Александр Шевцов - Мы из будущего

Раздалось рычание мотора. Гипсовую ограду мемориала мощным бампером протаранил джип. Из машины вышел толстый мужик в комбинезоне цвета хаки, держа наперевес охотничье ружье с оптикой. В салоне машины играла композиция группы «Рамштайн».

— Слышь, бомжи, тут лось не пробегал? — прокричал мужик.

Следопыты перевели взгляд на обезглавленную статую солдата на постаменте. Опустилось тонированное стекло, откуда показалось личико ярко накрашенной блондинки.

— Вовик, это не бомжи, это алкаши обдолбанные. Всю страну пропили, уроды. Поехали отсюда.

Джип сорвался с места, сбив одну из плит над могилой, и скрылся за деревьями.

В небе раздался раскатистый грохот грома. Начался летний дождь, быстро перешедший в ливень. Струи теплой воды текли по постаменту, смывая пыль и грязь. Под списком имен павших воинов проступила надпись: «Никто не забыт, ничто не забыто».

Следопыты молча смотрели на нее. Затем они повернулись и пошли к выходу. У открытых ворот, оперевшись на ограду, стоял рыжий дед, в котором следопыты узнали сержанта НКВД. Проходя мимо него, Череп остановился и протянул руку. Некоторое время они смотрели друг другу в глаза, затем бывший сержант опустил взгляд, достал портсигар и вложил его в ладонь Черепа.

— «…на долгую память», — прочел Череп надпись на портсигаре под изображением Спасской башни и зашагал за остальными. А дед все стоял у ограды, переводя взгляд то на обелиск, то на удаляющихся следопытов.

Череп остановился и прочел надпись на фасаде дома: «Большая Посадская, дом 12». Перешагнув через кучу желтых листьев, небрежно сметенных дворником, он вошел в парадную, поднялся на второй этаж и остановился у двери под номером 41. Некоторое время стоял, собираясь с духом, затем позвонил и достал из кармана куртки разорванное письмо с оторванным уголком. Дверь ему открыла молодая симпатичная девушка.

— Здравствуйте. Демины здесь живут?

— Да. Бабушка, к тебе молодой человек.

Девушка отошла в сторону, пропуская Черепа в квартиру.

Что ты сказал? (нем.)

Подогреть воду! (нем.)