Кристи Голден - Сага о Тёмных Тамплиерах

В любом случае, она знала, что прошло уже несколько долгих часов. Она надеялась, что находится неподалеку от этой проклятой штуковины.

Джейк старался не беспокоиться о Розмари, и у него совершенно не получалось. Он говорил себе, что она в тысячу раз более выносливая, чем он, более чем способна справиться с любой возникшей ситуацией. Кроме того, она была сообразительна и старалась избегать любых проблем. Слово «проблема» напомнило ему об Итане Стюарте, который называл ее так. Джейк вспомнил, каким видел Итана последний раз и сказал себе, что Розмари прекрасно сумеет защитить себя, без всяких сомнений, даже если привлечет внимание некоторых протоссов из этих Закаленных.

— Если она будет обнаружена… Как ты думаешь, убьют ли они ее? — спросил он Ладраникса, когда они вернулись в город.

Ладраникс задумался, и сердце Джейка ушло в пятки.

— Я не знаю, — сказал он, и Джейк знал, что протосс говорит правду. — Мы бы не стали, но мы — не Закаленные. Протоссы не убивают протоссов.

Окончание фразы осталось несказанным: «Но протоссы могут убить Розмари».

Он ничего не мог поделать с этим. Он посмотрел на рацию и коснулся ее. Она бы не издала звуковой или световой сигнал, который мог бы подвергнуть Розмари опасности, она лишь завибрировала бы, чтобы дать ей понять, что они пытаются связаться с ней. Если бы все было безопасно, она бы ответила.

Ответа не было.

— Джейкоб… Тебе не стоит строить догадки. К этому моменту с Розмари много случиться множество разнообразных вещей. Возможно, ответить в том месте, где она находится, — опасно. Или устройство могло испортиться. Или, возможно, на него воздействуют скрытые под поверхностью технологии. Что угодно из этого может быть причиной того, что она не отвечает.

— Я знаю, — сказал он и провел рукой по волосам. Тревога заставила головную боль вернуться. — Но… Я буду беспокоиться за нее до тех пор, пока она не вернется. Таковы люди, Замара.

— И я наблюдаю за вами. Я знала, что, как Хранитель, многое могла бы испытать. Но я никогда не ожидала, что в числе прочего окажусь внутри инопланетного тела и разума.

— Как на прогулке, да?

Ее мысленный голос звучал проникновенно и нежно.

— Похоже на… прогулку, как ты выразился, верно.

— Если бы я мог перестать волноваться за нее. Если бы я мог… Если бы мог перестать заботиться о ней.

— Я не могу изменить этого, Джейкоб, но, даже если могла бы, не стала бы и пытаться. Я уже потребовала и взяла от тебя достаточно. Я не возьму и это.

Неожиданно его словно ударило током. Он уже задумывался об этом раньше, но не позволял себе развивать мысль. Теперь же позволил.

— Хранители обладают всеми мыслями, чувствами и воспоминаниями всех протоссов, правильно?

— Совершенно верно.

— А поскольку теперь я Хранитель, — насколько им может быть человек то все мои мысли, чувства и воспоминания… о боже.

— Они будут добавлены к целому. Будущие поколения все это будут помнить.

Джейк густо покраснел, и вовсе не от палящего солнца.

— Это не должно причинять тебе чрезмерные страдания. Будущие Хранители не станут исследовать такие простые и общие для всех вещи, как сексуальное влечение или мелочная зависть.

— Ну, спасибо тебе, ты меня так успокоила.

— Если это как-то утешит тебя, Джейкоб, то, скорее всего, сохранятся моменты твоего героизма, вдохновения и величия.

Это, и правда, заставило его немного успокоиться.

— Поскольку смягчить твою тревогу я не могу, может быть, у меня получится хотя бы отвлечь тебя. Тебе нужно узнать, что случилось с Адуном и отступниками-протоссами, которых со временем станут называть «темными тамплиерами».

Замара была права — тревога не приведет ни к чему хорошему. До возвращения Розмари у него не было никакого способа узнать, что с ней происходит. Это не займет много времени, сказал он сам себе. Но пока он ждет, сможет узнать больше о протоссах и их истории, а это многого стоит.

Девушка предстала перед высшими тамплиерами — закованная так, словно представляла какую-то опасность для обученных воинов-протоссов в полной боевой экипировке. Вторая встреча с ней совершенно не убедила Джейка в том, что, приговаривая ее к смертной казни, Конклав был прав. На этот раз он, как и другие тамплиеры, разделил с ней мысли, задал вопросы и выслушал ответы. Внутри него нарастала тревога. В то время как другие тамплиеры допрашивали девушку — ее имя было Рашжагал — Адун следил и наблюдал за ними. В конечном итоге ее увели, и она по-прежнему держала голову гордо поднятой.

Адун обратился к своим товарищам-тамплиерам.

— Мы, тамплиеры, всегда подчинялись воле Конклава, ибо то, что они делали, всегда было правильным и служило нашей общей защите. Это они хранят чистоту заветов Кхалы, которая была нашим спасением, и остается им же.

Джейк ничего не сказал, наблюдая за остальными тамплиерами, внимательно вслушиваясь в их мысли. Они тоже не вполне понимали, к чему тот ведет.

— Конклав обнаружил еретиков — таких, как Рашжагал. Они попросили нас выследить остальных и втайне казнить, чтобы само их существование осталось тайной. Они боятся, что если распространятся слухи о том, что есть те, кто отверг Кхалу, то это приведет к панике. А такая паника может отбросить нас обратно в новую Эпоху Раздора.

Инстинктивный ужас был ответом каждого из них. Но Адун продолжил:

— Старейшины правы в том, что не хотят повторения этих зловещих времен. Они правы в том, что хотят для всех единства в Кхале.

И затем он засомневался.

— Но… Протоссы не убивают протоссов. И если мы пойдем этим путем… то, возможно, именно это, в конце концов, и приведет к новой Эпохе Раздора. Вы говорили с Рашжагал. Мы найдем остальных, и мы поговорим с ними прежде, чем исполнить приговор. Я сердцем чувствую, что… Рашжагал не представляет угрозы. Я крайне тщательно расспросил ее. Она не желает переворота или разногласий. Она лишь хочет сохранить свою индивидуальность. Заслуживает ли ее желание смерти?

Никто не ответил. Джейк почувствовал, как его терзают сомнения других, почувствовал, как тяжелым грузом на душе лежит его собственная нерешительность. Ему нравилась Рашжагал. Он восторгался ей. И Адун был прав. Она не представляла угрозы.

— Но это лишь она, — медленно сказал Джейк. — Она может думать не так, как другие.

— То, что говорит мой старый друг Ветраас, верно, — ответил Адун. — И это то, что мы должны узнать прежде, чем повинуемся Конклаву. Или… прежде, чем откажемся повиноваться.

Это заявление всколыхнуло собравшихся тамплиеров.

— Ты хочешь отказаться подчиниться прямому приказу Конклава?

— Я всегда подчинялся, — сказал Адун, и это было так.