Алекс Орлов - Возвращение не предусмотрено

С этими словами он положил перед Хоупом защитный комплект.

– А-а… двенадцатые есть? – поинтересовался капитан.

– Есть – как не быть. Для вас всегда припасу который получше.

– Сержант убрал восьмой номер и положил перед Хоупом двенадцатый. W Опять же масочка на нем попросторнее, когда блевать начнете, не захлебнетесь, а то вон приезжий полковник…

– Да с чего ты взял, что я в маску блевать собираюсь?! – закричал Хоуп, разозленный наглостью сержанта. Однако тот лишь понимающе улыбнулся и ответил проникновенным тоном:

– Так ведь никто из господ офицеров блевать не собирается, но раз уж вы идете на закладку катализатора, то всякое может случиться… Вы ведь ни разу ещё на закладке не присутствовали?

– Не присутствовали… – как завороженный повторил Хоуп, прижимая к себе стальной чемоданчик. – То есть не присутствовал…

– Ну ничего, авось пронесет.

Спустя четверть часа капитан Хоуп уже стоял рядом с такими же, как он, переодетыми в пластиковые костюмы офицерами. Их набралось одиннадцать человек и все ожидали выхода Пятьсот десятого и майора Кархарда.

Наконец те появились, также одетые в защитные костюмы, однако их цвет был не грязно-желтым, как у всех остальных, а салатовым, отчего оба старших офицера выглядели как гусеницы.

– Пошли, – глухо скомандовал Пятьсот десятый и двинулся первым, предоставляя остальным следовать за ним.

Идти пришлось долго. На проходных с периметра в периметр то и дело возникали какие-то заминки, и часовые нервно передергивали затворы. Приходилось связываться с начальником караульной смены и ждать, когда он придет для выяснения вопроса, а тем временем вся группа стояла под прицелами сидевших на вышках пулеметчиков.

Наконец эта часть путешествия закончилась, и группы спустилась в долину на медленном фуникулере. Затем все перебрались на специальные пассажирские вагонетки и покатили прямо на стену стелющегося по земле тумана, из которого то и дело доносились чавкающие звуки действующих гейзеров.

Скоро вагонетки вкатились внутрь белых облаков, и капитану с непривычки показалось, что он ничего не видит. Однако позже, присмотревшись, он стал различать кипящую в скважинах грязь и снующих вдоль булькающих ям служителей, вооруженных длинными щупами.

Возле скважины, обозначенной связкой из синих ламп, вагонетки остановились. Все прибывшие сошли на специально приготовленный помост. И Хоуп сошел тоже.

Его слегка трясло от волнения, поскольку капитан понимал, что сейчас должно произойти нечто ужасное.

– Как ведет себя субстанция? – спросил Пятьсот десятый у служителя в синем костюме и с большой буквой «К» на спине, что означало «катализатор».

– Успокоилась полностью, сэр, – ответил «синий».

– Тогда вызывай транспорт…

– Есть, сэр, – ответил «синий» и, достав рацию, произнес в неё несколько непонятных слов.

Скоро по колее застучали колеса, и по параллельным путям к яме подъехала ещё одна вагонетка, нагруженная длинными тюками.

Вместе с вагонеткой прибыла многочисленная команда грузчиков в синих комбинезонах. Они стали быстро распаковывать поклажу.

– Хоуп! – позвал Пятьсот десятый, и капитан, оторвавшись от праздного созерцания, поспешил к начальнику.

– Нужно проследить, как будут меняться оптические характеристики воздуха, – пробубнил Пятьсот десятый. Сквозь затемненное стекло костюмной маски его лицо выглядело совсем не таким значительным, как в кабинете.

– Да, сэр, конечно, – ответил Хоуп и тотчас распахнул стальной чемоданчик. Он уже достал портативный дефрактор, когда услышал странные звуки и чуть его не выронил.

Капитан обернулся: в руках рабочих отчаянно бился живой человек. Бедняга был связан, закрывавшая рот капа не позволяла ему кричать, и он лишь мычал и пучил глаза, зная, что его ждет.

«Да это же девайс!» – догадался Хоуп, не в силах оторвать взгляд от ужасной сцены.

Вскоре девайса стали опускать ногами вниз в жирные складки грязи. Едва их коснувшись, абориген выгнулся дугой, но вдруг обмяк, позволяя топить себя дальше.

Когда беднягу отпустили и на поверхности субстанции остались торчать только его голова и плечи, получившая жертву яма активизировалась и грязь в ней начала сгущаться и подрагивать.

Лишь усилием воли капитан Хоуп заставил себя вернуться к своим обязанностям. Он посмотрел на показания дефрактора и неверным пальцем нажал кнопку «запись».

«Так вот о чем говорил мне сержант», – вспомнил Хоуп, глядя, как подергивается тело девайса, которое пробовали на вкус невидимые силы скважины.

Наконец последовал неожиданный для Хоупа рывок, и тело жертвы в одно мгновение исчезло, а грязь сомкнулась над ним с удовлетворенным чавкающим звуком.

Кто-то радостно засмеялся и зааплодировал. Остальные подхватили эти аплодисменты, шлепая одетыми в толстые перчатки ладонями. Звуки получались глухими и оттого какими-то жуткими, а существа в мешковатых костюмах напоминали стаю сошедших с ума пингвинов.

– Хорошо получилось – чисто! – этот голос принадлежал Пятьсот десятому. – Ты замерил показания? – спросил он, обращаясь к Хоупу.

– Да, сэр. Замерил…

– Тогда поехали дальше. Нам ещё сегодня четырнадцать скважин загрузить надо…

Вся группа расселась на прежние места, и вагонетки покатили дальше. Следом за ними двинулся транспорт катализаторной бригады, рабочие которой заботливо поправляли тюки, чтобы с ними ничего не случилось.

Возвратившись из долины, Хоуп ещё какое-то время сидел в хранилище защитных костюмов. Сержант Пэнтфилд, который ведал сохранностью и очисткой костюмов, отпаивал его отвратительным кофе.

Капитан-инспектор тупо пил безвкусную жидкость, пока ему не захотелось в туалет.

– Спасибо вам, сержант, – сказал он, поднимаясь со скамьи. – Вы вовремя меня поддержали.

– Ничего, сэр. Всегда рад услужить господину офицеру.

Хоуп подобрал свой чемоданчик и, кивнул на прощание, вышел в коридор, чтобы успеть в туалет. Там, возле самого удобного писсуара, расположенного у окна, он встретился с Пятьсот десятым.

– Что вы себе позволяете, Хоуп9! – недовольно произнес начальник промышленной зоны. – Вассерман уже сорок минут ждет результатов замеров, а вы как в гейзер провалились!

Упоминание о гейзерах вызвало у капитана подергивание левой щеки.

– Прошу прощения, сэр, но мне было не по себе и сержант Пэнтфилд отпаивал меня кофе, – признался Хоуп.

– Ах, ну да! – вспомнил Пятьсот десятый, застегивая брюки. – B{ же у нас в первый раз.

– Так точно, – подтвердил капитан и посторонился, пропуская начальника.

Тот остановился возле умывальника, пустил воду и задумчиво посмотрел в зеркало, где отражалось лицо немолодого урайца, страдающего невоздержанностью в еде.