Эрик Рассел - Оса

Указав на замок, Мур сказал:

— Постарайтесь бесшумно открыть его, а я тем временем обойду сарай вокруг: мне говорили, что в задней стене тоже есть дверь. Если через две минуты замок не откроете, просто сбивайте засов: я к тому времени блокирую сарай с тыла. Ни одна мышь не проскочит.

Тимол кивнул, достал из кармана связку отмычек и начал возиться с замком, а Мур, повернув за угол сарая, внимательно оглядел пустырь. Не заметив посторонних, он бесшумно вернулся к двери, над запором которой все еще продолжал трудиться Сагри Тимол, и вынул из кармана пистолет.

— Именем ВАБС приговариваю тебя к смерти за издевательства над заключенными и убийство старика, — торжественно проговорил Мур и, когда обескураженный агент СБ повернулся к своему странному спутнику, спокойно продырявил мерзавцу лоб.

Тот некоторое время еще держался на ногах — все с тем. же изумленным выражением лица, — но вскоре упал ничком и больше не шевелился.

В проулке по-прежнему было безлюдно: звук выстрела никого не встревожил, а может быть, выстрелы в таких местах — дело привычное. Мур отыскал среди мусора кусок камня, по виду напоминающего кирпич, и попробовал, можно ли им что-нибудь изобразить. Камень оставлял вполне отчетливый оранжевый след, и на двери сарая, прямо над поверженным телом агента СБ, появилась аббревиатура «ВАБС».

Забрав с собой жетон, который Тимол демонстрировал в убежище, Мур вернулся к машине. Добравшись до центра, он отметился в гостинице, сообщив администратору, что намерен тотчас же вернуться на Дирту, и направился в сторону шоссе на космопорт. Теперь на вопрос кого-либо о новом постояльце администратор честно ответит: был, мол, но уехал в космопорт на машине с таким-то номером. Значит, надо решить вопрос с номером автовикла.

Поколесив по городу, Мур отыскал в предместье стоянку машин, рекламный щит возле которой гласил, что здесь можно по сходной цене приобрести любое средство передвижения. Мур усмехнулся, представив, что будет, если он потребует продать ему лошадь, и отправился отыскивать хозяина этого своеобразного магазина.

Ему не пришлось долго блуждать среди выставленных на продажу машин: одного взгляда на долгожданного посетителя, да еще и офицера, было достаточно, чтобы заставить хозяина рысцой устремиться к нему.

— Что угодно господину офицеру? — услужливо поинтересовался он, отметив явную состоятельность клиента.

— Покажите, какие модели предназначены у вас для продажи, и я решу, стоит ли мне приобрести машину у вас или обратиться к кому-нибудь другому, — высокомерно проговорил Мур.

Поминутно кланяясь, тот повел Мура вдоль ряда доживающих свой век драндулетов, всячески расхваливая этот металлолом. Наконец, взгляд Мура наткнулся на автовикл, аналогичный машине Сагри Тимола.

— Эту, — ткнул пальцем Джеймс.

— Возьмите, господин офицер, какую-нибудь другую, — залепетал хозяин, — а это — моя личная машина.

Мур высокомерно взглянул на него и направился к выходу со стоянки.

— Или этот, или никакой. Выбирайте, — бросил он через плечо.

Хозяин застонал и заломил втридорога, рассчитывая, видимо, заставить клиента купить другую машину. Но он не знал, с кем имеет дело: «оса» не станет мелочиться, если встает вопрос безопасности в интересах его миссии. Через некоторое время, оформив документы на покупку, Мур уже ехал в сторону городской свалки.

Новое приобретение, конечно, не соответствовало блестящей внешности высокопоставленного офицера: оно мало чем отличалось от того железного хлама, который пытался всучить ему хозяин стоянки, однако вполне годилось для задуманной подмены.

Спрятавшись за грудами металлолома, Мур прежде всего снял номера с официально купленной машины, а затем магнитную пластинку с указанием имени владельца, установленную на лицевой панели. «Как хорошо, — подумал он, — что во времена всеобщей унификации отпала надобность маркировать отдельные детали машины». Захватив с собой номера и пластинку, Мур вернулся к машине Тимола, укрытой за углом дома вне видимости со стоянки, и вскоре вновь оказался на свалке. Забравшись в уже обжитое укрытие, Мур переставил колеса с одной машины на другую, установил на лицевой панели агента новую пластинку и в заключение преображения — заменил номерные знаки. Кинув последний взгляд на безликий автовикл, он спокойно сел за руль бывшей собственности Сагри Тимола и покинул это неуютное место.

Как поведал ему услужливый агент, оставшийся на пустыре, опасаться облав больше не приходилось — хотя бы в ближайшее время. Мур прикинул, что и контроль в гостиницах, возможно, стал не таким уж жестким, но все же решил ежедневно менять место проживания. За сохранность своего багажа он не опасался: преемник машанского чемодана имел то же «защитное устройство».

За ужином в ресторане очередного отеля Мур прочел заметку о воздушном налете в вечернем выпуске газеты. Корреспондент сообщал, что «эти мерзкие клопы» предприняли космическую диверсию, направленную на подрыв обороноспособности Дельмика. Однако бдительная система обороны уничтожила флот землян, и к планете смог пробиться единственный корабль, который вынужден был сбросить свой смертоносный груз на лесной массив.

Далее сообщалось, что этот корабль доблестные защитники планеты тоже сбили, и как-то мимоходом упоминалось место, где это произошло. Мур вспомнил, что именно в районе пресловутого лесного массива находится Шогрум — военный арсенал Дельмика и один из потенциальных объектов «осы», — и если судить по сотрясению здания во время бомбежки, запасам снарядов и прочим игрушкам пришел конец.

Мур нашел также упоминание о том, что полиция совместно со службой безопасности задержала около пятидесяти активных деятелей антипатриотической шайки, именующей себя ВАБС. Никаких подробностей в заметке не сообщалось, не было даже имен задержанных, и Мур решил, что, возможно, эта та самая компания дружков Буна, захваченная в «Роднике». Несовпадение количества задержанных не говорило ни о чем: в целях пропаганды даже один солдат может называться дивизией.

Хуже, если в лапы таких, как Тимол, попали просто случайные прохожие. Во время облав многие впадали в панику и вели себя, на взгляд стражей порядка, подозрительно. Система тоталитарной власти делала любого жителя Империи бесправным и беззащитным, и, единожды попав в мясорубку сыска, никто не чаял выйти оттуда живым. Атмосфера полной безнаказанности любого, имеющего даже малую толику власти, делала жизнь простого обывателя безумной игрой в смертельную рулетку: выпало красное — живи пока, черное — конец. Мур вспомнил демонстрацию этой тупой силы в подвале убежища и несчастного старика на загаженном полу.