Владислав Выставной - Пикник на обочине. Зона отстрела

Они спустились вниз по железной лестнице и оказались в знакомом сталкеру коридоре. Горел свет, и чувствовалась какая-то активность. Нагруженный гранатами пленник начал нервничать, и, чтобы тот не выкинул сдуру какую-нибудь штуку, Кот подтолкнул его, прибавив темпа. Они перешли на бег и вскоре достигли железных сдвижных дверей в правой стене бетонного коридора.

Кот помнил: здесь располагался командный пункт объекта. Не раздумывая, он постучал кулаком в дверь.

– Кто? – раздался из-за двери настороженный голос.

Сталкер уткнул ствол автомата сектанту в бок, недвусмысленно кивнул ему: отвечай, мол.

– Свои, – проворчал пленный. – Михей это.

– Чего надо, Михей?

Пленный вопросительно поглядел на сталкера. Поймав ответный взгляд, все понял и сказал:

– Открывай – узнаешь. Брахман прислал.

Глухо лязгнул металл, дверь со скрежетом сдвинулась в сторону. Не теряя ни секунды, сталкер втолкнул пленного вовнутрь и нырнул следом, придерживая того за шиворот. Хватило пары секунд, чтобы оценить обстановку. Дверь открыл накачанный здоровяк с автоматом. Еще один тип с карабином маячил у него за спиной. Этих двоих Кот знал – наемники из «мичуринских». В помещении был еще кто-то, но разглядеть его уже не вышло: здоровяк мгновенно понял, что к чему, и вскинул автомат. Кот с силой толкнул пленника в сторону врагов, шарахнувшись при этом в противоположную. Сектант споткнулся и полетел на пол, гулко посыпались из ящика гранаты. Это произвело на бандитов сильное впечатление. Тот, что был с карабином, с тонким воем выронил оружие и упал, вжавшись в пол. Второй же с отчаянным воплем принялся палить, не глядя, в сторону сталкера. Толку от такой стрельбы было немного, Кот же, перекатившись и быстро прицелившись, «снял» стрелка одной короткой очередью.

Сектант умудрился под шумок перекатиться в сторону двери и улизнуть. И это было плохо, так как не оставляло ни времени, ни шансов на внезапность.

Кот быстро поднялся, держа под прицелом второго бандита, подбежал к нему и приложил прикладом для острастки. После чего быстро скрутил ему руки за спиной ремнем от карабина. Снова огляделся.

В командном пункте кое-что изменилось. Не стало мертвых ракетчиков, так напугавших его вместе с товарищами. Непонятно, зачем понадобилось убирать погибших бойцов из этого подземного склепа. Но сейчас было не до подробностей: чутье подсказывало: здесь по-прежнему есть кто-то еще. Громоздкие устаревшие пульты позволяли укрыться в этом зале целому взводу.

– Есть кто живой? – крикнул Кот.

Ответа не последовало. Он поднял с пола одну из рассыпавшихся гранат, подкинул в руке, сказал:

– Нет у меня времени в прятки играть. Сейчас взорву здесь все к чертовой матери, и дело с концом.

– Не надо! – откуда-то из угла раздался испуганный голос. – Я выйду, только не стреляйте! И гранат не надо…

На пол грохнулась широкая железная панель, и из пыльной глубины большого железного шкафа выполз на четвереньках какой-то человек. Поднялся, отряхиваясь и настороженно глядя на сталкера.

– Додик? – удивленно произнес Кот. – Что ты здесь делаешь?

– Оборудование налаживаю… – пробормотал тот. – Брахман приказал.

– Что ты в этом понимаешь? – мрачно спросил Кот. Он чувствовал, что теряет время. Шансов отбить Акима становилось все меньше. Если этот сбежавший гад успел сообщись своим – на внезапность рассчитывать не приходится. – Что он еще приказал?

– Ну, это… – Додик сглотнул, затравленно огляделся. – Подготовить ракету…

– Что подготовить? – не понял Кот. – К чему?

– Ракету. К старту.

Сказанное дошло не сразу. Но едва пришло понимание, все его существо будто током прошило. На какое-то время он даже забыл и про Акима, и про сумасшедших сектантов. Перед глазами была только та черная сигара в затхлой шахте. И пугающие картинки кинохроники: вспышка, расползающийся уродливый гриб и раскаленный ветер, сметающий все на своем пути. Образ был настолько живой и явственный, что в мозгу быстро прояснилось. Взбодрило, так сказать.

– Вы что здесь, рехнулись, что ли? – произнес Кот. – В кого это вы ядерную ракету пульнуть решили?

– Просто подготовить к старту, – промямлил Додик, вытирая промасленные руки грязной тряпкой. – Для собственной безопасности. Я не думаю, что Брахман решится. Мы же все понимаем…

Кот уже не слушал. Он просто подошел к старому знакомому и встряхнул его так, что у того лязгнули челюсти. Сжал его сутулые плечи, заглянул в вытаращенные глаза за толстыми линзами очков и произнес как можно доходчивее:

– Ваш Брахман – псих. И вы все здесь психи. Я думал, вы отдельных людей только гробите. А выходит, вы всех нас извести решили?

– Мне приказали… – пискнул Додик. – Что я могу, если у них – сила? Они же меня убьют!

– Так что же, надо других поубивать, чтобы твою драгоценную шкуру спасти? – Сталкер быстро оглядел зал, отметил мигание огоньков на пультах, тихое гудение трансформаторов. – Да какого черта – мы же в прошлый раз здесь блок с корнем вывернули! Как оно работает?!

– Тут же все дублируется, – виновато проговорил Додик, пытаясь поправить сползающие очки. – Теперь все системы в порядке.

– А как же коды запуска и все такое?

– Система древняя, с хорошим компом и софтом обойти – не проблема.

Сталкер впился в него взглядом, как голодный вампир, – и брезгливо оттолкнул от себя. Ситуация была патовая, и это приводило в бешенство.

– Какие же вы уроды, – с отвращением произнес он. – Откуда вы только взялись?

Додик вдруг как-то сжался, окрысился и выпалил в ответ:

– А оттуда же, откуда и все остальные! Ты, может, думал, что весь мир вокруг тебя вертится, да?! Что ты такой весь из себя крутой сталкер, таинственный и уникальный? Мол, ты прикоснулся к тайне, к какой-то одной тебе понятной истине, а простые люди вокруг тебя – мелочь, ничтожество?! И эти «черные ангелы» – просто ничтожества, ни на что не годные придурки? А вот тебе!

Додик с чувством продемонстрировал ему «дулю».

– Теперь мы – сила! Теперь весь мир перевернется! И с «черными ангелами» придется считаться! И ты поубавишь свой гонор, будешь говорить с нами на равных – если не захочешь стоять на коленях!

Кот с некоторым даже удивлением наблюдал за разбушевавшимся очкариком. Машинально положил руку на автомат – и Додик, заметивший это, вдруг побледнел, отпрянул, уткнувшись спиной в пульт, с которого тут же посыпались какие-то инструменты и вывороченные электронные внутренности.

– Разбушевалось, смотрю, ничтожество, – хмуро сказал Кот. – Отомстить, значит, решил. За собственные комплексы, за детские унижения, за то, что девочки не любят?

Додик молчал. Негодование в нем поутихло, и сам он побледнел, сдулся, сгорбился, затравленно глядя на сталкера.