Александр Романовский - Цвет ярости - алый

Обнаружив это, Таран спохватился. Все это время его терзало чувство, что он что-то забыл.

Вернув Хью тычок под ребра, Хэнк поклонился трону и сидящему на нем человеку. Честно говоря, это была проблема: Таран не знал, насколько низким должен быть поклон, каким долгим и нужно ли кланяться вообще. Не исключено, что “монарх” терпеть не может такого подобострастия, требуя, чтобы свободные граждане стояли в его присутствии прямо. Но Таран решил, что лучше лишний раз поклониться.

Прежде он не кланялся НИКОМУ. Во всяком случае, никому конкретному. Когда-то давно, когда он был гладиатором, ему приходилось отбивать поклоны рукоплещущей толпе. Но это считалось скорее почетной обязанностью, нежели жизненно важной необходимостью.

“Клопы” повторили маневр Тарана более или менее расторопно. Лучше всех, по известным причинам, получилось у Шила. Теперь вроде бы следовало что-то сказать.

– Приветствуем тебя… Король, – сказал Хэнк Таран, стараясь, чтобы это не прозвучало слишком лихо. – Мы рады приветствовать тебя и благодарны за приглашение в… эту обитель. Это большая честь для всех нас. – Чуть помедлив, Хэнк вновь согнулся в пояснице.

Он понятия не имел, следует ли обращаться к Королю воров “Ваше Величество”, но в последний момент решил воздержаться. Величия, как можно было видеть, в этом человеке осталось немного. И все же его охранял не один десяток людей с автоматами.

– О чем ты говоришь? – буркнул Король. Голос у него оказался глубокий, но хриплый, как у древнего старца, заядлого курильщика или человека, страдающего хроническим заболеванием дыхательных путей. Будто в подтверждение диагноза человек на троне влажно закашлялся. – Эта пещера когда-нибудь меня доконает. Самое интересное, что согреть ее, пожалуй, сможет только атомный реактор. Но для его починки у меня нет подходящих людей…

Хэнк молчал. Все остальные, разумеется, также. С королями, как известно, лучше не спорить. Но соглашаться в ряде случаев тоже не стоит. В этом состоял парадокс этикета.

– Как бы там ни было, – продолжал Король, – ты молодец, Хэнк Таран, что явился на мой зов без опоздания. Пунктуальность – замечательное качество… А кто остальные?

Таран, спохватившись, поглядел на провожатых. Вот его первая ошибка – он не представил спутников.

– Я узнаю, если память меня не подводит, Лысого Хью. – Правитель воров, сощурившись, вперил взгляд в коротышку. – Мы никогда не встречались, но это мое упущение.

Хью, шагнув вперед, отвесил Королю низкий поклон. “Агент” наемников, похоже, был крайне смущен, второй или третий раз за всю жизнь – с тех самых пор, когда жизнь представлялась ему изящным кружевом на девичьих трусиках. Король проявил нежданную вежливость.

Но что за этим стояло?

– Ты не ошибся, Король, – кивнул Таран, обдумав эту фразу. – Лысый Хью составил мне компанию, чтобы засвидетельствовать тебе свое почтение. Второго такого шанса могло не представиться – как у него, так и у меня, – за всю оставшуюся жизнь. И посему прошу прощения за то, что некоторые из нас явились без приглашения.

Король милостиво кивнул.

Хэнк повел рукой:

– Нож, Топор, Кастет и Дубина – мои лучшие помощники.

Четверка с Подворья отвесила синхронный поклон.

– Надо же, – человек на троне усмехнулся, – ты выбираешь помощников по очевидным признакам!

– Благодарю, ваше… господин. Это – Шило с Хмырем – правая и, соответственно, левая рука Лысого Хью. Не важно, кто с какого бока стоит – каждый для Хью незаменим. Он привязан к ним так же, как и к своим биологическим конечностям…

Хмырь с горбуном шагнули вперед и поклонились.

Хозяин Подворья поймал себя на мысли, что не знает ни имени, ни фамилии, ни клички человека на троне. Все заменяло будничное “Король”. Но когда-то – до того, как он уселся на трон, – нужно полагать, у него были имя, фамилия и все остальное? А потом все куда-то девалось. Никто не называл Короля иначе как просто “Король”. Никто не вспоминал, как он “мальчишкой бегал там либо сям…”. Будто, став Королем воров, он мгновенно утратил все, что связывало его с прошлой жизнью.

Даже собственное имя.

– Как же, слыхал, – кивнул Король. – Говорят, это грозные бойцы. Но твой, Хэнк Таран, куда круче. Таран изобразил изумленную невинность.

– Да-да, – подтвердил Король, – ты отлично знаешь, кого я имею в виду. Но, впрочем, обо всем этом позже. – “Монарх” вновь закашлялся и поправил плед. – Похоже, ты позабыл, что в Клоповнике имеется настоящая власть. Что НИКТО не может решать серьезные проблемы как ему вздумается. Рано или поздно, но ему придется держать ответ перед той самой властью. Что –ш скажешь на это, Хэнк Таран? Таран пожал плечами.

– Прости, ваше… Король. Я не понимаю, о чем идет речь.

– О той маленькой войне, – крикнул Король, – которую ты имел нахальство развязать у меня под боком! О том, что кашу, которую ты заварил НА КРОВИ, придется еще долго расхлебывать. Знаешь, сколько усилий МНЕ стоило, чтобы замять это дело и предотвратить новую, уже полномасштабную войну? Люди, которых ты приказал убить, были не пешками. На них было многое завязано, но вместо того, чтобы позволить их друзьям навалиться на тебя скопом и разорвать в клочья, я спас твою шкуру! Как и многих других, которых ты втянул бы в эту бойню…

Напускное спокойствие куда-то подевалось. Король тискал подлокотники трона, вопил и брызгал слюной. Водянистые глаза сбросили сонную пелену, но от резкого пробуждения едва не вылезли из орбит. Со стороны это выглядело бы забавно, если бы автоматчики не напряглись от первого же вопля и не вскинули оружие.

Последнее, собственно, внушало Хэнку гораздо больше опасений, нежели бесновавшийся на троне индюк. Если тот когда-то и был серьезным бойцом, то сейчас от этого остались лишь воспоминания. Король кричал и метался, точно истеричная женщина.

Таран подождал, когда поток воплей иссякнет – и Король действительно вскорости устал, выдохся и сник, как проколотый шарик с гелиевым наполнителем, – а затем сказал:

– Вторично и покорнейше прошу прощения. Но давайте, так сказать, обсудим все по существу. Я не отрицаю свою вину – это было бы глупо и оскорбительно в твоем присутствии. – Хэнк выждал мгновение. У него было такое чувство, будто его заставили жевать лимон. – И все-таки хотелось бы знать, в чем именно меня обвиняют.

Король пристально на него посмотрел. Спокойная и рассудительная речь, похоже, произвела на него впечатление.

– Что ж, я тебе объясню, – сказал он. – Во-первых, ты устроил тот дурацкий поединок, с которого все началось. Самовольно отправился в Запретный город, приволок оттуда бледнокожих уродов и их стального монстра. Можно лишь догадываться, насколько справедливы обвинения, которые сыпались в твой адрес, – я не стал копаться в этом дерьме. Каждый зарабатывает так, как может. Если тебе попался десяток доверчивых простаков, которым не жаль собственных денег, ты наказал их вполне справедливо. Но остальное? Это уже выходит за пределы допустимого. Ты не считаешь?