Андрей Лавин - Игры героев

Ледяная дубинка врезается в переднее колесо повозки.

Вспышка ослепляет. Словно солнце, показавшись из-за туч, ярко освещает горный ледник. Вся площадь озаряется светом. Колесо подламывается, взрывается облаком снега. Угол телеги проседает, задняя часть вздыбливается, а передняя врезается в мостовую. Телега переворачивается.

И накрывает собою ящики.

Повалившись ничком, закрываю голову руками. Ящики взрываются. От грохота болят уши. Взрывная волна прокатывается по мне, и наступает звенящая тишина.

В реале взрыв подобной мощности убил бы меня – я слишком близко. Слава богу, тут все иначе.

Правое ухо вообще ничего не слышало, в левом что-то болезненно вибрировало. Несколько раз сглотнув, я приподнял голову, потом встал на колени. Мана на нуле, от жизни осталась треть. Магическая дубинка исчезла, сплетенная из кожаных полосок палица качалась на темляке, наброшенном на запястье. Я машинально сунул ее в чехол. Еще раз сглотнул. Слух постепенно восстанавливался.

Два асина свалились на мостовую и слабо ворочались, постанывая и пытаясь встать. Все три коня скакали прочь, в седле одного покачивался стражник, из спины его подобно копью торчала длинная дымящаяся доска.

Раздался хлопок, словно лопнул невидимый пузырь, и белая кобыла, заржав, встала на дыбы. Краснобар прикрикнул на нее, дернул поводом. Круп кобылы сбоку был обожжен, на всаднике обгорел плащ, но он по-прежнему ровно сидел в седле. А ведь был ближе меня к эпицентру… сколько у него жизни?

И этого монстра мне предстоит завалить! Надо было метнуть в него ледяную дубинку. Хотя не факт, что она пробила бы фиолетовый доспех, защищающий от магических атак. К тому же дубина вырастала прямо из руки. Вероятно, что ее вообще нельзя швырнуть.

Я выпрямился, пошатнувшись, переступил с ноги на ногу. На улице возле склада никого не было. Исчез гном-маг, пропала чернявая девчонка.

– Неплохой удар.

Дружелюбия в голосе городского Управителя было не больше, чем в заточенном клинке вражеского меча.

Краснобар подъехал ближе, одной рукой сжимая повод, а другую положив на рукоять огромной кривой сабли. Металл доспеха переливался красным, вишневым и алым, на голове был шлем, оставляющий открытым лицо: аккуратная темная бородка, низкий лоб, равнодушные глаза.

Я потрогал уши, подвигал головой, разминая шею, и сплюнул на мостовую. Ирония судьбы – я должен был убить его, а вместо этого спас!

Он сделал сложный жест, и в воздухе возникли багровые руны. Бесшумно вспыхнул взрыв, мостовая разверзлась, из дыры выпрыгнул ярко-красный, покрытый алыми полосами дракотигр. Дыра, ведущая, казалось, прямиком в преисподнюю, мгновенно заросла.

– Ищи, – приказал Краснобар.

Я замер, когда пет сунулся ко мне, уставившись в лицо рубиновыми глазами. Поросшие шерстью длинные драконьи челюсти приоткрылись, обнажив клыки. На боках его трепетали перепончатые крылья, слишком маленькие для полета, – скорее каприз дизайнера, чем функциональный элемент. Подвижный, гибкий хвост покачивался в воздухе, острый гребень на нем складывался и распрямлялся с сухим зловещим треском.

Дракотигр подступил еще ближе и зарычал. От него шел жар, глаза полыхали огнем. Если эта тварь хоть в малейшей степени телепат и ощутит мое намерение убить хозяина…

– Не тот, Росица! – повелительно выкрикнул Краснобар. – Ищи!

Росица? Это самка, что ли? Дракотигр прожег меня взглядом, снова зарычал, перепрыгнул через обломки телеги и длинными прыжками понесся через площадь, к тупику.

Можно выхватить мечи и наброситься на Краснобара. Но что-то подсказывало: я не слажу с ним в открытом бою даже при помощи Барда с Имаджи. К тому же ворота в копейной ограде распахнуты, оттуда спешат асины во главе с усачом. Да и Росица быстро вернется. Нет, прямая атака – не вариант, нужно действовать иначе. По-другому и не сейчас.

Краснобар поднял руку, приказывая асинам остановиться, посмотрел на то, во что превратилась телега, и бросил:

– Никогда не любил ледяную магию.

– Я тоже, – пробормотал я, пожав плечами.

Он окинул меня взглядом. Я бы на его месте приказал незнакомому спасителю идти со мной. Вдруг появляется какой-то мужик, в нужное время и в нужном месте, останавливает полную взрывчатки телегу… Это могло быть как совпадением, так и частью некоего хитроумного плана. С другой стороны, Мегалон – магический мир, здесь владение подобными заклинаниями хотя и недоступно многим, но вряд ли является огромной редкостью.

Несколько секунд казалось, что Краснобар так и поступит. Но он сунул руку в пристегнутую к седлу сумку, вытащил кошель, не глядя на меня, швырнул под ноги – и поскакал к своим людям.

Я проводил его взглядом. Эх, подключиться бы к нему сейчас, проследить, где входит в башню, как снимает охранные заклинания, чтобы подняться в свои покои… Но маны слишком мало – даже на минуту не хватит. Надо было перед визитом на площадь все же заглянуть в Шатер Чудес к той эльфе-магине, прикупить эликсиров. Неожиданно прорвавшееся сообщение от Умника настолько выбило меня из колеи, что я позабыл про все на свете и шел сюда, размышляя лишь о том, что случилось в реале.

Когда поднял кошель, раздался тихий перезвон, мигнуло игровое меню.

Золото: 105

Серебро: 9

Медь: 9

Дешево же Краснобар ценит свою жизнь – всего сто золотых риалов. С другой стороны, будет особое коварство в том, чтобы потратить эти деньги на его убийство.

Прицепив кошель на пояс, рядом с сумкой, распухшей от моих старых вещей, я кинул последний взгляд в сторону Кривой башни и зашагал обратно к трактиру Хатбора.

Первым делом – к фею-портному, скинуть вещи и прикупить пару рубашек. Или еще чего, теперь могу себе позволить. Потом к магине: во-первых, за эликами, во-вторых, приобрести что-то для невидимости. Мой шмот с плюсами к скрытности, конечно, хорош, но нужно что-то еще, желательно волшебное. К тому же у нее в лавке может найтись магическая замена биноклю. Потом заглянуть в банк к троллям, пожалуй, стоит даже открыть там счет и оставить часть монет. Ночью – снова к Кривой башне, залечь на крыше одного из домов вокруг площади и хорошенько понаблюдать. Подключиться к зрению разных асинов, если получится – Краснобара, разведать, что и как внутри здания. Поспать несколько часов и с утра пораньше помозговать над планом.

Погрузившись в размышления, я не сразу заметил, что впереди из темной подворотни появились двое: чернявая девушка и мужчина с обритой головой и косой, свисающей на плечо. Тот, что ударом молота выбил камень из-под колеса телеги.

Сейчас в его руках был не молот, а праща, которую он раскручивал над головой.

Они огляделись, и девушка кивнула на меня. Мужчина резко подался вперед. Праща развернулась, что-то округлое рванулось ко мне. Уклониться от удара я не успел. Глухой стук заглушил все звуки, и темная вспышка погасила мир.