Виталий Крыръ - Охота на колдунов

Но неожиданно северянин заинтересовался:

- Насколько хорошо ты знаешь, чем и как защищены большие храмы? О волшебных и механических ловушках? О часовых?

А у рэл'ли в последний год обучения как раз преподавали об этом отдельный курс. Многие 'высшие со временем станут настоятелями и им следует знать всё о том, что возглавят. С другой стороны, защита храмов совершенна и знание подробностей только лишний раз убедит северян в могуществе Похитителя - не собираются же они в самом деле брать приступом храм центрального города провинции - такого в истории еще не было.

- Архитектура, ловушки и посты всех больших храмов однотипны. Я помню всё, - не без гордости заявила Изабелла. Девочка всегда была примерной ученицей.

- Тогда договорились, - он не собирался расспрашивать жрицу сам. Несмотря на обиду на стариков, понимал, что полное знание будет легче получить с их помощью. С подсказками, какие еще подробности следует выспросить. Конечно, о штурме не могло быть и речи, но вот о тайном проникновении... В голове начал вырисовываться план.

Тем временем успокоенная Изабелла уснула в его объятиях - прикосновения северянина ее больше не пугали. О возмущении же по поводу последних было благополучно забыто за время пленения, особенно за дни болезни, когда Клевоц - пускай и не отводя на это много времени - ухаживал за ней.

Вдобавок в его глазах девушка будто начала новую жизнь, став рéнкинэ, поэтому Клевоц больше ни разу не попрекнул ее смертью отца. Ничего удивительного: в подобных архаичных культурах к переходу в иной мир относились проще, чем носители утонченной цивилизации. Бывало даже, что родители усыновляли убийцу сына, дабы в некотором смысле восполнить утрату. Если, конечно, чужак казался человеком достойным.

Вызим с Даном завели командира наемников в дворцовую пыточную и даже руки не связали. Лишь ноги остались спутанными, будто у стреноженной лошади, вынуждая передвигаться мелкими шажками. Клевоц до последнего колебался в отношении допроса с пристрастием для южанина, хотя продолжительные и изощренные мучения перед смертью могли стать в глазах многих приемлемой местью.

Наемник не убил баронета в чьей-то попытке искоренить род Холминых, но собирался это сделать. Засада в понимании северян была почти 'честной', без лучников в окнах, будто специально старались не дать весомого повода для мести, но враг и не знал каким путем пойдут северяне, маршрут каждый раз менялся. В нападении не были задействованы проклятые колдовские амулеты, но, возможно, наниматель просто не выделил достаточно золота. Не было и речи об уничтожении семей павшего друга Клевоца и остальных, но нападение само по себе заслуживало смерти. Таким образом, причастные могли затребовать право на месть, а могли и нет, в последнем случае никто бы их не упрекнул. Если мстить за каждую мелочь, то для настоящей войны сил не останется. А самое главное, наследнику Холма не хотелось принимать на себя уже в первом походе клеймо пытавшего, полагавшееся независимо от того, будет пытать сам или кому прикажет.

Мало кто такое клеймо нарушителя благодатного уклада носит, да и у тех больше одного редко бывает. Ну и пытающим Клевоцу сложно было себя представить. О том, что будет убивать, он время от времени думал с младых лет - как сподручнее ударить. Но вот пытать... Ведь даже бессловесную скотину прежде чем свежевать режут.

К тому же неизвестно, обладает ли южанин искомым знанием. Может быть да, сложно представить, будто кто-то согласится 'в слепую' на проведение такой сложной операции, когда северян подловили в первый же их выход, совершенный настолько малым отрядом. Здесь нужны были и соглядатаи, и, возможно, в Фойерфлахе тогда пряталось еще один или два запасных отряда бойцов. Здесь также нужны пути отступления из закрытого города либо надежное долговременное укрытие для всех, чего из оставшихся дворян, которых можно было бы даже с натяжкой заподозрить в настолько сильном желании Холмину смерти, не может гарантировать никто. Никто, кроме жрецов с их неприкасаемым храмом.

Но, возможно, командир и не знает нужного, поверил авторитету посредника, который уже бежал либо убит.

Под пытками человек скажет всё что угодно, правду или ложь. А проверить, если для этого понадобится подгадать случай и проникнуть на территорию храма, времени может не хватить: либо коневоды уйдут и Клевоца снимут с держания, либо Фойерфлах падет. Вторжение северян посреди города в один из земных домов Похитителя, даже с помощью знаний ʼвысшей жрицы, сложно оставить втайне. Нужно создавать особенные условия и точно знать, кого или что ищешь. Здесь даже кочевники на улицах города не помогут - слишком уверены в себе жрецы, похоже всё давно договорено и храм не тронут. Потому ради блага Севера следовало найти способ узнать у южанина истину с первого раза и тогда действовать наверняка.

Пока наемника содержали в заключении, никто не проявил к нему интереса. Может, из-за хорошей охраны. Может, и впрямь ничего полезного не знает. А даже если нанимателем действительно выступил человек храма, то для имперского суда показаний наемника да еще и попавшего в руки истца, будет далеко не достаточно. Потому жрецу (или жрецам) легче избегнуть лишних подозрений, игнорируя происходящее. Но они не знают, что Клевоц добивается не суда. Наследник Холма обдумывает способы вторгнуться в храм и остаться неузнанными.

- Я хочу тебе кое-что рассказать, - обратился к южанину Клевоц. - Смотри сколько тут разных интересных предметов.

Наемник и впрямь заозирался, щурясь на поступающий в оконца солнечный свет. Пожалуй, не только рассматривая пыточные инструменты, но и в поисках возможности для бегства.

- Вот кнут из хорошей сыромятной кожи. Говорят им можно убивать и в бою. Вызим, покажи.

Еще прежде чем Клевоц успел закончить фразу, Вызим резко замахнулся и щелкнул кнутом, с грохотом разнеся деревянную стойку с клещами, клеймами на длинных рукоятях и массивными щипцами, полетевшими во все стороны. Южанин непроизвольно дернулся, но не изменился в лице.

- А вот почтенный Вызим так неосмотрительно рассыпал клéщи и щипцы, которыми мы можем вырвать тебе ноздри и язык. Впрочем, - исправился Клевоц, - язык не будем вырывать. Мы же хотим от тебя кое-что услышать. Лучше ослепим, для этого здесь есть отдельный инструмент.

Наткнувшись ранее в соломе для ночлега на куски человеческого тела, наемник оказался подготовлен воспринимать обещания северян всерьез. Но не торопился внезапным рывком попытаться обрести легкую смерть, пока перевешивало любопытство, интуиция подсказывала, что Холмин решил поговорить не только о способах пытки.