Юрис Осиповс - Снежака, дочь Платона

— Конечно. Я напомню об этом Аутисиусу, — улыбнулась Снежака.

Аутисиус пригласил Макгрегора на обед, щедро поблагодарив его за возвращение Снежаки. Галера скоттов достигла канала, который вел в Манукиум поздней ночью, но скотты не решились приблизиться к городу ночью, опасаясь, что их встретят с оружием в руках. Утром они подплыли к городу и потребовали встречи с Аутисиусом. После долгих переговоров с легионерами, во время которых каждое мгновение могла разразиться кровопролитная схватка, прибыл Аутисиус. Силфан сумел объяснить римлянину причину появления скоттов, и римлянин позволил им сойти на берег. Макгрегор распустил свою команду, чтобы они могли развлечься в городе, а сам принял приглашение Аутисиуса. Римлянин, как всегда, строил планы на будущее, и для Макгрегора в них было отведено важное место. Силфан со Снежакой отправились побродить по городу. Вернувшись поздно вечером, Силфан проводил Снежаку в ее комнату и отправился к себе. К удивлению Чужеземца Аутисиус уже ждал его. Римлянин сидел в кресле рядом с кувшином и двумя кубками вина.

— Значит, Снежака моя невеста? — усмехнулся римлянин.

— Надо было убедить Макгрегора доставить нас сюда, — пожал плечами Силфан. — И убедиться, что он не причинит ей вреда.

— Это была хорошая идея, — кивнул римлянин. Силфан сел на стул напротив Аутисиуса и отхлебнул из кружки вина.

— Так что ты хочешь?

— Каковы твои планы на будущее?

— О, не беспокойся, я не стану стоять между тобой и Снежакой, — усмехнулся Силфан. — Завтра утром я собираюсь покинуть твой гостеприимный дом.

— Куда направляешься?

— В земли саксов или германцев, — Чужеземец пожал плечами. — Я слышал, там живет мастер рун, хочу навестить его.

— Не хочешь ли заработать денег на дорогу?

— Сколько и как? — Силфан заинтересованно посмотрел на Аутисиуса.

— У меня осталось незаконченное дело. Кри, он подвел меня.

— И стоит на твоей дороге, — Чужеземец откинулся в кресле и прикрыл глаза. — Где он?

— Не знаю, и никогда не хочу этого узнать.

— Скорее всего, он отправится в Паст. Возьмет там свою лошадь и поедет в Бирмингем, узнать, где ты. Я мог бы поговорить с ним, но он, возможно, самый быстрый и сильный воин среди северян. Это будет не легко.

— Ты собираешься бросить ему вызов? — удивился Аутисиус.

— Ну, он доверяет мне. И я мог бы всадить ему нож в спину, но тогда я не узнаю, могу ли я победить его в поединке.

— Дело твое. Он подвел меня, и его ошибки стоили мне больших денег и солдат. Я не желаю больше видеть его, как ты это сделаешь, мне неважно. Пусть уезжает и живет, но больше никогда не появляется на моей дороге.

— Хорошо. Пусть твои люди разбудят меня на рассвете, подготовят лошадь, припасы и пятьдесят золотых, которые ты обещал за его голову. Не так ли?

— Ты получишь все, что просишь. Я отдам необходимые распоряжения.

— Попрощайся за меня со Снежакой, — усмехнулся в спину римлянину Силфан.

Кри подгонял лошадь, стремясь поскорее оказаться в имении Аутисиуса. Его побратим Кулейн Мак Финн доставил его на своем корабле в Паст. Проснувшись в медвежьей берлоге, Кри сумел добраться до своего побратима, но с ужасом узнал, что был в беспамятстве несколько дней. Ему повезло, что скотты не обнаружили его, но он потерял много времени и не знал, спаслась ли Снежака. Кулейн согласился доставить его на своем корабле до Паста, откуда Кри собирался продолжить поиски Снежаки. Кулейн Мак Финн остался в Ирландии и обещал разузнать о Снежаке и позаботиться о ней, если она осталась на острове. Сойдя с корабля, Кри, не задерживаясь, направился в конюшню. У конюха Кри узнал, что Силфан был там два дня назад, и забрал свою лошадь. Вторично потеряв надежду найти Снежаку, Кри теперь спешил поскорее увидеться с ней, моля богов о том, чтобы с ней было все в порядке.

На дорогу вышел одетый в плащ человек с накрытой капюшоном головой и заградил ему путь. Кри остановил лошадь в нескольких шагах от незнакомца, и от неожиданности лошадь встала на дыбы.

— Я знал, что ты выберешься, — Чужеземец откинул с головы капюшон, позволив Кри увидеть свое лицо.

Ведьмак спрыгнул с лошади и сделал шаг вперед.

— Что это значит? Где Снежака?

— В Манукиуме. Гостит у Аутисиуса римлянина. Не беспокойся, Аутисиус позаботится о ней. Возможно, через несколько лет я навещу ее. Возможно, — Силфан задумчиво опустил голову, и его глаза стали пустыми, когда его мысли устремились вдаль.

— Ты забрал Ключ Соломона, — догадался Кри. — И собираешься использовать гримуар.

— Да. Когда мы расстались, и я вернул себе меч, мне повезло, и я нашел книгу. Скотты собирались сжечь ее, как обычный пергамент. Глупцы, — засмеялся Силфан. — Гримуар не может быть сожжен обычным огнем, как не властно над его страницами время.

— Ты ждал меня здесь. Зачем? — спросил Кри.

— Ты не способен позаботиться о ней, Кри. Тогда в Ирландии, когда она убежала, а ты остался, чтобы задержать скоттов, она осталась одна. Она бежала по лесу и испытала забытые чувства. Страх, возбуждение, опасность и смерть, она почти стала тем чудовищем, которым была. Я не могу допустить, чтобы вернулась Снежака, дочь Платона, чудовище, которому доставляет удовольствие убийства людей. Оставь ее, Кри. Останься для нее мертвецом. Она была счастлива, когда жила, не зная о нас. А как только наше присутствие вошло в ее жизнь, она подверглась смертельной опасности. Пусть она живет, Кри. Как обычная женщина, состарится и умрет, ничего не зная о себе.

— Нет, — Кри обнажил меч. — Я люблю ее и готов встретить свою судьбу вместе с ней.

— Любовь проходит, Кри. Теперь она живет в тебе, сжигая негасимым костром, но через несколько лет ты и не вспомнишь о ней. Живи, ведьмак. Уйди своей тропой и останься в живых. Не все является таким, как оно выглядит. Снежака может остаться вечно молодой и красивой женщиной, или превратится в чудовище. Она может состариться и умереть, но куда бы ни завела ее судьба, тебе рядом с ней не будет места.

— Ты ошибаешься, Чужеземец, — ведьмак шагнул вперед и направил лезвие меча на Силфана.

— Пусть будет так, — Чужеземец кивнул и тоже обнажил оружие.

— Она отказала тебе, и это твоя месть, не так ли?

— Глупец, — рассердился Силфан, и его глаза заволокла кровавая пелена. — Снежака была главным игроком, когда была чудовищем, но теперь она лишь вещь, которую другие используют в своих целях. Мерена и Мегарих использовали ее, чтобы заполучить гримуар, как и я. Аутисиус использовал ее, чтобы заставить тебя служить ему. Лишь ты горел желанием заполучить Снежаку для себя. И так и умрешь, горя желанием и неутоленной страстью, — Силфан расхохотался, и его лицо исказила злобная усмешка.