Игорь Вардунас - Реконструкция. Возрождение

Вот покатился Джонни-пончик дальше и вскоре прикатился к двум рабочим, что рыли колодец. Они перестали работать и спрашивают:

– Куда спешишь, Джонни-пончик?

А Джонни-пончик им в ответ:

– Я от деда убежал, я от бабки убежал, от мальчонки убежал, и от вас я убегу!

– От нас? Ну, это мы ещё посмотрим! – сказали рабочие.

Бросили кирки и погнались за Джонни-пончиком. Но куда там! Разве его догонишь? Пришлось рабочим сесть у дороги передохнуть.

А Джонни-пончик покатился дальше и вскоре прикатился к двум землекопам, что рыли канаву.

– Куда спешишь, Джонни-пончик? – спросили они. А Джонни-пончик им:

– Я от деда убежал, я от бабки убежал, от мальчонки убежал, от двух рабочих убежал, от вас тоже убегу!

– От нас? Ну, это мы ещё посмотрим! – сказали землекопы.

Бросили заступы и тоже погнались за Джонни-пончиком. Но Джонни-пончик бежал быстрее. Увидели землекопы – не поймать им Джонни-пончика, перестали за ним гнаться и присели отдохнуть.

А Джонни-пончик покатился дальше и вскоре прикатился к медведю.

– Куда спешишь, Джонни-пончик? – спросил медведь.

А Джонни-пончик в ответ:

– Я от деда убежал, я от бабки убежал, от мальчонки убежал, от двух рабочих убежал, от землекопов убежал, и от тебя я убегу!

– От меня? – проворчал медведь. – Ну, это мы ещё посмотрим!

И медведь со всех ног пустился в погоню за Джонни-пончиком. А тот бежал без оглядки, и вскоре медведь так отстал, что и сам увидел – не угнаться ему за беглецом. Ну он и растянулся у дороги, передохнуть захотел.

А Джонни-пончик покатился дальше и вскоре прикатился к волку.

– Куда спешишь, Джонни-пончик? – спросил волк. А Джонни ему своё:

– Я от деда убежал, я от бабки убежал, от мальчонки убежал, от двух рабочих убежал, от землекопов убежал, от медведя убежал, и от тебя я убегу-у-у!

– От меня? – огрызнулся волк. – Ну, это мы ещё посмотрим!

И волк пустился вскачь за Джонни-пончиком. Но тот катился всё быстрей и быстрей, так что волк тоже отчаялся догнать его и улёгся отдохнуть.

А Джонни-пончик покатился дальше и вскоре прикатился к лисе, что тихонько лежала в углу ограды.

– Куда спешишь, Джонни-пончик? – спросила лиса ласковым голосом.

А Джонни-пончик опять:

– Я от деда убежал, я от бабки убежал, от мальчонки убежал, от двух рабочих убежал, от землекопов убежал, от медведя убежал и от волка убежал. От тебя, лиса, я тоже убегу-у-у!

Тут лиса наклонила голову набок и говорит:

– Что-то я тебя плохо слышу, Джонни-пончик. Подойди-ка поближе!

Джонни-пончик подкатился к лисе и громко повторил:

– Я от деда убежал, я от бабки убежал, от мальчонки убежал, от двух рабочих убежал, от землекопов убежал, от медведя убежал и от волка убежал. От тебя, лиса, я тоже убегу-у-у!

– Никак не расслышу. Подойди ещё чуточку ближе! – попросила лиса слабым голосом. А сама вытянула в сторону Джонни-пончика шею и приложила лапу к уху.

Джонни-пончик подкатился ещё ближе, наклонился к самому уху лисы и прокричал что было силы:

– Я от деда убежал, я от бабки убежал, от мальчонки убежал, от двух рабочих убежал, от землекопов убежал, от медведя убежал и от волка убежал. От тебя, лиса, я тоже убегу-у-у!

– От меня? Ну нет! – тявкнула лиса и мигом схватила Джонни-пончика своими острыми зубами.

