Андрей Ливадный - Взвод

«На пять минут нормального боя…» — с досадой подумал Иван, а вслух спросил:

— Как самочувствие?

— Пока нормально. Дышим.

— Добро. Следи за обстановкой.

Прислушиваясь к ощущениям собственного организма, Иван не чувствовал недомогания, тревожных докладов не поступало, значит, принятое решение — ждать, не проявляя своего присутствия, — являлось верным.

Он хотел одного — сберечь людей. Пока что у Лозина были все основания полагать, что Чужие ограничатся химической атакой и, выждав какое-то время, улетят.

Пока он общался со старшиной, белесый туман окончательно рассеялся. Легкий ветерок поднимал теперь лишь мелкие облачка праха, который стелился вдоль земли, будто нереальная, серая поземка.

Долматов снял мягкую заглушку со снайперской оптики и осторожно, не подходя к выщербленной по краям амбразуре, повел стволом оружия, осматривая дальние подступы…

…Огромный подковообразный корабль, завершив химическую атаку, неторопливо разворачивался над лесом, два других, размерами поменьше, по-прежнему висели в полутора километрах от укреплений, над старой дорогой.

Напряженное ожидание затягивалось. Иван пытался предугадать, что именно задумали пришельцы, но самые скверные предположения лейтенанта на поверку оказались лишь слабым призраком грядущих событий…

…Два инопланетных корабля вдруг плавно начали движение, скользя параллельно дороге и одновременно набирая высоту.

Долматов, наблюдавший за действиями пришельцев через снайперскую оптику, тронул командира за плечо, привлекая его внимание.

— Ну?

Андрей молча указал на приближающиеся корабли, предлагая командиру самому взглянуть на них.

Лозин кивнул, включая цифровые видеокамеры своего шлема, которые эффективно работали на дистанции до одного километра.

При всем самообладании, картинка, спроецированная на забрало, заставила Ивана непроизвольно вздрогнуть. Он уже не раз сталкивался с подобным типом черных кораблей, и потому взгляд лейтенанта мгновенно различил броские, нехарактерные детали в их внешнем строении, которые ранее сливались с общим фоном причудливых конструкций из-за дальности расстояния: оба чужеродных корабля оказались густо обвешаны стокилограммовыми авиабомбами, явно земного производства. Смертоносные боеприпасы были закреплены под их днищами посредством примитивных, похожих на клешни захватов…

…Он едва успел отпрянуть от амбразуры, выдохнув в коммуникатор короткий приказ-предупреждение, когда в небесах послышался короткий, характерный вой, и земля содрогнулась, вздымаясь черно-оранжевыми столбами разрывов.

С потолка посыпалась мелкая бетонная крошка, смешанная с едкой белесой пылью, следом ударил неистовый, адский грохот, стены и пол вдруг заходили ходуном, будто при землетрясении, а пустые, давно заброшенные, глубинные помещения бункеров тут же отозвались тяжким эхом, словно земля застонала, издавая утробный гул…

Иван, машинально присев, посмотрел вверх и увидел, что по потолку змеится широкая трещина, в которой видны загнутые концы не выдержавших напряжения прутьев стальной арматуры. Оттуда щедро струился песок, образуя на полу растущие конические горки.

— Всем доложить о состоянии! — хрипло приказал он.

Через минуту выяснилось, что от бомбежки в основном пострадала система укреплений. Лишь двое бойцов получили контузии, а вот надежность бункера вызывала сильные сомнения. Что-то продолжало рушиться в его глубинах — нижние этажи были давно подтоплены, и вот теперь, в результате удара, весь комплекс внезапно начал претерпевать критические деформации, медленно проседая под собственным весом в незримые, промытые фунтовыми водами пустоты. По стенам с громким треском пробегали все новые трещины, пол под ногами продолжал вибрировать, хотя взрывы на поверхности прекратились.

— Всем наверх! — не найдя иного приемлемого решения, приказал Лозин, — Рассредоточиться и укрыться в наружных ходах сообщения!..

Первым в полузасыпанную траншею, соединявшую два железобетонных укрепления, выбрался Долматов и тут же, обернувшись к лейтенанту, произнес:

— Хреново их учили обращаться с нашим оружием!

Иван в первый момент не понял, отчего в голосе Андрея звучат нотки мстительного удовлетворения, но, взглянув в указанном направлении, увидел, что один из черных кораблей лежит, перевернувшись набок, метрах в двухстах от их позиций.

Он сбросил бомбы, двигаясь на малой высоте, и, естественно, не избежал удара мощной взрывной волны, да и разлет осколков, похоже, внес свою роковую лепту в плачевный исход неумелого бомбометания: в корпусе чужеродного аппарата зияли внушительные дыры, откуда истекал густой черный дым, словно внутри горели автомобильные покрышки…

Мысленно списав его со счетов, Лозин оглянулся и увидел, что второй корабль Чужих, ненормально кренясь на один борт, идет к бункеру. Его захваты все еще удерживали бомбы, и было ясно — несмотря ни на что, он сейчас сбросит их…

— Ложись! — выкрикнул Иван, падая на дно бетонированного хода сообщения.

Спустя несколько мгновений мощнейший удар потряс окрестности. Бомбы легли густо, но неточно, усеяв столбами разрывов весь северный склон возвышенности, однако при таком количестве сброшенных боеприпасов промах в сотню метров уже не имел решающего значения: сумерки на миг превратились в день, а затем свет померк, когда тонны земли вдруг поднялись в воздух, на мгновенье повисли в нем и со стоном рухнули назад…

Обжигающий удар взрывной волны тяжкой судорогой прокатился по окрестностям, осколки авиабомб крошили бетон обнажившихся из-под осевшей земли укреплений, уходя на излет с изматывающим душу воем. Лозина, который успел ничком упасть на дно траншеи, подкинуло вверх, ударив спиной обо что-то твердое, и он задохнулся от боли, не ощущая того, как тело безвольно скользит по дымящемуся оползню, скатываясь назад, в полузасыпанный ход сообщения.

В такие секунды контуженый разум избирательно выхватывает фрагменты реальности, навек запечатляя их в памяти…

…Иван не потерял сознание от оглушающего удара, и его помутившийся взгляд продолжал следить за сбросившим бомбы чужим кораблем, который по инерции следовал прежним курсом, — казалось, что, освободившись от своего смертоносного груза, он остался невредим, но прошла секунда, другая, и в наступившей вдруг ватной тишине чужеродный корабль внезапно начал разваливаться на отдельные фрагменты, падающие в лес, с глухими ударами подламывая попадающиеся на пути деревья…

Все происходящее плохо укладывалось в помутившемся, контуженом рассудке. Глядя, как распадается на куски корабль, Иван не мог понять: сами ли Чужие совершили непоправимую для себя ошибку, не соизмерив мощь человеческих средств взаимного истребления с конструкцией собственных кораблей, или их «надоумил» кто-то из согласившихся на сотрудничество людей?!