Владислав Глушков - Вперёд в прошлое

— Какого Дракона? — Встрепенулся гном, — про драконов ничего не говорили.

— А что ты имеешь против Драконов?

— Да есть у нас один, вот выйдем из подземелья, познакомим тебя с ним.

— Не надо меня с ним знакомить. И вообще вы не представляете, с кем связались. Это самые подлые и бесчестные твари.

— Тихо, тихо братец Тук. — Остановил этот поток Владмир. — На счёт Имануила нам, как раз всё хорошо известно, в отличие от тебя. Это за тобой, а не за ним, глаз да глаз нужен. Если ты с такой лёгкостью наплевал на приказ своего короля, то неизвестно можно ли тебе спину в бою доверить.

— Ты обижаешь меня, большой человек. Гномы никогда не были трусами.

— Эх, господа, прекращайте перебранку, веди нас дальше, искатель приключений.

Часа через два пути послышалось дуновение свежего ветерка, и впереди показался свет. В скорости отряд вышел из небольшой пещеры наружу. Перед ними лежали предгорья, а за ними широкие Могольские степи.

— А ты чего стоишь? Не видишь все уже в сёдлах? Или тебе особое приглашение надо? — Павел навис над остолбеневшим от увиденного Туком.

Тот повернул в его сторону голову не в силах ничего сказать. Солнце, яркая зелень, голубизна чистого неба. Разве мог простой гном предполагать, что когда-либо увидит всё это.

— Э, брат, да тебя никак совсем заклинило. — Он схватил Тука за шиворот и рывком забросил на своего коня, впереди себя, — а тяжёл ты, однако.

Такое фамильярное обращение вырвало гнома из состояния полной прострации.

— Ты что это, смертный позволяешь себе? Никогда ещё гномы не передвигались верхом, на каком либо животном, — и он попытался спрыгнуть лошади.

— Куда…? Или ты думаешь, мы будем ждать, пока ты своими ножками перебирать будешь, гонясь за нами? Нет дружище, сиди, молча и любуйся окрестными пейзажами. Поехали, догонять, видишь весь отряд уже далеко, — и Павел пришпорил лошадку, та лёгким галопом пустилась вниз по пологому склону.

К полудню гном начал скулить и проситься отпустить его. Он трясся на коне впереди Павла и никак не мог привыкнуть к верховой езде. У него болело всё, что может болеть. Не помогали ему даже окружающие пейзажи. Ранняя осень в этих краях ещё не успела раззолотить деревья свежими красками. Насыщенная зелень, играющая на солнце, радовала глаз. Отряд продвигался вперёд глубокой лощиной, но чем дальше, тем склоны становились всё положе и ниже. Обедали как всегда на ходу, перекусывая тем, что осталось от завтрака. Гном напрочь отказался от пищи, его нудило, и он еле-еле сдерживался. В конце концов, он окончательно замолчал и притих. Павел даже стал переживать, жив ли ещё коротышка, но дёргать его не стал.

Кони шли неспешной рысью, время, от времени переходя то на шаг, то на мелкий галоп. День подходил к концу, предгорья сменились невысокими сопками, а за ними лежала степь. Остановиться на ночлег решили в ложбине, меду сопками. Павел осадил лошадь, выпрыгнул из седла, и аккуратно сняв своего пассажира, посадил его на землю. Тук, почувствовав под собой ровную, поросшую, несколько пожухлой травой землю, распластался на ней.

— Всё силы мои кончились. Не доживу я до утра. Друзья мои, если вам когда-нибудь доведётся побывать ещё раз в моих родных подгорных краях, передайте родичам, что я сам по собственной воле обрёк себя на мученическую гибель.

— Тук, да ты никак помирать собрался? — Удивилась Ольга.

— Да женщина, конец пришёл старому Туку. Замучил совсем меня этот человек, — и он из последних сил ткнул коротеньким пальцем в сторону Павла.

— Э не, так мы не договаривались, — остановила его девушка. — Я тебе даю ровно час, пока, Василий приготовит ужин, на то, чтобы собраться с силами и привести себя в порядок. Если не сможешь, я лично возьмусь за твоё лечение.

— Не трогай меня женщина. Я всё сказал и со всеми попрощался.

— Хорошо, через час посмотрим. — И она отошла, распрягать своего коня и помогать обустраивать лагерь.

Костёр, сложенный из сухого хвороста весело разгорелся. Василий как обычно не терял в дороге времени даром и подстрелил несколько жирных кроликов, над которыми и колдовал. В большом казане закипала вода. Травяной сбор, вызревшие ягоды с какого-то неизвестного Алексею кустарника, брошенные в закипающую воду наполнили воздух тонким ароматом. Строго в назначенное время, Ольга подошла к недвижимому гному.

— Если не хочешь, чтобы я тобой занялась, быстро вставай и к столу, — она легонько ткнула того носком сапога в бок.

Только еле слышное мычание и больше никакой реакции, послышалось в ответ.

— Понятно, ну-ка, муженёк помоги мне.

Девушка перевернула гнома на спину и посадила.

— Что делать-то?

— Держи его крепко, чтобы не вырвался и не упал.

Владмир присел сзади и обхватил коротышку под руки, вокруг груди. Ольга, в свою очередь, достала кинжал и какую-то флягу. Она попыталась открыть рот больного руками, но не получилось, поэтому, недолго думая, вставила кинжал между зубов и раздвинула тому челюсти, после чего вставила в рот открытую флягу. Тук сделал непроизвольный первый глоток, после второго его глаза раскрылись после, третьего округлились и полезли из орбит, после четвёртого он сильно дёрнулся, увлекая за собой Владмира, вырвался из его рук и побежал кругом. Ольга успела быстро отскочить в сторону. Наблюдавшие за действом, громко рассмеялись. Гном бегал вокруг костра и голосил, что есть мочи.

— Отравила! Отравила! — Орал Тук на всю округу.

— Олюшка, — сквозь смех выдавил из себя Алексей, — чем ты таким его напоила?

— Да ничего страшного, Имануилов самогон, дважды перегнанный и настоянный на живительном корне. Сейчас он немного побегает, поест и заснёт, а завтра будет как новенький. Но силён, силён. Владмиру обычно одного небольшого глотка хватает, а этот целых четыре сделал, да ещё каких. А ещё помирать собрался, да на нём ещё пахать можно.

— Да, не думал, что ты способна с такой лёгкостью умирающего на ноги поставить, — удивился Алексей. — Ладно, господа, пускай себе побегает, давайте ужинать будем, больно кушать хочется. Василий, подавай свои изыски. От ароматов голова кругом идёт.

Кролики действительно были великолепны. Запасливый трактирщик всегда имел при себе какие-то травы, специи, поэтому его мясо отличалось хорошим вкусом и ароматом, а ещё он умудрялся на скорую руку приготовить настолько тщательно, что бы ни в коем случае не пересушить его над огнём, но и сырым оно тоже никогда не было. К середине ужина Тук успокоился и присоединился к трапезе.

— Ух, ты. А ты хороший повар, — высказал он своё мнение, вгрызаясь в большую заднюю ногу, — да, действительно хороший. Такого мяса я не ел даже в подгорном мире у короля за столом, хотя кролики у нас тоже водятся.