– И съела? – спросил Ричмонд, когда напарник замолчал, и стало понятно, что продолжения не будет.

– Чего?

– Схватила зубами и съела его? – повторил вопрос Ричмонд.

– Да откуда я ж знаю, – удивился Ститс. – Схватила, и всё. А что дальше было, нам неизвестно.

– Странная сказка, – что-то мысленно взвесив, рассудил Саймон.

– Ничуть не хуже других, – дипломатично заключил Ститс.

– А чего в ней поучительного? Парень сбегает из дома, всех чурается и в итоге попадает впросак.

– Он попадает к лисе, – поправил напарника Ститс.

– То есть получается, что всё зло от женщин?

– Да что ты до меня докопался, в конце концов! – не выдержав, взвился Ститс. – Сказка, она и есть сказка. Как придумано, так и придумано. Она должна быть весёлой и поучительной. И вообще, дай доесть…

– Вот я тебя и спрашиваю, что в этой истории поучительного…

Этот спор мог бы продолжаться бесконечно, если бы внезапно, пошуршав помехами, не ожила рация, зафиксированная в креплении на торпеде.

– Внимание! Перестрелка в кампусе Буффалского университета. Всем машинам немедленно…

– Что за хрень, – подавившись непрожёванным куском, вслушиваясь, пробормотал Саймон, с недоумением смотря на напарника. – Мы же там только что были.

– Говорит «три-восемь-шесть», – отложив еду и схватив рацию, Ричмонд сосредоточенно надавил кнопку связи. – Принято! Мы в квартале оттуда. Выезжаем!

– Вот это уже разговор! – азартно пристегивая ремень безопасности, Ститс в порыве эмоций уронил из тортильи на брюки толчёные помидоры с куском авокадо. – Ай, черт…

– Отстирается, только не три сейчас, – успокоил напарника заводивший машину Саймон. – Знаешь шутку? Один портной, первый раз в жизни увидев Ниагарский водопад, воскликнул: «Вот где можно отмыть все пятна с сюртука!»

– Юморист, – фыркнул Ститс, и машина, рванув с места, понеслась к Буффалскому университету, оглашая улицу воем сирены.

Проехав под аркой в студенческий городок, с которой к этому моменту успели снять всю туалетную бумагу, Ричмонд и Ститс припарковались у здания технических и прикладных наук, при входе в который их уже поджидал заметно растерянный охранник.

– Офицеры Ричмонд и Ститс! – выбравшись из машины, представились полицейские. – К нам поступил вызов о перестрелке.

– Да, да. Это я звонил, – поспешил им навстречу охранник. – Винсент Боклин.

– Что здесь произошло? – нахмурившись, спросил Саймон.

– Понимаете, – торопясь, начал сбивчиво объяснять охранник, сняв бейсболку с эмблемой университетской охраны и почесав макушку. – Это всё фэбээровцы! Нагрянули, словно снег на голову! Человек двадцать, наверное! Вроде облава! Ищут какого-то маньяка! Прямо Буффало Билл какой-то! Потом бах! Перестрелка! Дым, крики!..

– Покажите, где конкретно это произошло, – нетерпеливым жестом оборвав бессвязную речь охранника и переглянувшись с Ричмондом, потребовал Ститс.

– Конечно, идите за мной! – охотно пригласил тот.

Полицейские, следуя за охранником, прошли по коридору к аудитории, в которой проводили ремонт. Ещё с порога Ричмонд ощутил привычно защекотавший ноздри остаточный привкус пороха.

– Стрельба была вот тут, – стал объяснять охранник. – И ещё там, в коридоре, палили. Я покажу…

Побродив некоторое время в окрестностях аудитории, Ричмонд и Ститс всё тщательно осмотрели, поковыряли пальцами несколько пулевых отверстий в стенах (самих пуль не обнаружилось), вдоволь надышались постепенно выветривавшимся запахом пороха и больше ничего не нашли. За исключением двух этих вещей, помещение выглядело чистым, словно здесь вообще ничего не происходило. Ни пятен крови, ни каких-либо других зацепок. Ничего.