Антон Орлов - Комнаты страха

– С Бланкой! Представляешь? Я от Лейлы такого не ожидал!

– Я скорее от Бланки такого не ожидал. Думаю, это пойдет ей на пользу… Лейла иногда развлекается тем, что раскомплексовывает кого-нибудь сильно закомплексованного, у нее это хорошо получается.

– Делать-то что?! Я заглядывал в иллюминатор и увидел их, а войти не смог, они изнутри закрылись. Я дверцу дергал-дергал, стучал-стучал – не открывают, притворяются спящими!

– Гм… Предлагаешь высадить дверь, вломиться туда и пристыдить их? Не пойду, я воспитанный.

– Разве не понимаешь, у меня все рухнуло, – Морис, не церемонясь, уселся на край матраса. – Лейла оказалась не такая, какой я ее себе представлял!

Запакованный в спальник Генри видел его сбоку: взъерошенные светлые волосы, прищуренный глаз, горестная складка в углу рта.

– По-твоему, другой человек обязан быть таким, каким ты его себе представляешь? Лучше вовремя понять, что другой – это другой, и смириться с тем, что он такой, как есть… Не зависящий от потуг твоего воображения.

«Еще и философствую с утра пораньше, – подумал Генри, жмурясь от слепящего блеска росы. – Еще и мораль ему читаю на голодный желудок… А толку-то? Все равно будет любить придуманных девушек и обижаться на настоящих, которые на них не похожи».

Через час их позвали завтракать. Морис отворачивался от Лейлы и пытался корчить мрачные гримасы, та улыбалась, поглядывая на него с хорошо поставленным недоумением.

Добрая она сегодня. Даже подозрительно добрая… Наверняка ведь слышала, как он рвался в машину, могла бы и рассердиться.

Генри больше интересовала Бланка. Она выглядела задумчивой, но не грустной, движения медлительные и плавные, прозрачные серые глаза мягко мерцают. Вот такой она и должна быть. Точнее, такая она и есть на самом деле.

Тихий хрустальный звон – эйянкр, лярнийский музыкальный инструмент, похожий на арфу. С кем-то переговорив, Лейла сообщила:

– Они осетра нашли, молодцы какие! И, главное, не забыли мне доложить…

– Осетр – это кто, оперативник какой-нибудь? – спросила Бланка.

– Осетр – это рыба с рыбзавода, еще одна жертва Анджелы. Предназначался для кухни «Императрицы», а теперь его уже никуда.

Новый хрустальный перелив.

– Хинар вернулся. Он заберет нас прямо отсюда.

На яхте Лейла увела Генри в каюту с ветвящимся по стенам и потолку растительным орнаментом.

– Не обиделся, что я тебя опередила?

– Обижаться – это больше по части Мориса.

– Ну, с Морисом я разберусь… Сейчас вытащу его на прогулку, и он мне все простит. А ты, пока мы гуляем, будешь развлекать Бланку. Не бойся, она не против. У нее были блокировки на чувственное удовольствие, мне удалось их снять – можешь сказать «спасибо».

Вместо «спасибо» Генри привлек ее к себе, нежно поцеловал в губы – обычный для них ритуал, но в глубине его души уже зародилось беспокойство, пока еще зыбкое, беспредметное.

– Потом пришел Морис и устроил кошачий концерт около машины. Хотелось выскочить и убить, – усмехнувшись, Лейла отстранилась.

В сапфирово-синих глазах мелькнуло выражение, означающее, должно быть, что его беспокойство замечено. Они знали друг друга давно, и порой слов им не требовалось.

– Вы собирались идти в Комнаты вдвоем с Чеусом… А теперь что будешь делать?

– То же самое, – она улыбнулась одними уголками губ, не отводя взгляда. – Предполагалось, что захват Комнат – моя задача, а Зойг пойдет со мной, как источник энергии. Что ж, придется взять кого-нибудь другого.

– Я в твоем распоряжении.

– Ты для этого не подходишь. Сам ведь знаешь, мы же вместе читали, помнишь?

– Тогда кто?

– Морис и Бланка.

– Морис… Да, пожалуй, он годится. А Бланка почему?

– Она тоже годится. Она отдаст все, что ни попросишь.

Генри эта идея не понравилась.

– Других вариантов у тебя нет?

– Посмотрим… Нужны добровольцы, у которых не придется забирать энергию силой. Чеус согласился, он был идеальным вариантом, но раз его больше нет… Одного Мориса не хватит, у него силенки не те. Зато он в меня влюблен, поэтому донор из него получится идеальный. А Бланка будет запасным источником, обещаю тебе, она вступит в игру только после того, как силы Мориса будут израсходованы. Возможно, до этого вообще не дойдет.

– Кто-нибудь из Космопола?..

– Боюсь, у любого из них сработает инстинкт самосохранения. Ты же в курсе, в Комнатах будет не до того, чтобы ломать сопротивление донора, хоть сознательное, хоть бессознательное, мне там и Анджелы по горло хватит. Но это мысль, попробую найти среди космополовцев подходящего человека… Прости, мне пора!

По лицу Лейлы скользнула легкая извиняющаяся улыбка, и сама она выскользнула из каюты.

Морис шагал по улице рядом с самой потрясающей на свете девушкой.

Пусть Лейла оказалась не такая замечательная, как он думал раньше – после того, что он увидел утром через иллюминатор машины с золотистыми орхидеями на дверцах, он больше не мог считать ее замечательной! – все равно она потрясающая, и вот они идут вместе по Оливковому бульвару в центре Чизанги, и все на них смотрят.

Лейла надела топик из серебряной чешуи, такую же мини-юбку и белые босоножки на шпильках – все как у Вероники Ло на одном из постеров, который висит у него дома. Специально ради этой прогулки, потому что он так попросил. Может быть, ее даже принимают издали за Веронику Ло… И такая девушка гуляет не с каким-нибудь крутым качком, а с Морисом, не со знаменитым артистом или спортсменом, а с Морисом, не с полубогом из Совета Директоров «Иллюзориума», а с Морисом!

Сколько они так бродили по улицам – он за временем не следил. Часа два или три. Главное, что все смотрели и завидовали: во-первых, потому что у него есть Лейла, а во-вторых, понятно же, что кому попало такая девушка не достанется – значит, он не так прост, как можно, глядя на него, подумать, и обладает скрытыми достоинствами.

Завернули в кафе, взяли дорогое мороженое и фруктовые коктейли с алкоголем. Там он, честно говоря, немного перенервничал, потому что за соседним столиком пили пиво четверо опасных парней, которые начали всякие сальные шуточки в адрес Лейлы отпускать, а потом один из них сказал, что сейчас познакомится, встал со своего места и плюхнулся на стул напротив.

– Я полицию вызову! – шепнул Морис и полез за передатчиком.

– Зачем? – безмятежно улыбнулась Лейла. – Уж лучше сразу «Скорую»… Взгляни на него, он же еле живой!

И правда, наглая ухмылка сползла с лица парня, да и сам он, закатив глаза и заваливаясь на бок, потихоньку сползал со стула на пол.

Другой решил, что его приятеля парализовали – напрасно решил, ни у Лейлы, ни у Мориса ничего в руках не было. Вскочил, тоже шагнул к их столику, но уже второй шаг дался ему с трудом, на третьем он пошатнулся, а на четвертом и вовсе ноги подломились.