Александр Шакилов - Полигон

Я знаю таких людей.

И они знают Макса Края.

– Дети, продолжаем нашу игру! Соберитесь вместе и оставайтесь здесь, пока мы за вами не придем! Ясно?

– Да! – это малышня хором выдала, уже поднявшись с пола.

Обычно веселые и непосредственные, радостно кричащие и прыгающие, визжащие и корчащие рожи, то есть безмерно счастливые, дети сейчас были не по возрасту сосредоточенными и молчаливыми. А все из-за этих сволочей! – я пнул ногой причитающего урода, схватившегося за ниже брюха. Иногда родителям приходится быть жестокими, чтобы защитить своих детенышей.

Ничего, скоро малышня опять будет радоваться жизни.

В таком возрасте дети не умеют помнить зло.

Я хотел бы сказать им много ободряющих слов, но нельзя терять ни секунды. Патрик. Надо найти Патрика. И потому мы с Миленой двинули по просторным коридорам, оставляя после себя трупы в черном.

– Нам нужен «язык», Край, – сказала жена, завалив очередного камикадзе, посмевшего встать на ее пути к сыну.

Нужен так нужен. Не проблема. Одного ниндзю я взял живым и чуток попрессовал, прежде чем он добровольно сообщил мне, где найти пана Новака. Я поблагодарил его за информацию, сломав челюсть и отправив в продолжительный нокаут. А то женушка моя еще пристрелит за попытку убить меня. Так хоть поживет еще…

Мы поспешили по указанному адресу.

Всего-то этажом выше нас ждет желанная встреча.

Человек, которого звали Тень, стоял за спиной у Патрика и Амаки, и Патрику это не нравилось. После того, как человек по имени Тень набросился на Патрика и отобрал оружие, игра перестала быть интересной.

Совсем скучная теперь игра.

– По рукам, – толстяк скучно протянул руку «другу» отца.

«Друг», как показалось Патрику, с неудовольствием пожал ее и вручил толстяку кейс, полный денег. На эти деньги, наверное, можно много машинок купить…

– Ну а теперь, Адольфо, я хотел бы получить активаторы. Надеюсь, они при вас? – сказал «друг».

– Да-да, конечно… – толстяк засуетился, сунул руку в карман и вытащил маленький прозрачный пакетик, в котором что-то было, но Патрик не успел рассмотреть, что именно.

Дверь с грохотом распахнулась.

Обернулись все, но Патрик закричал первый:

– Амака, прячься под стол! За мной папа пришел!

У Патрика ведь отличная реакция. К тому же, он понимал, что папа сейчас очень злой и будет наказывать взрослых за то, что без спросу играли с его любимым сыночком.

Амака послушно юркнула под столешницу. Тень попытался было ее сцапать, но потом развернулся навстречу папе, ворвавшемуся в кабинет.

Патрик же сперва шагнул к толстяку и двинул его ногой в пах, чтобы хоть как-то сделать игру интересней. Толстяк ойкнул и выронил пакет. Патрик опустился на пол, поднял пакет и на четвереньках заполз под стол, где прижался к Амаке, защитил ее собой.

Патрик знал: когда папа злой, лучше не путаться у него под ногами.

– Тень, только не убей его! – встретил меня воплем Новак. Он ничуть не изменился за годы. Под дорогим костюмчиком скрывалась все та же мерзкая крыса в человечьем обличье. – Живым бери! Край мне нужен живым!

– Ну надо же, какая забота о ближнем! – улыбнулся я Новаку и кивнул мистеру Гамбино.

Главное – мой сын жив, хоть он и спрятался под столом, на котором лежал золотистый кейс. Вместе с чернокожей девочкой его возраста спрятался. Патрик, конечно, поступил разумно, но Краевому-младшему в принципе негоже скрываться от кого бы то ни было.

– Сынок, я за тобой, – подбодрил я ребенка.

– Мама тоже здесь, – проворковала Милена.

