Вячеслав Кумин - Приз

Череп только хмыкнул.

Через сутки, когда добрались до второй деревни сахарианцев, все повторилось. Сэкономленных боеприпасов оказалось достаточно для проведения второй операции. Впрочем и бои на земле, когда аборигены вновь пробивались из окружения оказались значительно сильнее. В ход пошли ручные гранаты, базуки и даже провели бомбардировку скопления сахарианцев внутри кольца окружения.

Но и результат оказался куда как впечатляющим, сразу полсотни особей. Причем половина оказалась даже не раненой, только оглушенной взрывами, что гораздо предпочтительнее.

Люди с боевого задания возвращались, чувствуя себя победителями, героями, с возрождающейся надеждой на лучшее будущее.

– Дождь…

Эрик стоял под каплями падающей с неба воды, подставляя лицо. Даже Элен которой врачи строго-настрого наказывали все время пока находится снаружи носить противогаз, сняла его и тоже подставила лицо.

– Блаженство… – шептала она.

Если на Земле все спешили спрятаться от дождя, то здесь на Сахаре, на этой адско жаркой планете, люди наоборот поспешили выйти из своих модулей навстречу столь редкому здесь явлению, не желая пропускать ни мгновения, словно запасаясь ощущениями впрок, несмотря на то, что до весны еще два месяца.

Хотя что такое три месяца зимы из которых один уже минул? Ничто по сравнению с полутора годами жаркой весны, осени и убийственно горячего лета когда вся влага выкипает. Так что воспоминаниями о дожде следовало запастись.

Поток воды стекал с холмов, собирался в грязные ручьи и водопадами обрушивался в каньон вызывая там сильные наводнения. Некоторые районы затапливало от одного края каньона до другого так что скальные возвышенности действительно становились полноценными островами и теперь уже окончательно становилось ясно почему аборигены и тем более орфейцы предпочитали жить в квартирах-норах вырытых в стенах «островов» на хорошей высоте, и тем более не строили привычные дома.

Столицу аборигенов тоже атаковали, но сахарианцы, похоже, покинули ее в тот же день, как люди прилетели туда с посольством и потеряли там вертолет. Ничего ценного найти не удалось, только изрядно потрепанную технику в «гаражах», благодаря которой собственно и обнаружили это поселение. Восстановлению она просто не подлежала, слишком высокой оказалась степень износа узлов и агрегатов.

Никаких записей, ни на электронных носителях. Ни в бумажном виде даже близко не нашлось. Хотя последнее аборигены вполне могли унести с собой.

Но вот дождь стал ослабевать и в воздухе повисла приятная сырая свежесть.

– Эрик, я хочу посмотреть на них.

– На кого?

– На аборигенов.

– Зачем?

– Просто женский каприз. Ну пожалуйста. Они же ведь у нас. По крайней мере часть.

Махов кивнул. Несколько аборигенов действительно находились в модуле, на крыше в специально отведенном и закрытом месте. В основном раненые. Над ними тестовые эксперименты решили провести в первую очередь, чтобы не заморачиваться с полноценным лечением ран. Большую же часть здоровых сахарианцев, поместили в пустующем модуле отведенного под тюрьму. Причем не столько для аборигенов, сколько для людей совершивших различные преступления.

Людям теперь за прегрешения перед законом нечего было опасаться отправления в колонию, они уже в колонии, хуже которой не придумать даже Праймзон прозванный Зоной выглядит раем, и потому зачастую не сдерживали себя, дрались, воровали, насиловали. Причем так вели себя не только изначально асоциальные «крысы», но и распоясавшиеся «хомяки». Впрочем, за тяжелые прегрешения вроде насилия и убийств установили одно наказание – смерть. Суровая, но абсолютно необходимая мера для выживания колонии.

– Меня одну не пустят, а тебе не откажут, – продолжала уговаривать Элен. – Ты все-таки заместитель самого президента.

– Предлагаешь мне пойти на правонарушение и в наглую воспользоваться служебным положением?

– Ну Эрик! – томно взмолилась Элен.

– Ну ладно, я не против. Но только один единственный раз!

– Спасибо!

Элен сразу же потянула Эрика в сторону модуля, чтобы он не успел передумать сославшись на занятость и прочие причины. Махов только усмехался. Но слово дано, надо выполнять.

Махову пришлось воспользоваться всеми своими полномочиями и привилегиями чтобы, его пропустили в «зоопарк» и показать Элен аборигенов.

– Только будьте осторожны, – напутствовал охранник. – Они очень агрессивны. Не подходите к клеткам слишком близко, а то могут схватить через прутья. Прецеденты уже были.

– Мы будем сама благоразумность, – пообещала Элен.

Войдя в своеобразный каземат, они увидели клетки (теперь понятно почему это место прозвали зоопарком) в каждой из которых сидело по одному сахарианцу. Всего пять.

Первый же абориген как и предупреждал охранник с рычанием прыгнул на решетку и постарался дотянуться до посетителей.

– Действительно они какие-то чересчур агрессивные, – спрятавшись за Эрика произнесла немного напуганная Элен.

– А может все дело в знакомстве, – сказал Махов, внимательно присмотревшись к прыгнувшему на них сахарианцу.

Пятна на коже у всех были индивидуальны и наверняка служили главным опознавательным элементом. Но этого аборигена Эрик узнал не столько по пятнам, сколько по ранам в руку и ногу.

– В смысле?

– Это я его подстрелил в руку.

– Ах вот оно что! Тогда понятно…

Но остальные сахарианцы смотрели на них не менее враждебно, чем первый. Разве что не рычали как дикие звери, чего Эрик подсознательно ожидал.

«Но ведь они и не звери…» – напомнил он себе, немного смутившись.

– Пойдем отсюда… – подавленным голосом попросила Элен.

– Что, уже насмотрелась?

Элен кивнула.

Тут действительно было как-то неуютно. Неправильно.

– Пойдем.

Но не успели они дойти до двери как она открылась и в каземат вошли три доктора во главе с Владимиром Хеннеси.

– Что вы тут делаете? – строго спросил он.

– Да вот, экскурсию провожу.

Владимир недовольно нахмурился, но ничего не сказал, зная, кто этот экскурсовод.

– А вы что сейчас будете делать? – спросила Элен, кивая на чемоданчик в руке доктора.

– Свою работу… вам лучше уйти. Это не очень приятное зрелище.

– Послушайте, а вы не пытались с ними поговорить? Найти общий язык…

– Думаете это возможно? – усмехнулся доктор Хеннес, кивнув на ближайшего злобно оскалившегося сахарианца. – Уж кто-кто, а они к общению точно не расположены. Правда, одного молодого аборигена мы все же попытаемся научить нашему языку, но сами понимаете, это затянется на весьма длительный срок. Скорее всего на годы… Поставьте себя на их место и подумайте, горели бы вы желанием общаться и учить язык держащих вас в плену чудовищ.