Григорий Шаргородский - Поводырь чудовищ

— Крепких рук, мастер-кузнец.

— Крепких рук, мастер-вой.

— Как наши успехи? — спросил я, рассматривая накрытый сравнительно чистой тряпкой стол. Под полотном угадывались различные предметы. Гном явно страдал театральностью.

— Все прекрасно! — Интересная работа очевидно оживила рабскую жизнь гнома. Он торжественно сдернул тряпку. — Я решил не связываться со сталью, хорошая стоит очень дорого. В ход пошла гномья бронза. Мой хозяин уже давно добивается открытия этого секрета, но я его, увы, забыл. Так что могу только плавить готовый состав.

По улыбке гнома было понятно, что он как-то сумел обойти рабский «наказ» и утаить информацию о создании бронзы. Похоже, старинные традиции оказались крепче хорохских установок.

— Это будет надежно?

— Вполне. К тому же все не так просто. Смотрите сами.

Я шагнул ближе к столу и увидел свой заказ. Отдельно лежала удлиненная рукоять для меча, рядом с ней находилась часть усиленного бронзовыми вставками посоха, внешне похожего на обычную трость. Также на столе находились четыре металлические пластины довольно интересной формы. Я вспомнил об этом виде метательного оружия, читая о неприятностях, которые возникли у магов при «знакомстве» с топорами северных варваров. Таскать с собой метательный топорик будет неудобно, так что решение напрашивалось само собой.

Это оружие я видел у своего корейского учителя, который собирал не только восточные клинки, но и западные. Эта конструкция называется хербатом, что в переводе с английского означает «летучая мышь». Вариант гнома мало чем отличался от того, что я видел раньше, — бронзовая пластина вылита в виде правильного католического креста, в котором три оконечности были остро заточенными, а четвертая заканчивалась плоским топориком. При такой форме можно было метнуть это оружие и так, чтобы досталось бездоспешному широким лезвием, и так, чтобы острое окончание противоположной перекладины пробило броню. Мало того, на занятиях с корейцем мне удалось узнать еще об одном преимуществе этого метательного оружия — при неудачном попадании в кромку щита хербат не отлетал в сторону, а «перекатывался» через кромку и хоть так, но все же поражал цель.

— Острия и режущая кромка лезвия топорика сделаны из хорошей стали. Это очень интересное оружие. Я пробовал его метать и был, честно говоря, удивлен, — задумчиво сказал Гурдаг.

— Что у нас с древком? — спросил я, укладывая хербат обратно на стол.

— Не спешите, мастер-вой, — загадочно улыбнулся гном. Он шагнул ближе и продолжил свою речь шепотом. — В прошлый раз ты пытался выспросить меня о рунах.

После этих слов я напряженно замер, но при этом кивком подтвердив предположение мастера.

— На метательных пластинах двойной слой бронзы. Внутри я нанес известные мне руны.

— И как это работает? — так же шепотом спросил я.

— Защиту мага они, конечно, не пробьют, но влиять на такое оружие им будет чуточку труднее. Думаю, мне не нужно объяснять вою, что может значить крошечное преимущество в бою.

— Очень многое. Благодарю вас, мастер.

— Пустое, — отмахнулся гном и взялся за рукоять меча. — Давайте клинок.

Передав гному свой учебный меч, я завороженно наблюдал, как под короткими пальцами казавшаяся до этого прочной рукоять рассыпается, словно гнилая.

Части старой рукояти гном сложил на стол и тут же приладил к обнажившейся металлической основе новую. Затем он взял в руки часть посоха в виде трости.

— Вставляете вот это сюда и… — Гном соединил трость с рукоятью меча и чуть провернул. Раздался щелчок. — Пробуйте.

Взяв непривычного вида нагинату, я тут же провел пару движений из стандартного ката. Баланс был чуть непривычен, но это ерунда. Длина нового оружия была стандартной для короткой нагинаты — если упереть шарообразный набалдашник древка в землю, то кончик лезвия находился чуть выше моего плеча.

— Великолепно, мастер! — совершенно искренне высказался я.

— Пустое, — еще раз отмахнулся гном. — Чтобы вернуть все на место, нажмите на рычажок у лезвия и поверните обратно.

Проделав указанную операцию, я легко разделил короткую нагинату на меч и окованную металлом трость.

— Принимать прямые удары на древко не стоит, а вот скользящие можно.

— Примите мою благодарность, мастер.

— Пустое, — повторил гном и вздохнул.

— Есть ли хоть что-то, что я могу для вас сделать?

— Я раб, и у меня не может быть ничего своего.

— Дать вам свободу пока не в моих силах.

— Мне не нужна свобода, вой. Среди людей гному не выжить, а дома меня не примут. Благодарю за добрые слова, но лучше уходите.

— Я уйду, мастер-кузнец, но кое-что все же подарю.

Достав из поясного кошеля кисет, я передал его гному.

— Табак! — Оживившийся мастер молниеносно заправил трубку и затянулся ароматным дымом.

Сам я не курю, как и мой отец, — хищники плохо переносят резкие запахи, — но вполне способен понять, как важно качество табака для тех, кто подвержен этой привычке.

— Вот за такой подарок благодарствую. Хозяин, конечно, заставит отдать весь табак, но даже одна трубка уже очень хорошо.

— А если спрятать?

— «Наказ» вещь жесткая, — как-то равнодушно пожал плечами гном.

— Тогда давайте сделаем так: сейчас вы отвернетесь, а я спрячу табак по углам. Про «наказ» мне известно, поэтому торговец расфасовал табак мелкими порциями. Постепенно вы найдете все, а хозяину скажете, что не знаете, где я их спрятал, и это будет правдой.

Через пять минут я распихал десяток небольших кисетиков по грудам хлама в разных концах немаленького подвала, а гном в это время дисциплинированно пялился на стену.

Поговорив еще минут двадцать на разные темы, мы расстались — я пошел рассчитываться с хозяином мастерской, а гном продолжал насыщать подземное пространство ароматным дымом.

Уже на середине ведущей наверх каменной станицы я был остановлен голосом гнома:

— Вой, свобода мне не нужна, но есть разница, у кого быть рабом.

— Я услышал вас, мастер-кузнец. Крепких рук.

— И вам крепких рук и каменной удачи, мастер-вой.

С оружейником у нас вышла небольшая заминка — он никак не хотел завершать сделку, не ознакомившись с товаром. Пришлось показывать ему диковинного вида метательные топорики и… щегольскую трость с набалдашником.

— У уважаемого воя проблемы с ногами? — ошарашенно поинтересовался оружейник.

— Нет, просто на моей родине это считается модным.

После того как необходимая сумма легла на прилавок оружейника, я отправился на выход, опираясь на толстую трость, как лондонский денди.

С горестным вздохом посчитав оставшиеся монеты, я все же заглянул в мастерскую, где ладят кожаную сбрую, и заказал набедренные ножны для хербатов. Затем, окончательно махнув рукой на свое финансовое благосостояние, купил пару простых метательных ножей.