И мы двинули от порога к нашему любимчику.

По Новаку и его гостям с ходу не открыли огонь только потому, что опасались рикошетом зацепить детей. Как-никак помещение, замкнутое пространство…

Путь нам преградил клоун, выряженный, как десятки уже дохлых бойцов, в черное кимоно. Ну вылитый статист из боевика, снятого в Гонконге! Имечко у него тоже подходящее – Тень. Обхохочешься!

Однако я его недооценил.

Молниеносным движением Тень выхватил из ножен меч и атаковал, метя в оружие. Его удар был таким сильным, а лезвие меча таким острым, что «микро-узи» у меня в руке перерубило пополам. Чудом я не лишился кисти. Следующий удар – и Милена осталась без ствола.

А вот это уже интересный поворот сюжета.

Откровенно говоря, в финале я рассчитывал на блицкриг с хэппи-эндом, а никак не на полный разгром. Еще не хватало, чтобы мой сын оказался свидетелем того, как его родителей порубят в гуляш!

– Тень, лови! – крикнул вдруг Патрик из-под стола и что-то швырнул в доморощенного ниндзю.

Как выяснилось через миг, он метнул в мечника осколок зеленого стекла, который конечно же не мог причинить профессионалу хоть какой-то вред. Однако дружок Новака на миг отвлекся, дернул головой, уходя от гостинца, летевшего ему в затылок, – и при этом на миг потерял нас из виду.

А мне большего и не надо было.

Я тут же сократил расстояние между нами до минимального и нежно, как в танце, обнял Тень за талию, не позволив ему больше размахивать особо крупной заточкой. И, только наши тела соединились, как следует врезал ему лбом в повязку, закрывающую лицо. И тут же добавил.

Увы, вырубить Тень оказалось не так-то просто. Стойкий, гад! Он дернулся, вырываясь, потом сам ударил меня лбом, пребольно угодив в челюсть.

– Край, осторожно! – крикнула Милена.

Новаку надоело смотреть на наше танго. Он вытащил из-под пиджачка «Ingram MAC-10» с глушителем и нажал на спуск. Понятно, что ему хотелось продырявить меня, но вышло иначе – очередь схлопотал его товарищ Тень. Вовремя я развернул его спиной к стрелку. Однако это не остановило Новака, он продолжил вести огонь. После третьей очереди Тень ослаб, и мне даже пришлось держать его, чтобы не упал. С таким вот щитом наперевес я прошагал к Новаку. Щит – уже неживой – уронил, лишь когда у горе-стрелка закончились патроны и он полез в карман за новым магазином. Перезарядиться бывшему менту я не дал – удара в челюсть хватило, чтобы он выронил оружие и ошалело уставился на меня.

У-у, однако размяк он за то время, что мы не виделись.

Охрана, костюмчики дорогие, жратва ресторанная… Все это не пошло ему не пользу.

– Это мое! – Адольфо Гамбино проковылял к столу и так вцепился в золотистый кейс, что пальцы-сардельки аж побелели. – Я ни при чем! Я вовсе не хотел обидеть вашего сына! Я люблю детей! Я обожаю детишек! Я нежен с ними! Я…

Сообразив, каким боком тут толстяк, моя супруга мгновенно превратилась в разъяренную фурию. Она выдрала из лапищ-окороков кейс и, хорошенько размахнувшись, врезала им по громадной щекастой башке Гамбино. Сицилиец так и хлопнулся на колени, глазки его поплыли, но все же сознание он не потерял. На лбу Адольфо четко пропечатался красный след от удара. Однако через миг толстяк вновь был на ногах, даже слишком резво вскочил для своей комплекции. Его заплывшая жиром туша при этом вся всколыхнулась. Завораживающее зрелище. Однако Милену оно не впечатлило. Супруга вновь обрушила кейс на череп сицилийца. И еще раз – со звонким шлепком. И когда Гамбино уже растянулся на полу, треснула по затылку.