Вадим Денисов - Стратегия. Экспансия

– Ты, надеюсь, уже запомнил, что пустых окон в барабане быть не должно? – формальности ради ворчливо поинтересовался я.

– Да помню, помню… Пошли уже.

Тренировался пацан: у этой «дуры» процесс перезарядки непрост и небыстр.

– Подожди. Фонарь-то не забыл? – добавил я менторства и, не дожидаясь реакции ученика, включил рацию.

Пш-шш…

– «Гоблин» – «Кастету».

– В канале. Че там? Вроде рано еще.

Я посмотрел на светящийся циферблат «таг хауера» – точно, еще целых двадцать минут до смены.

– Миша, мы с Юрой за периметр выходим.

– О! Какая надобность?

– Новая информация, требуется проверка.

– Куда пойдете?

– Да на два шага, вдоль проволоки, к южному углу периметра. На гарнитурах.

– Понял, держу. Осмотрюсь, сообщу. Ждите.

Я тоже поднял к глазам трубу «тепловика»: вроде никого.

Пш-шш…

– «Кастету», чисто вокруг. Как принял?

– Принял, выходим.

Пока я ковырялся в навесном замке, Гоблин на вышке включил прожектор. Направил грамотно – не на нас, а перед нами. Закрываем… пошли. Натренированный радист исправно держит левую сторону.

– Где-то тут вроде.

Блин, ну и темень. Ну теперь все нормально будет, Мишка прикрывает. Я представил, как Гоблин пулеметом пишет круги вокруг нас… Мы с Юркой опустили стволы, включили фонари. Минуты две полазив, согнувшись, по зарослям какого-то чертополоха, мы нашли то, что искали.

Точно, это колья. Две штуки. «Осиновые», – залезло в голову. Тьфу ты.

Колья диаметром сантиметров двенадцать заостряли топором, под достаточно острым углом – для лучшего входа в мягкую мишень. Или относительно мягкую. Наклонены разумно, из земли выступают на метр по высоте. Их сразу заметишь, если вокруг чисто. Но в таких зарослях фиг различишь, вот и обнаружили только после начала восстановительных работ. Шаг между кольями – сантиметров сорок, не больше. Рядом с двумя целыми мы обнаружили пеньки, остатки срубленных или сломанных. Нет никакого сомнения, что по двум «сеточным» сторонам периметра некогда существовала такая «полоса усиления».

– Как думаешь, против кого система? – продышал мне в ухо радист.

– Да черт его знает, – нехотя признался я.

Тут кого только не бегает. А если это была другая Платформа…

Здесь у нас не сибирская тайга и не джунгли, что-то среднее, совершенно разные участки встречаются, странный «микс» флоры и фауны. И рыси есть, и муравьеды. Черепахи ползают и ежи. Если встретим броненосца – ничуть не удивлюсь. И птицы разные: есть сойки, которых Сотников по таежной привычке называет «кукшами», а есть цесарки, ибисы и пчелоеды. А уж разновидностей куропаток… Даже красные есть.

– А если опять обезьяны?

Я поежился, машинально поправил ствол.

Тут ключевое слово – «опять».

– Можно допустить и агрессию приматов. Коли тут такие гиббоны, то «горные гориллы Промзоны» потребуют от нас возвращения «сорокапятки», – попытался пошутить я. – Как думаешь?

– Да не… Горилла, наверное, пролезет, не знаю. – Юрка замялся, съезжая с прямого ответа.

– Угу. Тут ведь дело не в «пролезет». Эта линия кольев, вполне может быть, просто должна задержать врага на время, необходимое для прицеливания. Не дать ему быстро прорвать сетку.

– Ну теперь-то ее «колючкой» усилили, – неуверенно пробормотал стажер.

– Думаешь, поможет? – посмотрел я на него.

– Ну тебя! Что делать будем?

– Ничего, на ус намотаем. Днем заснимем, зафиксируем, замеряем.

Щелк.

– Как у вас?

– Закончили, уходим, доклад после.

– Принял, прикрываю, вокруг чисто.

Закрыв калитку, я посмотрел на здание заставы – окно еле светится, спит личный состав, кроме дежурного, лишь свеча горит на столе. Потом еще раз, не без тревоги, оглядел «сетку» ограждения. Что-то хреновенькая у нас защита. Нам бы бронепанели с дредноута да минное поле метров на триста по глубине… В балке задерживаться не стал, подхватил термос, оружие и, предупредив Сомова, двинул на пост номер один, наказав Юрке дожидаться сменяемого возле двери балка.

Вот и вышка. Выпала роса, ступеньки скользкие, подниматься нужно осторожно. Наверху я разложил принесенное, перекинулся с Мишганом по обстановке, пообещав, что радист все расскажет.

Пш-шш…

– «Застава» – «Вышке».

– «Застава» на приеме, слушаю.

– «Гоблин» пост сдал, без происшествий.

– «Кастет» пост принял.

– Принято, удачи, мужики. СК.

Один в ночи, на высоте… Особое состояние.

Звезд не видно, небо затянуто тучами, и темнота полностью овладела этим миром. Мне было зябко, неуютно и страшновато – впрочем, тоже привычное дело. Хотя нет, сейчас что-то особо жмет, набил себе тревоги в котомку. Включил я тепловизор, неторопливо, с паузами оглядел все вокруг – нет причин колыхаться, но и спокойствия нет, это приемлемо для часового. Ветерок куда-то пропал – ни дуновения, а ведь в горах да на вышке… Да так вдруг тихо стало, аж противно, ну хоть птица бы какая крикнула в ночи глупое! Но как вымерло все, нет проявлений жизни вокруг Промзоны. Хоть бы комарик пискнул над ухом.

И тут три крошечных светляка дворовых фонарей явились мне просто спасительным Божьим Светом, надеждой и опорой, позволяющим всему притихшему живому дожить до рассвета. А рядом приготовилась к прыжку Тьма, из которой на меня злобно и насмешливо смотрят жадные страшные глаза. Брр…

Кто вы, черти?

Гориллы на стероидах? Морф-гиены или химероподобные кошко-змеи? Звероящеры? Слышь, Смотрящие, а вы этих тварей дочистить не забыли, часом? Отчаянно захотелось всадить длинную очередь трассеров в эту Тьму, посмотреть, как будут рикошетить пули, рассекая глубокими жжеными бороздами страшные рожи.

Я даже ствол поднял на турели.

И тут вдруг пронзительно закричала птица. Обыкновенная, лесная. И закричала она обыкновенно. И меня отпустило.

Фу-х…

Все-таки жизнь хороша, а мы победим. Мы их всегда били.

Утром от ночных страхов не осталось и следа, остались заботы.

– Говоришь, до замка не добьет?

– Иногда добивает, – уклончиво сказал радист, – по линии ущелье есть. Но не всегда. Да это и не так важно, мы через репитер Дальнего сработаем.

Радиограмму решили отправлять Демченко: пусть думает, что с этим делать.

Хотя у Сомова, вполне проникшегося ночным рассказом Юрки, уже имелось готовое предложение.

– Попа сюда привезти нужно, – сказал он, машинально коснувшись рукой нательного крестика, спрятанного под пятнистым комбезом. – Пусть освящает, снимает всю эту гниль подшконочную.

– Молодец, – одобрил я. – Но если и дальше так пойдет, придется нам тебя, Мишка, производить в капелланы. Не навозимся попов.

– Знаешь как подколоть, – хмыкнул Гоблин. – Поп меня скорее кадилом огреет.

Собирались мы недолго, выдвинулись быстро.