Андрей Ливадный - Туманность Ориона

Коридор тянулся, прямой, как стрела, уводя в бесконечность. Размеры «Альфы» были сравнимы лишь с некоторыми орбитальными городами-спутниками современности и трудно поддавались осмыслению. Люди уже давно не строили ничего подобного — освоив полеты в гиперсфере, Человечество потеряло нужду в кораблях-гигантах, рассчитанных на многие и многие годы полета…

Минут через пять, по-прежнему пролетая мимо черных провалов боковых дверей, он понял, что по всем раскладам уже должен был задохнуться, — запас воздуха внутри мерцающего пузыря, окружавшего его голову, казался смехотворным, но Вадим по-прежнему не ощущал удушья. Спазмы, режущие грудь, являлись скорее всего следствием его инстинктивного страха. Рассудок отказывался принимать тот факт, что количество кислорода в ограниченном объеме все же восполняется…

Притормозив свой полет, он оглянулся, пытаясь понять, как далеко отстал преследующий его механизм? Может, ему все-таки удалось оторваться?

Тщетные надежды…

Замедлять темп бегства оказалось глупо и рискованно. Сзади внезапно полыхнула серия режущих глаз вспышек, и пространство вокруг озарили рубиновые росчерки. В беззвучии вакуума это выглядело особенно жутко: парящее в невесомости пластиковое кресло, которое Вадим только что оттолкнул от себя, освобождая дорогу, попало под лазерный разряд и бесшумно скорчилось, тут же застыв бесформенным комом пластмассы, похожим на абстрактную скульптуру.

Он с новой силой ринулся вперед, стараясь наверстать упущенные секунды. Полуэктов ничего не понимал в происходящем вокруг; какие-то силы играли с ним, как со щепкой, попавшей в бурный водоворот канализационного люка…

Еще два луча когерентного света промелькнули впритирку со стеной, только чудом не зацепив ему плечо, и, врезавшись в выступ переборки, оставили вишневые язвы на ее материале. В их стробоскопических вспышках Вадим успел разглядеть медленно вращающуюся в пустоте импульсную винтовку.

Притормозив, он поймал лениво плывущий предмет и тут же метнулся в открытый боковой проход.

Помещение, куда он влетел, на поверку оказалось небольшим. Когда-то тут располагался один из бесчисленных контрольных отсеков, назначение которого было невозможно угадать во мраке.

Не останавливаясь, он пролетел вдоль стены.

Черт, тупик…

В мерцающих отсветах своей противоестественной энергетической оболочки Вадим разглядел колоннаду разнокалиберных труб, которые выходили из пола и исчезали в потолке.

До проема раздвинутых дверей рукой подать. Это даже отсеком не назовешь, каморка какая-то…

Он перевернулся, паря в невесомости.

Штурмовая импульсная винтовка «ИМ-12», оказавшаяся в его руках, являлась прототипом всех современных образцов подобного оружия, и разобраться в ее системе не составляло труда.

Охватив ногами трубу, чтобы не всплывать к потолку от резких движений, Вадим освободил вторую руку, нашел кнопку активации оружия, заглубленную в приклад, и утопил ее.

Окошко индикатора зарядов не зажглось.

Он лихорадочно повторил операцию, но с тем же результатом.

Черт… надо было догадаться, что за столько веков в батареях импульсной винтовки не осталось ни единого эрга…

В этот момент за дверями отсека наметилось движение.

Вадим прижался спиной к трубам, продолжая удерживаться ногами за их изгиб, у самого пола.

Секунду спустя насекомоподобный механизм возник в открытом дверном проеме, прорисовавшись смутной, зловещей тенью. Его защитное поле призрачно светилось.

Гибкий манипулятор машины, похожий на тусклый гофрированный шланг, увитый жилами сервоприводов, медленно скользнул вдоль рамы раздвинутых дверей. Механизм не торопился, выискивая клешнеобразным захватом точку опоры. Вслед за первым манипулятором в поле зрения Вадима появился второй.

В немом напряжении Полуэктов ждал, пока в проеме полностью появится корпус преследователя. Импульсную винтовку он перехватил за покрытый вздутиями электромагнитных катушек ствол.

Секунды ожидания затягивались в вечность…

Невесомость — штука коварная. Каким бы двигателем ни обладал преследовавший его робот, но при отсутствии тяготения в тесном отсеке его преимущества сходили на нет…

Самое поразительное заключалось в том, что механизм, похоже, понимал это. Так неторопливо, осторожно могло действовать живое существо, зверь, знающий повадки человека…

Движение манипуляторов вдоль косяка дверного проема вытягивало нервы в напряженную, готовую лопнуть струну. И человек, и машина прекрасно видели, ощущали друг друга.

Состояние Вадима трудно описать в двух словах. Ирреальность происходящего давила, усугубляя все ощущения, доводя их до степени абсурда. В какой-то миг он осознал, что, по сути, сейчас идет поединок психики. Механическая тварь ждала его ошибки, истеричного рывка… Она явно уже имела опыт подобной охоты и действовала, сообразуясь с ним…

«Не дождешься, сука…» — Вадима вдруг захлестнула холодная, обреченная злоба. — «Мне терять нечего…» — подумал он, наблюдая, как медленно ползет вверх гибкий манипулятор.

Первый этап противостояния робот проиграл. Его терпение истощилось первым.

Два клешнеобразных захвата медленно сжались, намертво впившись в раму дверей. Теперь механизм получил желаемую опору и вдруг рывком подал свой корпус внутрь отсека.

Несколько мгновений они разглядывали друг друга, прежде чем манипуляторы механической твари изогнулись, выбрасывая увитый шлангами корпус по направлению жертвы.

Это походило на бросок змеи.

Вадим встретил его ударом приклада. Он бил наотмашь, вложив в удар все силы.

Инерция отбросила его назад, но он тут же пришел в себя и снова ударил до остервенелой боли в отшибленных ладонях. Удерживаясь ногами за трубы, он в исступлении бил прикладом, ощущая, как под ним что-то поддается, ломается…

«Умри, гаденыш!..»

Опомнился он только в тот момент, когда увидел парящие в невесомости брызги.

Страшный механизм висел, загораживая собой выход из отсека. Его гибкие конечности намертво вцепились в края проема, удерживая на весу покореженную массу деталей, центр которой занимал расколотый бешеными ударами шар.

Из трещин беззвучно, толчками сочилось какое-то вещество, тут же собираясь в невесомости шариками-брызгами.

Вадим похолодел, когда в призрачном мерцании своего энергетического скафандра он понял, что по цвету парящая вокруг жидкость разительно напоминает кровь.

Он наконец разжал сведенные судорогой пальцы, и винтовка со сломанным прикладом поплыла прочь, канув во мрак у дальней стены отсека.

«Ну подкинул Андрей Георгиевич работенку…» — метнулась в его голове одинокая, шальная мысль.