Олег Никитин - Боевой устав эльфа

– У меня тоже лицензия есть, – парировал Квакваса. – На торговлю товарами интимной гигиены.

Гнусный гоблин, выпивший немало крови у Федора в бытность его воином ОАТ, сидел на скамье смирно и постоянно макал нос в кружку. Конечно, он посматривал по сторонам в поисках путей для побега, но присутствие гомункулуса и мысли о бренности мира его останавливали. Куда убежишь, если с одного бока сидит знаток всей его подноготной – карлик Жрадк? А с другой – скалой возвышается универсальный солдат Люсьен? От судьбы не убежать, читалось на костистой физиономии лжепогонщика черепах Кваквасы.

За дальнейшей неторопливой беседой выяснилось следующее. Первое и печальное – повторить процедуру лечения не получится. Вообще на фармакологии придется поставить крест. Потому что состав был подготовлен особенный, и сутки надо было с ним прожить в романтической, хм, обстановке. С обнаженной девою в зоне доступа. А раз таковое не произошло по причине разрушения заклятия этим паскудным, Ллот его порази, подонком Кваквасой, то и спроса теперь со Жрадка никакого нет. Форс-мажор!

Хуже того, повторный прием любой любовной настойки попросту уничтожит всю эректильную функцию комиссара не только магически, но и медицински. И ничто и никогда больше не оживит мертвый «клинок» комиссара Стволлута.

– Разве что некромантское зелье, но о том лучше не упоминать всуе! – на этой ноте уродливый карлик осушил кружку и постучал ею по столу, требуя у кравчего добавки.

Федор представил, к каким последствиям может привести «лечение» у некромантов, и внутренне содрогнулся.

– Вот потому и остается сиру только одно, – набравшись смелости, встрял гоблин, – обратиться к моим услугам. Потому что у меня настоящий товар из Срединного мира, от оптовиков из Самата. Не этот, конечно, – он похлопал по лотку. – Здесь предметы разового пользования. Подлинный перманент я продаю только на рынке.

– Где, говоришь, твое торговое место?

– Так возле «Звенящей Бронзы»… Я вас видел там сегодня с сиром Маггутом. Он великий воин, но по-моему, Каратель Узгаг сражался нынче не слишком усердно.

– Об этом помалкивай, – приказал комиссар. – А то Зак тебя кулаком в камень вгонит… Завтра поутру жди меня на месте, да будь готов сразу тронуться в путь. Тебе же не помешает обновить ассортимент? Мы как раз на Самат идем войной. Трофеев будет завались. И тебе достанется, хоть ты и гнусный лжепогонщик и редкая сволочь. Я потому такой добрый, что про тебя есть позитивное пророчество. Но от оплаты нашей выпивки оно не освобождает.

Квакваса протяжно вздохнул, высыпал на стол флорины, – и мирная беседа под темный эль о житье-бытье продолжилась.

Когда Федор вернулся на постоялый двор, Фундис и другие ополченцы, включая зверей, уже спали. Так и не проснувшись, усталая маджаи обняла комиссара и тихо засопела тому в плечо.

Шапито «Звенящая Бронза» за ночь намокло и обвисло как шляпка перестоявшего гриба. Вход был распахнут настежь, через него было видно, что внутри никого нет. Лишь посреди арены возвышалось чучело на палке – для отработки ударов холодным оружием. Федору вдруг нестерпимо захотелось почувствовать себя на месте Зака. Врезать по сопернику с размаху мечом, пнуть в колено ногой, расквасить нос латной рукавицей. Он заглянул в шатер и крикнул:

– Есть тут кто?

Отозвалось только слабое эхо. Тогда Стволов решительно вошел внутрь. Шагая твердо, словно гладиатор, приблизился к чучелу. Оно было сшито из стеганой дерюги, множественные плохо залатанные дыры топорщились соломой. Растопыренные «руки» заканчивались культями. Лишь голову закрывал настоящий рыцарский шлем. Рядом валялся молот на длинной ручке с бойком в виде ананаса. Федор подобрал оружие, размахнулся и врезал по чучелу. Оно крутанулось вокруг оси и, совершив пару оборотов, остановилось лицом к комиссару. Федор примерился долбануть еще раз, но вдруг со скрипом поползло вверх забрало шлема. В открывшемся провале возникла ухмыляющаяся рожа Джадога.

– Зачем ты бьешь меня этим противным ананасом, любимый? Лучше достань свой белый банан! А хочешь, я сам его достану?

К Федору потянулись дерюжные культи…

Он пробудился от собственного сдавленного крика. Как ни странно, вскоре ему удалось снова заснуть. Видимо, потеряв возбуждающие свойства, магия Жрадка сохранила снотворные. Хотя и без «противокошмарного» эффекта…

С утра пораньше Федор первым делом навестил обозный сарай и отыскал среди маркитантов Пунай. Постаравшись, чтобы ее любопытные товарищи рассмотрели как можно меньше, он молча вложил гоблинше в ладонь мешочек со всем своим богатством. Пунай с грустным видом отвернулась и ничего не сказала.

– Извини, – промямлил Федор. – Зелье Жрадка бесполезно. Магия отказала, когда появился Квакваса. Спасибо, что хотела мне помочь.

– С чем помочь? – хищно спросила очутившаяся в полуметре Клюш.

Федор и Пунай уставились на нее бешеными глазами, и не в меру любопытная девушка убежала за черепаху.

– Женщин тут все уважают. Найди себе молодого эльфа да живи счастливо, – посоветовал комиссар, потрепал гоблиншу по плечу и также удалился.

После завтрака, убедившись в боеготовности армии, Стволов в сопровождении Люсьена отправился на рынок. Честно говоря, он не рассчитывал застать там Кваквасу. Пройдоха наверняка смылся ночью куда подальше. Каково же было удивление Стволова, когда точно в указанном месте, среди прочих прилавков с разнообразными товарами, он увидел раскладной столик продавца «живых» трусов. За спиной Кваквасы была установлена маленькая палатка из плотной материи – очевидно, примерочная. Возле столика стоял пожилой дроу, мял в руках товар и с интересом слушал рассказ Кваквасы. Заметив остановившегося рядом человека, темный эльф бросил вещь и быстро удалился.

Квакваса проводил его грустным взглядом, но тут же переключился на Федора.

– Рад снова вас видеть, комиссар Стволлут! У меня товар только высочайшего качества, вылечит любые недомогания.

– Сейчас не это главное, – сказал Федор раздраженно. – По приказу маджаи Фундис и жрицы Паучьей Королевы я должен проверить, не фальшивкой ли ты торгуешь. Иначе предсказание относится не к тебе, а другому торговцу «живыми» трусами, и я смогу наконец-то продать твой свежий труп перекупщикам.

Квакваса клятвенно прижал руки к груди.

– Подделка исключена, только оригинал! Желаете попробовать, сир? – Он схватил с прилавка трусы, которые рассматривал дроу, и протянул комиссару. – Можете испытать.

Гоблин откинул полог палатки. На земле лежала истоптанная циновка, перед ней – мутное слюдяное зеркало на треноге. Верхний обрез зеркала заканчивался чуть выше пояса.