Вадим Панов - Атака по правилам

Зал приглушенно ахнул.

– Поддержу. – Наемник спокойно отсчитал нужное количество фишек и взглянул на Бесяева: – Егор, ты не против, если я поставлю кое-что лично для себя? У нас с Биджаром есть небольшой взаимный интерес.

Вице-президент «Тиградком» пожал плечами:

– Нет.

– Спасибо. – Кортес с улыбкой посмотрел на шаса и вытащил из бумажника какой-то листок: – Я отвечаю и поднимаю на стоимость новенького «Навигатора». Мне как раз прислали счет из Торговой Гильдии.

– Автомобиль уже не новенький, – заметил Биджар. – Ты им пользовался целую неделю.

– Он стоит этих денег, – усмехнулся наемник. – Там есть твоя подпись.

Биджар посмотрел на листок, а затем добавил в банк несколько фишек:

– Открываемся.

Зрители, и раненый Артем в том числе, невзирая на робкое противодействие охраны, полезли на подиум, взяв стол в плотное кольцо. В зал ворвались телевизионщики. Все замерли, и в звенящей тишине Биджар медленно открыл четырех королей и валета.

– Я не верю, что у тебя четыре туза, – глухо проговорил шас.

– Мне приходил пиковый, – буркнул Томба.

Кортес открыл тройку червей. Он сделал это еще медленнее Биджара, чтобы нависающие над столом зрители могли в полной мере насладиться ситуацией.

Четверка червей.

Пятерка червей.

Шестерка червей.

У Биджара заходили желваки, Томба наклонился вперед и почти лег на стол, а Егор сжал бокал с соком так, что побелели костяшки пальцев. Все взоры устремились на последнюю, пятую карту, которую наемник до сих пор не открыл. Ушлые телевизионщики ухитрились подвести видеокамеру к столу на шесте, и теперь по каналам «Тиградком» транслировалась крупным планом ее рубашка.

– Так не бывает, – произнес Биджар.

Кортес перевернул карту.

Двойка червей.

«Реактивная куропатка» выдохнула.

– Старый мерзавец! – Бесяев выскочил из кресла и схватил наемника за плечи. – Какого черта ты так рисковал? Я был уверен, что у тебя каре! Уверен! Я чуть не умер, когда ты открыл тройку червей!

– Кортес! – Яна обхватила наемника за шею и запечатлела на его губах долгий поцелуй.

Легкий шлепок по маленькой попке, и девочка, широко открыв рот, издала пронзительный крик. Первый в своей жизни. Самый главный.

– Красавица! – Бьяна подбросила новорожденную вверх и радостно засмеялась. – Какая же ты красавица! Радуйся, радуйся вместе с нами!

Маленькая моряна отчаянно голосила.

– Покажите мне ее, – попросила привставшая на подушках Тапира. – Дайте мне ее.

Бьяна протянула черной ее дочку:

– Поздравляю, сестра!

Тапира взяла ребенка на руки и прижала к себе.

– Девочка, моя маленькая девочка.

Малышка, почувствовав нежность матери, перестала кричать и закрыла глаза.

– Первая моряна, которую мне довелось принимать, – с улыбкой пробормотал брат Яблокус, классный акушер, вызванный белыми из Московской Обители. – Редкий опыт.

– Это не просто первая моряна, – прошептала Бьяна, не сводя глаз с матери и ребенка. – Это первая свободная черная моряна. По-настоящему свободная.

В открывшиеся двери уже заглядывали нетерпеливые девчонки. И черные, и белые, пришедшие посмотреть на новорожденного оборотня, сладко посапывающего на материнской груди.

– Девочка? – Де Гир, одиноко стоявший в коридоре, взглянул на Бьяну.

– Да, – подтвердила белая. – Хочешь посмотреть?

– Может быть, потом. – Франц вздохнул. Даже несмотря на то, что отцом ребенка был его лучший друг, Богдан ле Ста, чуд не мог вот так сразу преодолеть вековую неприязнь, которую испытывали в Великих Домах к полукровкам. – Скажи Тапире, что она может рассчитывать на меня в случае необходимости.

– Я передам, – кивнула Бьяна. – Она будет благодарна.

– Еще… – Де Гир помялся, а потом вытащил из кармана маленькое кольцо, украшенное кроваво-красным рубином. – Это для ребенка. На память.

Мастер войны повернулся и пошел к выходу. Моряна проводила его взглядом и посмотрела на кольцо. Как Бьяна и предполагала, это был перстень гвардейца великого магистра. На внутренней стороне кольца было выбито имя: «Богдан ле Ста».