Вадим Проскурин - Пламя Деметры

- Но почему? - Комбс не скрывал удивления. - Насколько я знаю людей вроде вас, вы должны были вначале попробовать договориться с Мубареком. Он отказался платить отступное?

- Нет, он не отказался. Дело в том, что ящерская деревня Вхужлолв находится совсем рядом с Олимпом. Там нельзя заблудиться.

- Не понимаю.

- Не берите в голову. Если не вдаваться в ненужные подробности, то я недавно узнал, что люди Мубарека убили моего сына. Я должен отомстить за его смерть.

- Ох уж эти самурайские заморочки... - покачал головой Комбс. - Примите мои искренние соболезнования.

- Спасибо. Я пойду?

- Да, конечно. Я могу рассчитывать на вашу помощь, если потребуется?

- В пределах разумного.

- Естественно. Не буду больше задерживать. Большое вам спасибо.

- Всего доброго. Компьютер можете оставить.

- До встречи.

6

Трейлер прибыл в Нью-Майами на следующее утро. Якадзуно ожидал, что ему придется провести полдня в особом отделе, рассказывая во всех подробностях, где находилась его ферма, откуда пришли ящеры, сколько их было и как они были вооружены, но оказалось, что история Якадзуно никого не интересует. Джамал Брокстон, первый пилот трейлера, объяснил Якадзуно, что нападением ящеров на затерянную в джунглях ферму в последнее время никого не удивишь. Ящеры не понимают таких умных слов, как "единение" и "процветание", они простые ребята, они знают, что среди людей началась междоусобица, и теперь реагируют на нее так, как испокон века это делают соседи. Только сегодня самый завалящий полевой командир ящеров имеет в арсенале два-три электрических пистолета.

- Зря все-таки на Деметре раздавали оружие кому ни попадя, - сказал Джамал. - Если человек стрелять толком не умеет, ему хоть пулемет выдай, все равно и себя не защитит, и врага вооружит.

- Я свой пистолет сохранил, - заметил Якадзуно.

- Тебе повезло. Как там вообще все было? Якадзуно состроил подходящее выражение лица и начал излагать легенду:

- Я был в джунглях, размечал площадку под новый загон, у меня животноводческая ферма, лягушкоедов развожу. Точнее, разводил. Врзвращаюсь домой, слышу выстрелы, гляжу, питающие кабели перебиты, периметр обесточен, загона, считай нет. Лягушкоеды вначале наружу ломанулись, тогда ящеры стали в землю стрелять, а потом вообще начался сущий ад. Я тоже стал стрелять, целую обойму в стадо разрядил, думал, затопчут. Потом перезарядил пистолет, гляжу, ящеры уже в доме. Выстрелил еще пару раз и побежал.

- Они за тобой не погнались? - удивился Джамал.

- Черт его знает. Я так быстро бежал...

- Значит, не погнались. Ящер человека всегда догоняет, они, сволочи, быстро бегают, особенно в лесу. Прыгучие, черти... В городе знакомые есть?

Якадзуно помотал головой.

- Тогда тебе на биржу труда надо. Если повезет, получишь нормальное назначение. Ты что-нибудь умеешь делать, кроме как своих лягушкоедов разводить?

Якадзуно снова помотал головой.

- Тогда хуже. Отправят на стройку, будешь строить светлое будущее. Хреново, но лучше, чем ничего. Документы-то сохранились?

Якадзуно в третий раз помотал головой.

- Ничего, новые сделают, сейчас с этим просто. Банков больше нет, банковских счетов тоже. Хоть Хорхе Родригесом назовись, никто ничего проверять не будет.

Якадзуно улыбнулся. Хорошо, что Хорхе Родригес живет на Земле. Окажись он в день выступления на Деметре, ему пришлось бы узнать, что председатель совета директоров Microsoft имеет те же шансы стать строительным рабочим, что и любой другой гражданин конфедерации, оказавшийся на Деметре в момент революции.

- Мне, наверное, надо в полицию обратиться, - предположил Якадзуно.

- Думаешь, ты первый? Здесь у нас, считай, каждый день на фермы нападают. Не понимаю я вас, фермеров, как вы там вообще живете. В любой момент ящеры могут из леса выйти и все, поминай, как звали. Ты еще легко отделался. Думал, что пронесет? Все вы так думаете. Микола, довезем человека до биржи?

- А не всыплют нам? - поинтересовался Микола, второй пилот трейлера.

- Пусть даже и всыплют, но не оставлять же человека на улице. Знаешь, где здесь биржа? - обратился Джамал к Якадзуно.

- Не знаю, - сознался Якадзуно.

- Перекресток проспекта Шахидов и улицы Джона Рэмбо. Знаешь, где?

- Нет.

- Вот видишь, - Джамал повернулся к Миколе, - пропадет без нас человек. Ничего, прокатимся, три километра бешеной собаке не крюк. На том свете зачтется.

7

Поначалу Рамиресу казалось, что вечеринка удалась на славу. Собрались все: Рамирес с Галей, Дзимбээ с Девой, Иван и Ши Хо сами по себе. Собрались в доме Рамиреса, Галя проявила себя хорошей хозяйкой, стол буквально ломился от блюд, как будто никакой революции и в помине не было. Вначале Рамирес даже испытывал некоторое неудобство - народ Деметры не то чтобы голодает, но испытывает временные трудности, а они тут устраивают настоящий пир. Но, с другой стороны, они сделали для революции достаточно, чтобы позволить себе немного расслабиться. Если те, кто нашел на Гефесте самое страшное оружие за всю историю человечества, не могут позволить себе выпить и расслабиться, то какое, к черту, светлое будущее можно построить в такой стране?

Они посидели, выпили, закусили, а потом настало время задушевного разговора. Разговор как-то сам собой переключился на недавнее убийство Сингха.

- Собаке собачья смерть! - неожиданно выступил Иван.

Амброзия на него подействовала необычно сильно, он был пьян, глаза блестели, язык заплетался, в каждом жесте проявлялось нездоровое возбуждение.

- Все-таки бог есть, - продолжал Иван. - Я всегда говорил, что ему еще отрыгнется то, что он устроил на Гефесте. В смысле, не богу отрыгнется, а Сингху. Правильно сказано в Евангелии - не судите, да не судимы будете. Он вот начал судить, и его тоже осудили, причем тем же самым образом, что и он нас.

Рамирес аж задохнулся от таких слов. Он уже открыл рот, чтобы дать достойную отповедь наглецу, но его опередил Дзимбээ.

- Ты неправ, Иван, - спокойно, но веско сказал он. - Я в свое время интересовался христианской мифологией, я еще помню кое-что из твоего любимого Евангелия. Кто без греха, пусть первый бросается камнями. Каждый из нас время от времени совершает поступки, за которые приходится раскаиваться.

- Ни черта себе поступок - заказать убийство собственных братьев!

- Да, он виноват, но он признал свою вину и искупил свою ошибку трудом на благо революции.

- Это не ошибка, это преступление!

- Любое преступление - ошибка, а не ошибается только тот, кто ничего не делает. Знаешь, сколько Сингх сделал для революции?

- Не знаю, - вызывающе заявил Иван.

- И не узнаешь, пока не придет время. Пока просто поверь на слово, убийство Сингха - страшный удар для нашего дела.

- Ничего, ты справишься.