Сергей Данилов - Произвол судьбы

Между тем колдун поклонился на все четыре стороны света — на юг, богу Огня, на север, богине Воды, на восток, богу Воздуха, и на запад, богине Земли — и подошел к изваянию бога Огня, где расположились мы с Вальдейном.

— Приветствую тебя, отец Вальдейн, — поздоровался он. Я про себя хихикнул, тоже мне, отец, сам-то он Вальдейну в прадедушки годится. Я, конечно, понимал, что на самом деле эльф значительно старше колдуна, эльфы стареют очень медленно, но все равно смешно. — Хвала богам, — проговорил между тем незнакомец. — Наконец-то смогу укрыться от грозы и погреться у огня.

— Здравствуй, друг Керниус! — обрадованно воскликнул Вальдейн. — Выпей этого прекрасного вина.

«Интересно, — подумал я, — есть у Вальдейна еще вино в погребе, или, может, он считает, что та бутылка, которую он принес вечером, бездонная?»

Бутылка нашлась, и не одна. Любопытно, мелькнула у меня мысль, как относятся Светлые боги к тому, что их храм превращают в кабак. Впрочем, у эльфов, по-видимому, было свое мнение на этот счет. Вальдейн принес еще вина и стал расспрашивать Керниуса о каких-то его безрезультатных поисках. Я совершенно не понимал, о чем идет речь, но некстати вспомнил о воспитании, которое не позволяло мне перебивать старших и лезть со своими расспросами. К тому же меня гораздо больше занимала карта Затерянного города, чем поиски какого-то колдуна, поэтому я решил, что мне пора идти своей дорогой. Я с трудом дождался когда Вальдейн и Керниус прервали свою беседу, чтобы сделать по глотку вина, и стал прощаться.

— Куда же ты пойдешь в такую грозу?! — вскричал Вальдейн. — К тому же сейчас ночь. Переночуй в храме, а утром пойдешь.

— Нет, спасибо, я лучше пойду сейчас. Вы тут говорили, что кого-то ищете, и я подумал, что меня, наверно, тоже уже разыскивают…

— Одну минуту, молодой человек, — остановил меня Керниус. — Может быть, ты сможешь помочь мне в моих поисках. Я ищу одного мальчика, вдруг ты встречал его. Ему сейчас должно быть почти тринадцать лет, и он обладает огромной волшебной силой.

Почему-то я сразу понял, что речь идет об Энди, но мгновенно отбросил эту мысль и стал старательно думать о чем угодно, только не о нем, чтобы колдун, чего доброго, не прочел мои мысли и не догадался, что я знаю того, кого он разыскивает, как я понял, уже несколько лет. Но Керниус не стал читать мои мысли, я бы почувствовал, если бы он начал это делать, я всегда чувствую действие магии. Видимо, он задавал этот вопрос каждому встречному и привык всегда получать отрицательный ответ.

— Я встречал много мальчишек такого возраста, — как можно небрежнее сказал я, — а в магии я мало что смыслю. У меня самого ни капли волшебной силы, как же я пойму, есть она у других или нет, пока меня не попытаются заколдовать? Но ни один тринадцатилетний мальчишка меня пока не заколдовывал.

Белый старик посмотрел на меня с явным недоверием. Наверное, он тоже подумал о том, что длинные волосы носят только эльфы, короли и колдуны, и причислил меня к последним. Но я говорил правду и только правду, я мог бы поклясться в том, что сказал. И при этом я не сказал про Энди не слова. И зачем он понадобился этому колдуну? Помнится, наш черный колдун тоже разыскивал Энди по всему Фаргорду, пока наконец не привел в замок. Но ничего плохого Повелитель темных сил ему не сделал, просто взял к себе в ученики, стал учить черной магии. Энди был очень доволен, его всегда интересовало все связанное с магией, и для черного колдуна он не ученик, а просто клад. А вот что нужно от Энди этому Керниусу, еще неизвестно. Я не удержался и спросил:

— А что, собственно, натворил этот мальчишка, что ты его разыскиваешь?

