Дэн Абнетт - Братья Змея

Появился Петрок, беседуя с Супремой. Библиарий, с бледным лицом и темными кругами вокруг глаз, был одет в белоснежный хитон. Заметив Приада, он подошел к нему.

— Готов к войне? — спросил он.

— Если война ждет, — отвечал Приад.

— Вне всякого сомнения. Вскоре я соберу всех сержантов на инструктаж, но тебе нужно знать следующее: на Ганахедараке началось настоящее светопреставление. Я следил за радиопередачами. Наши братья отрезаны и окружены. Число зеленокожих больше, чем можно вообразить.

— Как могут быть отрезаны двадцать пять отделений фратрии? — удивился Приад.

— Как пловец в океане, — отвечал Петрок. — Непостижимо, но зеленокожие воюют между собой. Это вовсе не внезапное нашествие, как предполагал Сейдон. Это нечто другое. Гражданская война, если, конечно, свиномордым хватило цивилизованности, чтобы заслужить этот термин. Две бесчисленные орды жаждут крови друг друга. Посередине затесалось и влипло человечество.

— Какова цель и причина? — спросил библиария Приад.

— Друг мой, я пока что совершенно отказываюсь понимать, что делает орка орком, или почему такое существует в космосе, или какова его жизненная цель. Они — ксеносы, и они непостижимы. Но эта их война сметет в преисподнюю много человеческих миров, если мы не сделаем с орками того же.

— Как же нам их подавить? Располагая всего лишь пятью отрядами?

— Я работаю над этим, — сказал Петрок. — Сначала поскорей доберемся до планеты и разведаем обстановку. Когда мы с магистром ордена окажемся в пределах вокс-связи, нам, быть может, удастся разработать план.

Петрок замолчал и посмотрел в глаза Приаду.

— Ты опять мне снился. Ты и челюсти. Это приводит меня в недоумение. В этом есть какой-то смысл, которого я не могу уловить.

— Мне тоже снился сон, — проговорил Приад, немного смущенный, что приходится об этом говорить.

— Правда? Какой?

— Ничего существенного. Хирон говорит, что мне не о чем беспокоиться…

— Позволь мне судить о таких вещах. Что тебе снилось?

— Луг и черный пес.

— И?

— И все. Луг и черная собака.

— Тебе это о чем-нибудь говорит?

Приад покачал головой.

— Была ли у тебя когда-то собака? Приходилось ли заниматься дрессировкой этих животных?

— Я неоднократно использовал собак во время войны. Против эльдар, как нас учили. Но…

— Поразмышляй над этим, — наказал Петрок.

Боевая баржа «Дерзость» встала на высокий якорь и обозревала яркий лик планеты Ганахедарак и множество ее темных спутников, которые подобно пчелам кружили на нижних орбитах. Двадцатью корпусами выше «Дерзости» вокруг планеты вращался крупный обломок орочьего корабля.

Под командованием Петрока спасательная экспедиция на «Громовых ястребах» низко заскользила над южным континентом. На севере поднимался дым, замутняя обширные слои атмосферы и пачкая небеса коричневатыми пятнами копоти.

На север пути не было. Пообщавшись с королями юга, Петрок организовал для своего войска посадку у древнего города Пиридон в двух сотнях километров к западу от основной зоны военных действий.

Климат здесь был приятный. Наступило время сева. Воины строем прошагали от десантно-штурмовых кораблей к городу, под взглядами толпы, собравшейся на городских стенах словно для приветствия.

Но вовсе не восторженный народ вышел из города поприветствовать прибывших героев. Просто город был под завязку забит миллионами спасавшихся от войны беженцев, а большинству не хватило места в его стенах и они сгрудились вокруг, находясь в совершенно бедственном положении. Когда Змеи маршировали мимо несчастных, те провожали сверкающих бронированных гигантов обреченными взглядами. Некоторые бормотали молитвы и благословения, другие бранились и насмехались. И даже бросали в них мусор и обглоданные кости.

Город оказался не только древним, но и ветхим, — скопище терракотовых башен и глиняных трущоб. Узкие улочки кишели народом. Чтобы протиснуться сквозь зловонную толчею, воины перестроились в шеренгу по два и были вынуждены активировать локаторы, чтобы разобраться с маршрутом. Единственными ориентирами были случайно попадавшиеся храмы: кирпично-глиняные здания, обветшавшие до невозможности, заставленные статуэтками, с разрушающимися алтарями. Казалось, никто даже не помнил, каким святым посвящались эти храмы. Уже давным-давно позабылись имена подвижников и сановников, но никому даже в голову не приходило разобрать святилища.

Улицы были запружены фургонами, наемниками, горожанами, нищими, жрецами и скорбящими, мулами, сервиторами, торговцами и солдатами.

Солдаты выглядели обессиленными, сломленными людьми в потрепанной броне. Наконечники их копий затупились и покорежились, патронов ни у кого не осталось. То были уцелевшие в Последней войне, точнее — спасшиеся бегством.

Последняя война, так ее здесь называли. Катастрофа, которая обрушит небеса на землю и станет концом Ганахедарака. Этот конец уже давно предрекали пророки. Это — Ар Маггедон.

Казалось, воинов Итаки заметили только местные солдаты. Они видели блестящих Змеев и отворачивались от них, стыдясь выпавшего на их долю жребия. Петрок неоднократно останавливался, чтобы поговорить с офицерами и разузнать обстановку, но информация оказалась скудной.

Как и все остальные, Приад привык, что на него обращают внимание, особенно когда он в полном боевом облачении оказывался в других мирах. Теперь же он возвышался над текущей мимо толпой, и никто на него не смотрел. Никто не пугался, никто не поражался. Люди видели слишком много ужаса и растратили весь запас страха и способности удивляться. Три южных короля ожидали Петрока в самом сердце города, в разрушающемся дворце. Там, средь каменных плит внутреннего двора разрослись сорняки, со стен облупилась штукатурка. Пустыми глазницами мертво глядели окна. Короли оказались неряшливо одетыми мужчинами, которых сопровождали грязные рабы и угрюмые женщины. Сказать им было нечего, они лишь вновь и вновь повторяли, что построили покои для расположения фратрии. Все распоряжения были даны безотлагательно, словно короли хотели скорей покончить с визитом Змеев. Казалось, воздвигнутыми на скорую руку средь открытой местности бастионами они исчерпали свое участие в кампании. Да, они построили для воинов жилье, теперь воинам хорошо бы избавить жителей от напасти. Разве не так положено действовать?

Петрок распустил собрание, и короли разбрелись прочь вместе со своими несчастными свитами. Оставшийся во внутреннем дворе Петрок собрал пять отделений и провел обряд подношения воды, окропив землю соленой водой Итаки из своей медной фляги.

Он почти закончил, когда в городе началось волнение. Казалось, ветхие стены Пиридона затряслись от гвалта и топота бегущих ног. Над всем этим гомоном затрубили рога.