Владислав Глушков - В поисках утраченного

— Вот теперь рассказывай, куда ты хочешь попасть. — Обратился Афанасий к Мещерякову.

— Значит, нам нужно попасть в ту точку, из которой мы попали под землю.

— Зачем?

— Там есть связь, и мы можем скорректировать дальнейшие действия.

— Чьи действия?

— Это тебе знать не обязательно. Но времени у нас осталось совсем немного, примерно восемь часов, если я, конечно, не сбился в расчетах.

— Хорошо, восьми часов вполне достаточно, но вот двигаться нужно будет очень быстро, мы выйдем на поверхность и там через лес. Это примерно километров тридцать — тридцать пять.

— Сколько до поверхности?

— Немного, около часу ходьбы, но опять же быстрой.

— Итого, подведём итог, Час под землёй, потом марш-бросок, тридцать пять километров, это ещё четыре часа, при таком раскладе успеваем. А что по пути никаких дорого, населённых пунктов, может транспортом, где можно разжиться?

— Нет, если напрямую, придётся идти лесом.

— Понятно, теперь вопрос, Вера, ты способна выдержать такой темп?

— Я постараюсь.

— Хорошо, тогда полчаса на отдых и вперёд. Доставай, что у тебя перекусить есть, — обратился он к Афанасию.

— Сию минуту.

Тот скрылся в соседней комнате, и через минуту на столе стояла нехитрая снедь, хлеб, зелень, отварное мясо, большой кувшин воды. Люди с аппетитом поели, запили чистой, родниковой водой.

— Ну, что все готовы? — Поинтересовался Алексей. — Вера, может, ты нас здесь дождёшься?

— Нет, я с вами, мне спокойнее, да и вам лишняя пара рук, если что не помешает.

— Хорошо, тогда выступаем. Веди, Сусанин.

И вновь длинные узкие коридоры, вновь сумрачный, неровный свет факелов, только на этот раз их было уже два, впереди с одним шёл Афанасий, сзади процессию замыкал мещеряков, тоже с факелом. Как и рассчитывал проводник, примерно через час с небольшим они оказались на поверхности, пройдя ещё одни двери с секретом, они служили как бы шлюзом к внешнему миру, правда, лаз их подземелья больше напоминал лисью нору, чем выход для человека. Алексей с трудом протиснулся, практически ползком, Постников, был несколько крупнее Мещерякова, ему пришлось ещё труднее. Когда все благополучно добрались до поверхности, Алексей скомандовал короткий привал, после гонки по подземелью и узкой норы всем нужен был отдых, перед последним броском. Люди упали на землю, отдышаться, набраться сил. Так пролежали минут двадцать.

— Всё, подъём, мальчики и девочки, нет больше времени прохлаждаться, всё подогнать, попрыгать и приготовиться к броску, — скомандовал Алексей, поднимаясь и пристраивая поудобнее автомат. — Все готовы?

— Все, — ответили нестройным хором товарищи.

— Тогда вперёд, Афанасий, показывай направление. За мной бегом-МАРШ!

Алексей с места взял достаточно высокий темп, знал, что не всем он под силу, но это была необходимость, он не был уверен в том, что у них есть в запасе время, а значит, нужно было, максимально далеко уйти от выхода, для того, что бы можно было оставить не выдержавших марш. Прежде всего, он думал о Веронике. Девушка конечно выносливая, да и идти ей предстоит налегке, но тридцать километров бегом, это серьёзно, вряд ли она без систематической подготовки способна выдержать такой марш. Да и Постников вряд ли регулярно тренировался в марш-бросках по пересечённой местности, специфика его службы подразумевала другие навыки. Даже если когда-то в юности он и прошёл армейскую службу в серьёзном подразделении, то в последние годы вряд ли поддерживал форму. Поэтому нужно было спешить. Мещеряков запустил впереди себя Афанасия, который указывал путь, а сам то и дело оглядывался, подгонял товарищей. Афоня, оказался ходок ещё тот, для него марш не представлял трудностей, Вероника тоже держалась достаточно легко, а вот майор похоже начинал сдавать. Через полтора часа гонки он, с трудом переводя дыхание, нагнал Мещерякова.

— Командир, может, отдышимся?

— Привал, — коротко скомандовал Алексей. — Афанасий, сколько прошли?

— Да половину пути уже проскакали. — Ответил тот, валясь на землю.

— Хорошо, пятнадцать минут привал.

Вновь гонка, ветки кустов бьют по лицу, цепляются за одежду, не пускают, но нужно прорываться, нужно успеть, до начала штурма, иначе погибнут не только те, кто сейчас в подземелье, но и штурмовая группа. Теперь уже Алексей не сомневался, что старик при малейшей угрозе взорвёт своё предприятие, поэтому нужно спешить, хотя и силы на исходе.

Вероника держалась молодцом, Афанасий тоже был ещё бодр, а вот Постников начал сдавать позиции. Он всё чаще и чаще останавливался, Алексею то и дело приходилось его подгонять, из-за этого темп продвижения существенно замедлился. Наконец он совсем обессиленный упал на землю.

— Всё, командир, — Игорь тяжело дышал, было видно, что каждое слово ему даётся с трудом, — я больше не могу, нет сил. Вы идите, я останусь здесь, отлежусь маленько, потом буду нагонять, да и прикрою Вас, если нарисуется погоня.

— Откуда ей взяться-то, погоне этой, — удивился Афанасий, — мы все проходы за собой закрыли, не могут они по нашему следу прийти, даже если прорвались сквозь стену в царских палатах.

— Ладно, — согласился Алексей, — оставайся, погоня, это конечно, что-то нереальное, но чем чёрт не шутит, когда Бог спит. Давай пистолет, вот тебе АКМ, и все боеприпасы, что остались. Вдруг действительно погоня, с ним всё-таки повеселее будет, чем с ПМом.

— Я отлежусь и буду вас догонять, я уже примерно знаю, где мы находимся, в своё время эти леса исходил в поисках подземелий.

— Хорошо, удачи тебе. Всё девочки и мальчики, отдышались? Отлично, бегом за мной.

Тройка вновь взяла старый темп сквозь густой подлесок, а Постников перебрался под развесистый куст, устроившись так, чтобы его не смогли заметить в первую же минуту, но самому было видно окрестность. Он сам не верил в возможность погони, но меры предосторожности, прежде всего.

А погоня была. Как только люди Сильвестра пробили проход и старик понял, что в катакомбах ему не найти никого, он отправил людей наверх. Все заметные входы в подземелье, пускай и самые короткие, такие как тот, через который пробрались, Алексей с Игорем ему были известны.

— Ты говоришь, видел уже этого второго в окрестностях? — обратился старик к одному из своих бойцов.

— Да, видел, он отирался возле того бугра, что ближе к Киржачу, мы с Витьком в тот день обход делали, вот на его палатку и наткнулись. Но он нам тогда полным лохом показался, шуганули, он быстренько собрал манатки и дёру.

— И вы решили, что нет необходимости об этом докладывать? — Сильвестр был раздражён, он злился на себя, за то, что не предусмотрел всех возможных вариантов. Он злился на того охранника, который упустил заложников и вот теперь валялся в углу с дыркой во лбу. Он злился на командиров боевиков, за их нерасторопность, и конечно в первую очередь он злился на Алексея, за его профессионализм и удачливость.