Петр Заспа - Аквасфера

— Ну… — Субботин нагло посмотрел Баче в глаза, сложив руки на груди и расставив широко ноги. — Можешь пощупать у меня в штанах. Я подскажу тебе свои эрогенные зоны.

Он был уверен, что побагровевший мексиканец сейчас его ударит. Наглость выглядела невероятной, да ещё у всех на виду. Но Сергею на это было наплевать. Через плечо Бачи он следил за Эмилем, моля его об одном, чтобы побыстрей сообразил и исчез с глаз долой.

Однако освободившийся от груза кубинец, увидев обыск, стоял будто истукан и не двигался с места. Его смуглое лицо перекосилось от страха, трясущиеся губы выдавали приближающуюся панику. Затем руки сами полезли в карман, и Эмиль заторможено, будто в замедленном кино, достал вещь и сунул себе в рот. Такой корявый манёвр не мог остаться незамеченным.

— Эй! — выкрикнул Гаспар, и уже занесший кулак мексиканец обернулся на его крик. — У него во рту!

Эмиль побледнел и, дёргая кадыком, попытался вещь проглотить. Ему это удалось — и подскочивший Бача, всунув кубинцу пальцы в рот, обнаружил там лишь розовый язык.

— Да я же тебя выпотрошу, как мешок с дерьмом!

Мексиканец долго тряс его, будто куклу, сцепив пальцы на шее. Затем удар предназначавшийся Субботину достался Эмилю. Рухнув на палубу, кубинец тут же вскочил и бросился в воду. Плавал он хорошо, и пока опешивший мексиканец соображал, что делать дальше, Эмиль был уже в полусотне метров от острова.

— Никому не расходиться! — приказал Бача и бросился на второй ярус докладывать хозяину.

Известие о побеге грузовика с вещью выглядело из ряда вон выходящим, и через минуту причал Гаспара заполнился сторожами во главе с Людвигом. Дон Рауль прибежал лишь на мгновение позже и, увидев удаляющуюся голову кубинца, нервно взглянул на Бачу:

— Почему ты не организовал погоню? Почему до сих пор не спустили галеру? Почему, дьявол тебя побери, ты бежишь за мной, вместо того чтобы догонять его?!

— Господин! — вяло оправдывался мексиканец. — С мгновения на мгновение наступит мрак. В темноте мы его не найдём. Он плывёт на косу, оставшуюся от острова рыбаков. Больше деваться ему некуда. А с рассвета я снаряжу погоню, мы его поймаем и доставим к вам. Вещь он потерять не может — он её проглотил. Нужно всего лишь дождаться рассвета.

Немного успокоившись, дон Рауль обхватил рукой подбородок и задумчиво произнёс:

— Ты не подумал о том, что ночью с косы его может стащить Критура, и тогда пропала моя вещь. Тебе, Бача, не хватает мозгов! Ему там негде укрыться. Это всего лишь узкая, выступающая над водой полоска песка. А вероятность того, что медуза его заметит, велика. Что скажешь? Говори, Бача, или я прикажу тебе самому плыть за ним вслед.

— Хозяин! — мексиканец обрадовался внезапно пришедшей в голову мысли. — Медуза нападёт, если он будет живой! Но дохлых она не трогает. Если его достать пулемётом, то ваша вещь сохранится, как в сейфе Калифорнийского банка.

— Верно. На мёртвых она не нападает. — Дон Рауль довольно кивнул и щёлкнул пальцами Людвигу: — Неси!

Эмиль уже доплыл до отмели, когда Людвиг принёс пулемёт. Ухмыляясь и бравируя перебрасываемым с плеча на плечо сорокакилограммовым «Браунингом», главный сторож сбежал с трапа. Не опуская тяжёлый пулемёт на палубу, застыл в ожидании несущего станок и ленту сторожа. Заученным движением установил «Браунинг» на трёхлапый станок и заправил ленту в затворную раму. Лёг, широко расставив ноги. Сдув с прицельной планки капли масла, Людвиг прищурился, определяя расстояние до кубинца.

— Шестьсот шагов! — услужливо подсказал Гаспар.

Эмиль брёл по пояс в воде, но подступающая к берегу слизь обожгла ноги и он бросился бежать широкими прыжками к едва видимой полоске песка. С острова казалось, будто в туманной дымке кубинец скачет по воде. Выбежав на сушу, он наклонился и принялся стирать остатки слизи, не обращая внимания на происходящее на острове.

— Падай, дурья башка! — шептал Сергей, надеясь на чудо и на то, что Эмиль услышит его мысли. — До темноты всего-то ничего! А там и туман на подходе, уже ползёт вдоль косы.

Тяжёлыми, мощными хлопками ударили по ушам выстрелы пулемёта. Разбрасывая вокруг увесистые гильзы, он зашёлся длинной, лязгающей затвором очередью. Вцепившийся в рукоятки Людвиг отпустил курок, лишь когда его окутало облако порохового дыма и он уже ничего не мог видеть.

Зато Субботин хорошо видел результат стрельбы. Страшная сила подбросила кубинца в воздух и, опрокинувшись, он распластался на песке, скрывшись с глаз.

— Есть! — выкрикнул Бача. — С первой очереди!

— Неплохо, — кивнул дон Рауль. — Ты не растратил былую сноровку.

— Хозяин, М2 — моя любимая игрушка! — ответил, поднимаясь с палубы, довольный Людвиг. — Я ещё помню, как топил из неё полицейские катера.

Вытесняя последние брызги света, тьма стремительно наступала на остров, и дон Рауль заторопился наверх. Разбрелись по причалу развеселившиеся редким развлечением грузовики. Даже Бача, позабыв о недавней стычке с Субботиным, уходя, незлобно бросил:

— Не торчи у воды. В темноте даже не заметишь, как попадёшься в щупальца медузы.

Сергей не ответил и продолжал смотреть в сторону исчезнувшей во мраке косы. Ещё с минуту маячила белым бортом галера, да вешки шагомеров, указывающие на бывший остров рыбаков. Субботин смотрел на них и старался запомнить расположение относительно линии причала. Почти под прямым углом. Если прижаться спиной строго по крайнему затопленному бревну, то грудь нацелится на косу.

В темноте ещё долго шептались возбуждённые грузовики, затем постепенно шёпот перешёл в привычные стоны и крики. Аквасфера щедро делилась со своими обитателями кошмарами, выполняя очередное погружение в ад. Но на этот раз без Субботина. Он прислушался к невнятному мычанию, доносившемуся из галеры и, перегнувшись через борт, нащупал чьи-то ноги. Сны в преисподней хоть и водились тревожные, но были крепкими. Потому Сергей, не слишком церемонясь, перемахнул внутрь и пошёл по телам в корму, где Гаспар обычно прятал верёвку с узлами. Захватив накрученный на палку увесистый моток, он вернулся на причал. Нащупав одну из вешек, накинул петлю. Второй конец повязал вокруг пояса. Спустившись в воду, Субботин нырнул. Проплыл вдоль обросших лианами брёвен, нащупал воткнутый нож. Вернувшись к краю причала, он упёрся в него спиной, постарался прочертить мысленно линию к невидимой косе, потом оттолкнулся от брёвен, широко взмахнув руками. Взмахи должны быть чёткими, одинаковыми, иначе промахнёшься, сбившись с курса. Взмах левой, взмах правой! Ничего, что слышны всплески рук. Если его и услышат, то никому даже в страшном кошмаре не придёт в голову, что кто-то может добровольно спуститься ночью в воду. Наверняка примут за вышедшую на охоту Критуру.