Дмитрий Рус - Битва

Гном попятился, а вперед вышел резко посерьезневший Лазарь:

-- Глеб, от лица «Конторы» прошу тебя выделить нам по экземпляру для изучения!

Я пожал плечами – на тебе боже, что мне негоже. Отобрал всю цветастую мишуру, вручил диверсанту.

Добро исчезло в бездонной сумке, а загребущий палец вновь указал на ящик:

-- И вот эти вот, красненькие.

Дурин и Оркус синхронно зарычали. Поглядев друг на друга, мигом заключили временный союз и выступили вперед, прикрывая богатства клана от наглого халявщика.

Я заржал:

-- Оркус! Я тебя вроде не кусал, ты когда успел хомячизмом заразиться?

Тот ухмыльнулся:

-- Книги умные читал. Если хочешь добиться успеха – найди кого-то преуспевшего на нужном поприще и повторяй его действия. Твой хомяк легендарен, я тоже такого хочу!

-- Ладно, мужики, хорош жабу лелеять. Одно дело делаем. Бери уж, красноречивый…

Особист прицепил тушку «феньки» на пояс, покрутился, наслаждаясь позабытой тяжестью «ручной артиллерии».

-- Ствол бы еще… - просительно и жалобно он поглядел на меня.

Тут я помочь не мог – десяток убитых временем железяк стояли в оружейной пирамиде клана. Еще несколько образцов растащили по норам домовитые соклановцы, наивно предполагающие, что кланлид не узнает. Тот же Дурин – ночами вылизывает притыренный со склада пулемет, бережно полируя и смазывая грубый механизм.

И хоть интерфейс настойчиво опознавал оружие как «кусок мифриловой руды» я все-таки мог представить себе некую вероятность восстановления работоспособности огнестрела. Однако тут мы упирались в проблему номер два – за прошедшие века порох окончательно деградировал в серую пыль, категорически отказываясь воспламенятся.

Алхимики объявили негласное соревнование по созданию быстрогорящих смесей. Приблуда косил под дурачка, и клялся, что повторить рецепт взрывного зелья не может. Даже замшевый камзол Дурина приобрел несколько характерных подпалин. Однако прогресса по-прежнему не наблюдалось…

После раздачи слонов, прыгнули всем штабом в Склеп. Все та же скученность, и своеобразная атмосфера общей, двуполой казармы.

М-да, а я бы и сам не отказался на месяцок записаться в эдакие партизаны. Чтоб рядовым бойцом – никаких забот! Ешь, пей, люби и зубоскаль!

Выслушал доклад дежурного офицера, порадовался взятию очередной Станции. «Семерка» стабильно радовала платиновыми монетами и боевыми, пусть пока и бесполезными, модулями.

Как только закрылись тяжелые шторы офицерского кубрика, Лазарь в очередной раз сделал стойку:

-- Глеб! Понимаю свою навязчивость, но прошу принять в склеп пятерку наших спецов! Конторе до зубовного скрежета не хватает своих боевиков!

Я напрягся – отдать одну станцию, означает ослабить прокачку клана на двадцать процентов. Это много, очень много. Сделал пристрелочный выстрел:

-- В склепе нельзя раскачать молодняк. Нужна слаженная группа сто пятьдесят плюс в топовом шмоте.

-- Будет! – уверенно кивнул Лазарь.

Тут уже возмутился Младкор:

-- Как на стенах стоять – так некому! А качаться на халяву – так прям не протолкнутся от желающих!

Проигнорировав координатора, диверсант поймал мой взгляд и продолжил убедительно внушать:

-- Глеб, ты ведь правильно сказал – одно дело делаем! Это не мне надо, и даже не «Конторе». Ты вот что скажи, слово: «РОДИНА», для тебя еще чем-то откликается в душе, или атрофировалось понятие под воздействием либеральной пропаганды?

Аналитик недовольно нахмурился, а вот Оркус замер и впился глазами в мое лицо – бывшему полковнику был важен, очень важен мой ответ.

Я на мгновенье прикрыл веки и мысленно произнес: Родина…

Покатал слово на языке, как старый дорогой коньяк, прислушался к ощущениям. Нет, никакого стыда или дискомфорта не испытываю, абсолютно не тянет смущаться и неловко прятать взгляд.

Да и выстраивающийся ассоциативный ряд мне нравился: самые красивые в мире девушки-славянки, запах утренней осенней прохлады, цветочный луг с птичьим щебетом, ухоженная могила отца и деда, сталь внешней политики и броня вежливых танковых армий. Это все мое, родное…

Открыл глаза и произнес:

-- Твоих парней нужно будет тщательно залегендировать…

Лазарь облегченно выдохнул, и кажется, что не он один.

-- Спасибо, Глеб. Прости за банальность, но Родина – не забудет. По легенде – может, в клан их возьмешь? Временно!

Предвосхищая вскинувшегося Аналитика, я нахмурил брови:

-- Люди, с двойным подчинением, мне не нужны! Если принимать в клан – то с четким понятием о текущей вертикали власти. У «Детей Ночи» есть только один лидер!

ГРУшник понимающе кивнул:

-- Так точно, никаких претензий. Люди, проверенные жизнью, заслуженные пенсионеры «Конторы», что такое дисциплина знают лучше нас! Временно перейдут в твое полное распоряжение, в случае нужды в разовой акции – покинут клан или придут к тебе за разрешением.

Я с трудом удержался от недоверчивого хмыканья – ага, прибегут, запинаясь и падая. Хочу я этого или нет – но ГРУшники бывшими не бывают, и навсегда останутся людьми вырастивший их конторы.

Впрочем, вторично это сейчас. Дожить бы до понедельника…

-- Лады, договорились. Теперь о насущных проблемах. Что за мысль родилась в твоей диверсионной голове?

Лазарь улыбнулся:

-- Вполне по профилю. Только для начала, ты мне вот что скажи – сколько у тебя на руках свитков «Астрального Поглощения Маны»?

Я демонстративно вытащил из инвентаря свой фолиант, отслюнявил нужный раздел и извлек из скоросшивателя десять листов.

-- Червонец.

О наличии запасной книжечки черного дня, знать никому не следует…

ГРУшник жестом фокусника начал выставлять на стол драгоценные «Фиалы Обновления». Три… Пять… Десять… Двенадцать!

Тягучая слюна наполнила рот – помимо полезнейшего эффекта сброса счетчиков для всех заклинаний и умений, зелье обладало потрясающим вкусом заварного крема с апельсиновым соком.

-- Итого – считай двадцать два свитка «АПМ»!

Я согласно кивнул – заодно можно напечатать целую стопку «Порталов в Инферно». Вещь зело актуальная по нынешним временам.

Оркус осторожно взял фиал, поглядел сквозь него на свет магического светильника:

-- И что мы с ними будем делать?

Лазарь встал, как на оперативном докладе.

-- Среди целого списка стоящих перед нами задач, я взялся за азиатское направление. Предельно упрощая, наши цели таковы: помочь хорошим, прогнать и наказать плохих, напугать до усрачки всех остальных. Наличные силы – скромны, материальные ресурсы – довольно ограничены, а вот козыря – имеются. Их мы и используем!

ГРУшник остановился, пережидая пока лишние уши в виде смазливой разносчицы напитков с полыхающим румянцем на щеках, покинут кубрик.