Юрис Осиповс - Снежака, дочь Платона

На этот раз впереди шел Каликорор. Викинги стали относиться к нему с уважением, узнав, что он обладает магической силой, и держались от него на расстоянии. Жрец шел, низко пригнувшись, и напоминал идущую по следу собаку.

В начале Кри заметил несколько пятен крови, но затем пропал любой след, который указывал бы на присутствие чудовища. Несмотря на покрывавший землю снег, который хорошо сохранял любой след, Снежака скрылась, не оставив после себя никаких следов, которые мог бы заметить ведьмак.

Кри прибавил шаг и пошел рядом со жрецом. Каликорор оглянулся, но не стал ничего говорить.

— Почему ты не усыпил Снежаку сам? Ведь тебе, жрец, наверняка знакомы подобные чары?

— Вдали от моей родины мои силы ослабели, — негромко ответил жрец. — Теперь я с огромным трудом смог бы усыпить зайца, но навредить такому существу, как Снежака, я б не смог.

— А в Греции тебе это удалось, — больше подтверждая, чем спрашивая, сказал Кри.

Каликорор улыбнулся и пожал плечами. Оглянувшись, он убедился, что викинги не слышат их разговора.

— Быстро же ты во всем разобрался. На твой вопрос отвечу: да, удалось. Хотя мне тогда помогали, и немало людей погибло до того, как нам удалось пленить Снежаку.

— Я всегда был догадливым. Что на самом деле произошло?

— Сам не знаю. Наши легенды противоречивы в том, что касается Снежаки, дочери Платона. Неизвестно, кем была ее мать и была ли такая вообще. Когда меня нанял Платий, Снежака охотилась на пастухов и землепашцев и жила в труднопроходимых горах, недалеко от купеческих троп. Нам удалось ее усыпить и тайно переправить на корабль. Некоторые из наших преданий гласят, что когда Снежака приближается к морю, начинается буря, другие, что морская вода лечит любые ее раны. Из осторожности на корабле я поддерживал чары, скрывающие ее от любых глаз. Но чем дальше отъезжали мы от Греции, тем больше слабели мои чары. Кто знает, Посейдон ли наслал бурю, или это была обычная непогода. Но буря повредила клетку, раскачивая корабль, и Снежака сбежала. Остальное тебе известно.

— Да. Как считаешь, травы подействуют там, где бессильна твоя магия? — спросил он жреца.

— Должны. Ведь Снежака тоже живое существо из плоти и крови, как и мы с тобой.

— Скажи, почему ты называешь ее Снежака, дочь Платона, а не дочь Посейдона?

— Так назвал ее один из наших философов, мудрец, по-вашему. На него напала Снежака, но пощадила его. Снежакой ее называли уже давно, а дочерью Платона он назвал ее потому, что, взглянув в ее глаза, возжелал ее, но как переспишь с такой? Вот он и назвал ее Снежака, дочь Платона, в честь древнего философа, который проповедовал любовь без плотской любви. Мы, греки, любим подобные истории, ну и повелось, Снежака, дочь Платона.

— Шутники. Идея доставить это чудовище в храм твоя?

— Да, это единственная из известных мне возможностей. Если храм действительно существует.

— Существует, но вряд ли это сработает.

— Вряд ли, но попытаться можно.

— За плату можно, — согласился ведьмак.

В полдень Каликорор неожиданно поднял руку, приказывая остановиться и соблюдать тишину. Подойдя к охотникам, он показал на один из покрытых соснами холмов.

— Там находится небольшая пещера, Снежака находится в ней.

— Оставайтесь здесь, — велел ведьмак, вынимая свой меч.

Викинги не решились возразить, да и не особенно они хотели еще раз сразиться со Снежакой.

