Андрей Ивасенко - Проект «Сфинкс»

— Николай, помоги ему.

Воронов усадил Зауэра на стул и отошел от него на пару шагов.

— Вы чем-то больны? Что может послужить причиной смерти, о которой вы сказали? — спросила Лиса у немца.

— Паразит, снятый с моей головы… он был… как бы это точней выразиться… Он был моим гарантом жизни. — Зауэр тяжело дышал. Лицо приобретало пепельно-серый оттенок. — Пусть мерзкой, страшной, но он помимо моего желания и воли поддерживал ее каким-то непонятным образом. Думаете, я живой? Нет. Я уже давно умер. С того самого момента, как только паразит оказался на голове. Потому и все, что услышите от меня далее, можете воспринимать, как историю мертвеца. Сколько мне еще времени отведено, я не знаю. Вы спросили, чем я тут занимался? Отвечу. Я занимался квантовой физикой, если вам это о чем-нибудь говорит.

— Нам это о многом говорит! — выпалила Лиса. Сейчас она почувствовала себя кошкой, увидевшей показавшуюся из норы мышь. — Продолжайте! Нам нужно как можно больше информации о базе и обо всем, что происходило здесь последние десятилетия.

— Десятилетия? — ухватился за слово немец. Его лицо обратно не выразило никаких эмоций, а глаза оставались пустыми. — И как много их минуло?.. Который сейчас год?.. А, впрочем, не важно. Так вот… Вам известно, что в начале нашего столетия существовали две основные взаимодополняющие физические теории, между которыми было постоянное соперничество?

Лиса кивнула головой, хотя и не совсем понимала, о чем далее может пойти речь.

— Теория относительности Эйнштейна, — продолжил немецкий профессор, — и квантовая теория Макса Планка. В результате противостояния этих двух теорий научное сообщество разделилось на два лагеря. Последователи теории Эйнштейна пытались расщепить атом и создать ядерную энергию, а Планка — получить источник неиссякаемой энергии на основе квантовой механики. Эйнштейн был евреем, поэтому его теорию руководство Третьего рейха пусть и не отвергало полностью, но в то же время ненавязчиво игнорировало, отдавая предпочтение открытиям своих соотечественников: Эрвина Шредингера, Вернера Гейзенберга и самого отца квантовой теории Макса Планка. Лично я считаю, что это было грубейшей и непростительной для науки ошибкой. В разработках ядерного оружия мы так и не преуспели — слишком за многое хватались и так и не смогли довести до конца из-за нескончаемого потока «первоочередных задач» фюрера. Да и многие из выдающихся ученых с еврейскими корнями вынуждены были бежать за океан благодаря безумным нацистам и их политике расовой селекции чистки нации. Да-да, я говорю «безумным нацистам», потому как к ним никогда не принадлежал и никогда не поддерживал их сумасшедших идей. Я ученый и любая политика для меня всегда была далекой и чуждой.

— Однако вы все-таки работали на нацистов, раз уж оказались здесь, — с укором заметила Лиса. — Над чем работали лично вы? Создавали очередное «оружие возмездия»? Ведь этим вы не столь уж и пассивно им помогали. Разве не так?

— А что мне оставалось делать? — спокойно парировал Зауэр. — Отказать фюреру? Тогда бы уж точно и мне, и моей жене, да и детям с внуками не избежать концлагеря или чего похуже. Я не мог так рисковать семьей.

— Герр Зауэр, давайте вернемся к теме нашего с вами разговора, — напомнила Лиса.

— Да, давайте, — согласился профессор. — Расскажу вкратце, чтоб вы имели представление. Мы все-таки смогли самостоятельно изготовить атомные котлы и успешно эксплуатировали их здесь, в Новой Швабии. Малая крупица грандиозных планов, согласитесь. Макс Планк и его теория — совсем другое дело. Над этим направлением лучшие умы Германии усиленно работали ни один год и добились более существенных результатов. Именно для этих целей и была построена база «Черное Солнце». Символично, не правда ли? В те годы символика, весь этот древнеарийский мистицизм, будоражили мозги многим людям, а не только Адольфу Гитлеру и Гиммлеру. Я и мои коллеги занимались тем, что пытались получить энергию из вещества, охлажденного до температуры абсолютного нуля. Как известно, движение атомов в материи при столь низкой температуре замирает и наступает полная неподвижность — так думали раньше. Но это оказалось совсем не так. У природы нет такого понятия, как состояние полного «не существования». В этом мы убедились после длительных исследований этого процесса и обнаружили, что в веществе сохраняется остаточное излучение энергии даже после глубокой заморозки. Движение атомов происходило при температуре абсолютного нуля, нарушая традиционную теорию Эйнштейна. При этом нам удалось получить мгновенное выделение энергии. Неисчерпаемой энергии!

— Сейчас это называется энергией точки «зеро», — сказала Лиса. — Но вопрос о движении атомов при температуре абсолютного нуля до сих пор остается открытым и спорным.

— Не слышал о такой концепции, — признался Зауэр. — Точка «зеро»? Энергия нулевой точки? Красиво звучит.

— И, я полагаю, вами была создана генераторная установка, способная извлекать нулевую энергию из вещества? — осторожно задала очередной вопрос Лиса.

— Не совсем так, — ответил Зауэр, — но она существует. Мы сделали этот генератор. Точнее, восстановили.

— Восстановили?.. — не поняла Лиса.

— Но, а как же генетические исследования? — вмешался Николай. — Я думал, что…

Лиса бросила на него недовольный взгляд, но тот его проигнорировал.

Зауэр внимательно посмотрел на Воронова. На миг что-то изменилось в его глазах, словно какое-то воспоминание скользнуло.

— Знаете, молодой человек, — сказал он, — вы мне очень напоминаете одного ученого с базы. Поразительное сходство. Эрих фон Фогель. Вам ни о чем не говорит это имя?

Николай промолчал.

— Скорее всего, и к моему великому сожалению, его уже нет в живых. — Профессор тяжело вдохнул, будто ему не хватало воздуха. Лицо продолжало темнеть, однако теперь на нем постепенно появлялась мимика. И голос приобретал более живую тональность. — Если вы имеете в виду работы профессора Майера и доктора Фогеля, то, смею вас уверить, вначале это был второстепенный вопрос. Существо, которое обнаружили при строительстве одного из тоннелей, было найдено гораздо раньше, чем начали проводиться исследования группы биологов. Но эта находка повлияла на события, впоследствии произошедшие с нами. Событиями, которые…

Зауэр смолк.

— «Которые» — что? — Николай буквально вытягивал слова из немецкого профессора.

— Это случилось в сорок втором году. По халатности одного из рабочих, следивших за работой силовой установки, произошла авария — утечка квантовой энергии из-под защитного кожуха генератора, просочившаяся с пятого уровня в другие секторы базы. Электрооборудование вышло из строя после ее выброса, а пока велись ремонтные работы, база несколько суток оставалась без электричества — атомные котлы к тому времени еще не были окончательно смонтированы. Люди, находившиеся в непосредственной близости от генератора, погибли в считанные минуты. Другие, те, что были подальше от источника излучения — спустя неделю. Некоторые — чуть позже. Мы думали, что умрут все, кто находился ниже второго уровня, куда смогло проникнуть квантовое излучение. Но кое-кто по непонятным причинам выжил. Счастливчиков, избежавших мучительной смерти, осталось всего семеро.