

Вера видела: старик задрожал еще сильнее. Из его глаз, наставленных точно на Грозного, полились слезы. Вере снова показалось, что он видит пса.

«Что происходит?» – спрашивала она себя, попеременно смотря то на Грозного, то на старика.

Грозный подошел еще ближе. Руки старика потянулись к нему, и через мгновение молодой пес водрузил обе свои лапы на плечи старика, лизнул его в лицо, после чего сложил голову на плечо слепца, а тот обхватил его в ответ и гладил, не переставая плакать, но очень тихо, почти неслышно.

Прошло, наверное, минут пять, или даже десять, прежде чем Вера, укрывшись хорошенько одеялом, осмелилась подняться с дивана. Раздавшийся при этом скрип половиц вывел старика и Грозного из оцепенения, в которое они оба впали.

– Простите, Вера, – раздался в тишине голос, показавшийся девушке слишком отчужденным, как будто старик пребывал вовсе не здесь, а где-то в иной реальности.

– Он рассказал мне все… Не могу поверить, что это умеет собака…

Одновременно с этими словами пес отошел от старика, а слепец все еще продолжал стоять на коленях, вновь глядя куда-то в пустоту.

– Грозный!.. – вдруг позвал он.

Его лицо, только что не отражавшее никаких эмоций, вдруг озарилось светом.

– Мне теперь нет смысла оставаться здесь. Нет смысла.

Старик повернул голову. Голос его все еще оставался безжизненным.

– Вера, – позвал он. – Вы ведь тоже что-то хотели мне объяснить.

Девушка туго запахнула одеяло и опустилась на пол рядом с ним.

– Ваш сын…

– Не продолжайте. Я все понял.

Старик протянул руку. Она почувствовала его сухую ладонь.

– Я хочу сказать о нем. О младшем сыне… Мы поссорились, когда я женился второй раз. Она была девушкой Андрея – Лиза. Когда мы с ней встретились, она ухаживала за моей первой женой, та тяжело болела. Не подумайте чего, между мной и ею ничего не было, пока жива была Марина… Хотя, конечно, я вру… Что-то такое я все-таки испытывал. Лиза была чудесная девчушка. Ей тогда было чуть больше двадцати. Она училась с моим сыном в медицинском и подрабатывала сиделкой. Мы часто общались с ней, разговаривали подолгу. Она была редкостная умница. Конечно, я не мог не влюбиться в нее. Но ведь я был женат. Это уж потом… Иногда мне кажется, что это наказание для меня. За предательские мысли. Чего там скрывать, ведь я не смею отрицать сейчас, что мечтал о Лизе в те дни, когда жена моя, тяжело больная, лежала в соседней комнате, страдая от боли. Представлял себе, что обладаю молодым телом, а как сказано, только помыслив, ты уже согрешил… А сын… Как бы мне ни нравилась его девушка, я мог не позволить ей влюбиться в себя, но не сделал этого. В общем, дважды предал… Может, оттого мы с Лизой и не смогли завести собственных детей. А то, что сейчас происходит, так это всем наказание. Всем нам! У кого желания бежали впереди. Жуткое наказание!..

Он протянул руку, и Вера схватила его горячую ладонь.

– У меня к вам будет просьба. Когда вы встретитесь с моим сыном, а вы с ним обязательно встретитесь, расскажите ему, что я прошу у него прощения за все. А теперь мне пора.

– Что вы такое говорите, Иван Федорович?!

– Не перебивайте меня, Вера. Лучше обещайте мне, что будете присматривать за Демоном!

– Обещаю! – дрожащим голосом ответила Вера. – Но только как же я встречусь с вашим сыном?

– А это он пускай скажет.

Старик уверенно повернулся к Грозному.

– Гро-о-озный! – Он улыбнулся и с мольбой произнес: – Сделай это! Я знаю, ты сможешь!..

Он отнял руку и повернулся к щенку, вновь призывая его к себе, желая воссоединиться с ним, как минуту назад.

Грозный посмотрел на Веру, словно спрашивая разрешения. И девушка вдруг поняла, что ей хочется кивнуть ему: действуй. Но страшно решиться на этот жест, который (она теперь была в этом уверена) навсегда вырвет из жизни человека, с которым так странно свела ее судьба.

И она дала знак согласия – едва заметным дрожанием век. Но Грозному, вероятно, достаточно было узнать то, что у нее происходило внутри.

Они обняли друг друга – старый слепой человек и самый необыкновенный на свете пес. Вера смотрела на них, и ей казалось, что она ощущает знакомые вибрации. У нее самой повлажнели щеки, когда она заметила, как наклонился Грозный под весом внезапно отяжелевшего человеческого тела, которое начало медленно сползать на пол. Ладонь старика потянулась вперед, чтобы коснуться пальцев кисти лежавшей рядом женщины, и это было последнее движение, которое он сделал.

Вначале Вере хотелось бросить все и бежать, куда глаза глядят. Дом снова пугал ее кажущимся присутствием тех самых призраков, которые мерещились ей с самой первой минуты пребывания в нем. Она даже начала складывать в сумку вещи, перемежая минуты рвения с приступами безудержных рыданий и невыносимой жалости: к себе, вновь оставшейся в одиночестве, к умершим хозяевам, таким невероятным и спокойным образом лишившихся жизни, благодаря Грозному. Ей самой хотелось так же расстаться с жизнью – мирно, быстро, без боли.

Грозному не понравились ее мысли. Своим телепатическим даром, желая успокоить Веру, он насылал на нее пульсации, от которых становилось тепло внутри, не позволяя разыграться страстям, бушующим в душе девушки. Краем сознания Вера уловила в этом послании особый смысл – не стоит даже и думать, что Грозный согласится бы сделать с ней то же самое. Вызывающие головокружение хаотичные картинки вспыхивали у нее в сознании, как в прошлые разы, когда он передавал ей какую-то информацию. Она вдруг поняла, что должна быть добрая порция горя, испитая этими людьми, чтобы сверхъестественный пес согласился на такой шаг.

И это ее задело. В конце концов, кто из них главный – какая-то там собака, или человек? Что он может знать о жизни и страдании, этот молодой щенок?