Влад Стрикс - Бег по лезвию клинка

— Клюнул! — Лио просто покатывалась со смеху. — Он ближайшие несколько минут будет считать тебя важной персоной. Ну и идиоты!

— Не так все просто. Быстро очухается. По крайней мере, может и прийти в себя. Как-никак не простой клерк, а работает в Службе Социоэтики.

— Так что с того? Там этих клерков медный грош за десяток. Быстрее давай вешай ему ушат лапши на раскидистые уши, чтобы точно не опомнился или твое лицо не опознал.

А ведь верно. Мое лицо он опознать вполне в состоянии. Не зря его прогоняли по всем каналам, да и многие газеты не преминули воспользоваться возможностью опубликовать фото «кровавого маньяка». Так что додавим поскорее.

— Уважаемый, я надеюсь, что охрана на входе не слишком удивится, если вы вернетесь обратно в архив?

— Нет. Я вообще на часок по поручению Дагласа Конби вышел, он сказал…

— Это неважно, — оборвал я его. — Вы должны будете доложить ему о проделанной работе, я понимаю. Он все там же обитает?

— Да. Третий этаж, комната триста пятнадцатая… Позвольте, а я вас где-то видел совсем недавно, — в глазах лысого появился подозрительный огонек узнавания. — Но мы не разговаривали. А, по телевизору показывали, точно!

Промелькнувшая тень страха. Вспомнил… Что ж, это уже не страшно, я узнал все от него нужное. Последовал короткий рубящий удар ребром ладони по шее и незадачливый клерк обмяк прямо на водительском месте. Помереть не помрет, но пару часиков без сознания проваляется.

— Свяжешь или радикально проблему свидетеля решать будешь? — милым голоском проворковала Пламенеющая.

— Много чести. Оставлю на память о себе знак, а заодно гардероб его придется на себя примерить. Ну не весь, а часть, — уточнил я, почувствовав несказанное удивление Лио. — А как же иначе у меня получится пробраться в архив под личиной этого клоуна. Без магии, само собой.

— Получится ли?

— Очень высокие шансы. В случае с такими людьми, как этот типчик, все довольно просто. На них особо не смотрят, обращают внимание только на привычное яркое пятно. Ну тут еще и лысая, как бильярдный шар, голова. Придется бриться, тут никуда не денешься. Лысая голова, привычные шмотки, к тому же темные очки крайне полезны будут. Проскочу за милую душу!

— Ну-ну… Ты еще в парикмахерской сейчас объявись, — сарказм в голове Пламенеющей был на очень уж высоком уровне. — Хлопот и нежелательного внимания может оказаться много, зато толку мало. Лучше кепку на голову одень, а волосы у тебя и так короткие, их видно не будет. Глянь на заднее сиденье, там тебя и дожидается кепка канареечного цвета.

А ведь верно говорит Лио. Не стоит усложнять то, что не требует поиска нестандартных решений. Курточка попугайской расцветки, кепка, темные очки и… хватит. Не велика сложность проскочить мимо ленивой охраны, которая давно уже выполняет чисто символическую функцию. Кому он вообще нужен этот Франсуа Морель? Имя, как оно и полагается, я узнал из конфискованного документа работника Службы Социоэтики. Как и ожидалось, он был простым клерком, каких там не просто много, а очень много. Заодно с документами ко мне в карман перекочевали и деньги. Немного, всего пара сотен, остальное было на кредитке. Но и это было кое-что, а я не привык разбрасываться ресурсами в этом изменившемся мире.

Пора идти в гости. Или я-таки да забыл некую мелочь? Точно, запамятовал оставить «визитную карточку». Нож сам собой скользнул в руку и крестообразный росчерк на лбу Франсуа подарил тому вечную память о моей персоне. Да, именно вечную, пожизненную… Я чувствовал, что несерьезный вроде бы порез останется с ним навсегда, как его ни своди и ни пытайся замаскировать.

— Да, Крест, теперь этот символ часть тебя. Он как печать, будет оставаться там, где ты пожелаешь. Законы мистицизма, от них не спрячешься, их не изменишь…

— А у тебя, красавица, есть такой знак?

— Он не статичен. Огонь не терпит стабильной формы, он стремится к большему и изменчиво-хаотическому виду. Ты видел. Ты увидишь.

Тьфу ты, опять заковыристая философия по мою душу. Что ж, такая уж дорога, которая стелется под ногами. Сам на нее ступил, теперь грешно жаловаться на трудности. Путь выбран не для тебя, а тобой и только сила и воля способны заставить сделать следующий шаг против ветра безразличия и течения предопределенности.

Я вышел из машины, оставляя за собой еще один маленький след. След, который сам по себе не значил ничего, но будучи вплетенным в бесконечную череду событий, становился их звеном. Смерть, страх, опасения, изменение судеб и жизней людей — все это выстраивалось в невидимую цепь, связывающую меня и мир вокруг узами причин и следствий. Знающий следствие обязан докопаться до причины. Ощутив причину, ты должен просчитать возможные следствия. Только тогда удастся стать не щепкой, кружащейся в водовороте человеческих судеб, а скользить под вязкой поверхностью вод жизни, словно рыба в родной стихии.

Мир изменчив, и люди меняются вместе с этим миром, подстраиваясь под его бредовые контуры. И своими изменениями загоняют себя в тупик предопределенности. Они думают, что умение почуять грядущее изменение и держать нос по ветру — самое главное и гарантирующее им безопасность и спокойствие. Что ж, в чем-то они правы. Так и вправду легко выжить, если на тебя не обратят внимание те, кто держат в своих руках власть над смертью и жизнью.

Вот только быть вечной марионеткой, жить в ожидании того, когда руки, держащие мир на невидимых управляющих нитях, решат поразвлечься за твой счет… За счет твоей жизни. Это мазохизм высшей, кристально чистой категории. Или ничего не знать, сбросить разум, как змея шкуру или рак панцирь? Забраться в ритм примитивных желаний и убогих представлений, добровольно лишить себя большей части мыслей? Легкий путь, путь, что ведет в никуда, в ничто.

Нет уж, благодарю и посылаю вас с такими предложениями в пешее порнографическое путешествие. Предпочитаю сам быть хозяином своих мыслей, чувств. Сам строить свою судьбу.

Безумие обреченного? Хотите воспринимать это в таком ракурсе, враги мои? Да на здоровье! Только это безумие иного рода. То самое, что придает остроту разуму, позволяет танцевать на лезвии бритвы и играть языками бушующего пламени. Игра не закончилась, а только началась. Я — Крест. А это мое новое имя ко многому обязывает. Например, к частоколу крестов на чьих-то могилах.

Люблю темные очки, но не люблю цветастые шмотки. С большой симпатией отношусь к околошпионским игрищам, зато с отвращением воспринимаю господ социоэтиков, тем более в таком нецензурно огромном количестве. И ни в каком виде не переношу бюрократию вкупе с канцелярщиной, а этого в архиве Службы точно хватает с избытком.