— Когда-нибудь он станет величайшим волшебником во Вселенной. Мы, слуги Светлых богов, не должны позволить ему попасть под влияние черных магов, иначе мировое равновесие может пошатнуться в их сторону.

— А если вы найдете его, то пошатнется в вашу?

— Миром должно править добро! — провозгласил Керниус.

— Знаю, знаю! Сейчас ты начнешь рассуждать о том. что все люди братья, все живое надо любить, как самого себя, а если кого-нибудь обижают, то он должен просто вытереть сопли и поблагодарить обидчика за жизненный урок. Любимая теория нищих бродяг!

— Ты дерзкий юноша! Но я не собираюсь убеждать тебя в своей правоте. Ты еще слишком молод, чтобы понять меня, Я надеюсь, когда-нибудь ты сам почувствуешь, что такое истинное добро. Сейчас я просто хочу попросить тебя, если когда-нибудь ты встретишь мальчика, которого я ищу, передай мне весточку, хотя бы через Вальдейна. Обещаешь?

— Нет.

— Почему же?

— Просто я всегда выполняю свои обещания и не уверен, что захочу отдать тебе в полное распоряжение парнишку, даже если повстречаю его. Я же знаю, как вы, колдуны, обращаетесь с простыми людьми. Сделать из нормального человека зомби, полностью подчиняющегося вашей воле, вам ничего не стоит.

— Ты путаешь меня с черным магом. Ничем подобным белая магия не занимается. Я просто сам воспитаю мальчика, научу его всему, что знаю,, и постараюсь сделать так, чтобы своими магическими способностями он приносил только пользу.

«Как же, воспитаешь ты Энди, — подумал я. — Черному колдуну, по крайней мере, это не удалось. То, что у Энди какое-то особое предназначение, я ни минуты не сомневался, только вот это предназначение было наверняка не связано с борьбой черных и белых магов, хотя по характеру он все же был ближе к белым. И идея, что миром должно править добро, наверное, ему понравилась бы. Но все равно у меня не было никакого желания расставаться с лучшим другом из-за прихоти какого-то волшебника».

Подружились мы с Энди совершенно случайно. Мне было лет десять, в замке было полно орков, и я как мог пытался отомстить им за смерть брата. В то время я еще недостаточно хорошо владел мечом, и, хотя мне удавалось иногда убить одного-двух, мне тоже доставалось. Роксанд уже не удивлялся, глядя, как я отрываю от простыни длинные полосы, чтобы перевязать очередную царапину, нанесенную каким-нибудь особенно расторопным орком, от которого я не успел вовремя увернуться. Но некоторые орки уже тогда удирали от меня.

В тот день, когда я встретил Энди, я как раз гнался за одним из таких трусов. Бежал я медленно и быстро отстал. Накануне меня ранил здоровенный орк. Он, наверно, разрубил бы меня пополам, если бы я вовремя не отскочил. Его меч только вскользь коснулся меня, и я даже не сразу заметил тогда, что ранен, а когда обратил внимание на рану, ткнул мечом куда-то в орочью морду и, пока орк соображал, сбежал в Закатную башню. Кровь из раны лилась ручьем. Я попытался затянуть ее куском простыни, но это мало помогло, место было какое-то неудачное. Тогда я разорвал всю простыню на полоски, намотал на себя побольше таких бинтов, надел сверху куртку и сделал вид, что вообще ничего не произошло. Я никогда не жаловался, поэтому, когда на другой день рана начала довольно сильно болеть, я никому ничего не сказал и продолжал вести себя как ни в чем не бывало, ввязываясь в драки. Правда, меч мне приходилось держать левой рукой, правая вдруг сильно ослабела. Ночью меня бил жуткий озноб, и я не мог заснуть, но наутро я опять никому ничего не сказал, а встал и побежал искать приключений на свою голову.