Дмитрий Минаев - Пацифист

Впрочем, это не мои проблемы!

– Вы, полковник, мне зубы не заговаривайте, не поможет.

– И в мыслях не было!

– Ага, а чего тогда ногой по тревожной кнопке морзянку барабаните? Думаете, кто-нибудь услышит? Лучше бы чечётку сплясали, и то больше толку!

– Эй, ты что, и провода отключил?! Как ты это сделал?! А ну, отвечай! – Шевчук вновь закашлялся.

Эти визги я проигнорировал.

– Что с майором?! Эй, я с тобой разговариваю, или нет?!

– Господин полковник, у вас что, истерика?

– Да как ты смеешь?! – офицер вновь подавился кашлем.

– Бу-бу-ду-ду-ду-у, – через некоторое время промычал он, не снимая маски.

– Чего-о?

– Что ты сделал с Никольским?!

– А чего, нормально стоит.

Я только сейчас заметил, что застывшая фигура майора чем-то неуловимо напоминала скульптуру Ивана Шадра "Булыжник – оружие пролетариата".

Нет, офицер не согнулся в три погибели, его спина была пряма, а движенья размерены и скупы… Но… как бы лучше сказать?.. Сама кульминация… Небольшой, но энергичный поворот корпуса, левая рука чуть вперёд, правая за спину… Застывшая сила и стремительность… Сама смерть… Лишь мгновения не хватило воину, чтобы пустить в ход оружие.

В общем, это надо было видеть.

Вот поставить бы эту "статУю" в каком-нибудь музее…

– Слушай, Алексей, а как ты это делал?

– Что?

– Да вот всё это… И электронику отрубил, и провода…

– Не знаю, наверное, природный талант.

Полковник удивлённо воззрился на меня. Так мы и смотрели друг на друга несколько секунд.

– Да ты что, издеваешься?! – взревел Шевчук громче корабельной сирены.

Вот и поговорили по душам.

В дверь тут же сунулись десантники, а я вновь спрятался за тумбу, но полковник двумя энергичными взмахами руки выпроводил всех вон.

– Что с майором?! – послышалось уже из-за двери.

Дался им этот "монумент"!

– Слышь, "разморозь" Никольского. Что, жалко что ли? – попросил хозяин кабинета.

Вот так бы сразу, а то, ишь, раскомандовались!

Вновь обретший подвижность, зрение и слух, засыпанный по "проснувшейся" связи вопросами подчинённых майор на несколько мгновений выпал из реальности.

– Так как, Сергей Семёнович, может, поговорим, как взрослые люди?! – воспользовавшись передышкой, обратился я к полковнику.

– Взрослые, говоришь?.. Давай перейдём в другую комнату! – Шевчук попытался подняться, но я лёгким хлопком по плечу отправил его обратно в кресло.

– Эй, ты что себе позволяешь?! – взвился оклемавшийся майор.

Блин, и этот туда же! Вот и делай после этого добро людям! Я глянул на него, как Ленин на буржуазию.

– Вот что, господа офицеры, давайте не делать резких движений! Мне здесь нравится. К тому же газ почти улетучился, ещё пара минут, и от него останутся только неприятные воспоминания…

– Ты ж говорил, что он тебе нравится?! – блеснул остроумием полкан.

– Так я ж не про себя. Мне это всё похрену!

– О нас заботишься?

– Конечно. Тут стены уже дырявые, ни к чему портить другие помещения.

Полковник замотал головой.

– Слушай, Лёш, у тебя с мозгами всё в порядке? Разговаривай со мной кто-нибудь другой подобным образом, я б решил, что он – псих.

Самое время сделать "квадратные" глаза:

– А что, разве я не предупреждал?

Шевчук сперва вытаращился на меня, а потом весь затрясся и задёргался в кресле, булькая в свой "намордник".

Я тут же сорвал "хобот", думал ему плохо, а этот гад просто надрывался от смеха. Ухахатывался…

Сволочь!

Ничего не оставалось, как сесть напротив и ждать, пока этот клоун нахохочется. А что ещё делать, если ему смешинка в рот попала, остановиться не может?

– Что ты хочешь? – вдоволь насмеявшись, спросил хозяин кабинета.

– В смысле?

– От меня тебе чего надо?

– Гражданство, документы,.. – принялся я перечислять.

– Хочешь легализоваться?

– Легализуются шпионы, а я – гражданин Российской империи! По крайней мере, по происхождению.

– Ты в этом уверен?

– То есть?

– Ты когда-нибудь смотрел на себя в зеркало? Если нет, то открой шкаф и полюбуйся.

И я, как последний дурак, встал с кресла, распахнул дверцу и тут же отскочил в сторону, когда из полутёмного проёма на меня глянуло НЕЧТО…

Чёрт! Дьявольщина! Мать его!

Не то, чтоб я никогда не смотрелся в зеркало… и голограммы свои видел… Но там было всё по-другому… Без этой… как бы её обозвать?.. мистической жути.

М-да, вот так вот живёшь на свете, считая себя человеком, и даже приблизительно не представляешь, как всё может выглядеть со стороны.

Не удивительно, что чут ли не кажды сразу хватается за бластер. Есть отчего! Уж если я сам от себя шарахнулся…

– Вот то-то, – прокоментировал мои "ужимки и прыжки" полковник, – И ты ещё хочешь жить среди людий. А каково им будет рядом с тобой, ты подумал?

Блин! Честно говоря – нет. Я поскрёб за своим здоровенным, явно нечеловеческим ухом.

– И как теперь быть?

– Ты думаешь, я знаю?!

– Но мои родители – граждане России, а я рождён в законном браке, и потому…

– Это ничего не значит!

– То есть как это?!

– А вот так! Кто может поручится, что ты не результат эксперимента?! – безжалостно рубанул Шевчук.

– Я родился естественным путём, – протянул я.

– Ну и что?! У тебя есть записи о том, где и когда произошло зачатие, как протекала беременность?

– В ОБК есть!

– Ты в этом уверен? – полковник был неумолим.

Шутить изволите?! В чём тут вообще можно быть уверенным?! На месте "объединённых" я либо всё уничтожил, либо спрятал так, что хрен кто когда-нибудь докопается!

Шевчук это понимал, я тоже.

– Вот видишь, а ты говоришь – "гражданство". Твоё счастье, если тебя признают человеком!

– Вы это серьёзно?! – честно скажу, я был озадачен.

Очень сильно. Ведь у меня самого сомнений в моей принадлежности к человечеству никогда не возникало. Ну-у, может быть, срвсем капельку.

– Серьёзней некуда! Как думаешь, твоё ДНК совпадает с человеческим? Я вот точно уверен, что нет!

М-да, мой внешний вид был тому порукой.

– И кто же я тогда?

– Понятия не имею! Это не мне решать, но на планету я тебя пустить не могу!

– На Агрий?

– И на Агрий, и на Гилей, и на Землю.

– И куда же мне деваться?

– Не знаю.

"Мудришь ты, дядя".

– Считаете меня монстром? Чего вы боитесь? Что я сбегу? Захвачу вселенную? Уничтожу человечество? В одиночку подобное не по силам.

– Откуда мне знать на что способен ты и что могло родиться в воспалённых умах придурков из ОБК!

– Опыты над людьми запрещены. В Содружестве за это дают пожизненное, в России – смертную казнь!

– Ты сам-то в это веришь?

– Пусть ОБК или Содружество попробуют что-то предъявить, – я хищно осклабился.

– Эй, ты чего это? – задёргался Шевчук.

– А?

– Что ты задумал? – заёрзал в кресле полковник.