Кри скинул свой плащ и натер лезвие меча свежей смесью лесных трав. До холма было около полусотни шагов, и он преодолел расстояние легким бесшумным шагом, чувствуя, как в предчувствии схватки кровь начинает быстрее течь по жилам. Не заметив никаких признаков пещеры, он пошел вокруг холма. С обратной стороны холма он обнаружил пещеру. Никаких следов поблизости не было, но Кри не сомневался в словах жреца. Вход в пещеру был недостаточно широким, чтобы он смог увернутся от когтей чудовища в случае атаки, и Кри решил лучше выманить чудовище, даже упуская возможность застать ее спящей.

— Эй, свинорылая, вылезай, щас я те ногти поотстригаю! — крикнул в темноту Кри и поудобнее перехватил меч.

В ответ на его слова из пещеры прозвучал рев чудовища, и появилась, прищуриваясь от яркого света, Снежака. Стараясь не смотреть ей в глаза, Кри водил из стороны в сторону мечом, держа его в левой руке.

— Ну, иди же сюда, ты дочь свиньи и козопаса, — усмехнулся Кри и призывно махнул мечом. — Посмотрим, какого цвета твоя кровь.

Расставив лапы, Снежака ринулась на него, рыча от ярости. Кри подбросил в воздух меч и, поймав его за лезвие, метнул, как копье. Меч попал Снежаке в бедро и пронзил ногу насквозь. Снежака споткнулась и упала на колено. Она сжала рукоять и попыталась вытащить меч, но лезвие засело крепко, и у непривыкшего к боли чудовища помутнели глаза. Травы, уже попавшие в кровь, и боль заставили чудовище пошатнуться, и оно потеряло сознание. Тяжелое туловище свалилось на землю, выплеснув на белый снег кровь из сквозной раны. Кри подождал, наблюдая за чудовищем, но оно не подавало признаков жизни, лишь его грудь тяжело вздымалась во время дыхания.

— Вот так мы и работаем, — объявил Кри, вытаскивая свой меч. Меч застрял, и ведьмаку пришлось упереться ногой в чудовище, чтобы вытащить его. Ведьмак стер с меча кровь и пошел за остальными.

Связав чудовище захваченными веревками и перевязав его рану, викинги взвалили Снежаку на сделанные носилки.

— Куда теперь? Возвращаемся? — спросил Хьярелл.

— Нет, сначала нам придется посетить храм. Ведьмак укажет нам дорогу, — ответил Платий, с нежностью гладивший шкуру Снежаки.

— Далеко это?

— Дня четыре пути на север, — ответил Кри.

— Не слышал я, чтоб там был какой то храм. Там находятся горы, о которых говорят, что их посещают валькирии, — Хьярелл с опаской посмотрел на север: — Дурные это места. Ты ничего не путаешь Кри?

— Это тайный храм. Почти заброшенный и, насколько мне известно, люди почти не посещают его.

— Он охраняется? — спросил Силфан.

— Возможно, и возможно не только людьми. Но не думаю, что охрана непреодолима. Лучше всего храм охраняет то, что почти никто не знает о его существовании. Кроме того, насколько мне известно, там нечем поживиться.

Объяснение удовлетворило северян, и четверо викингов взялись за носилки. Остальные в качестве охраны шли по бокам, иногда сменяя носильщиков.

Ночь застала их сидящими у костра и жарящими мясо. Двое викингов охраняли чудовище. Травы должны были усыпить его на несколько дней, но никто не хотел позволить чудовищу бежать, если травы не усыпят его надолго. Викинги грелись у костров и делились своими мыслями о том, как они будут тратить свое золото.

Кри, смотревший на огонь, почувствовал печаль. Он знал, что северяне не получат обещанного им золота. Знал, что купец обманет их, что рассказанная им история была обманом с самого начала. Но Кри понимал, что не скажет им правды, ибо за это ему не платили. Еще когда он только начал зарабатывать себе на жизнь, он усвоил, что правда нужна людям, только если они собираются заплатить именно за нее. В другом случае правда может стоить человеку жизни.