Виктор Ночкин - Вектор угрозы

Она запустила в замочную скважину другую проволоку, потолще, что-то внутри придавила, проволока с легким скрежетом скользнула по металлу…

– Варвавело, – недовольно выговорила Яна, медленно поворачивая проволоку.

– Заржавело?

– Му-гу.

Перехватив стержни одной рукой, она сунула в замочную скважину третью проволоку… помотала отрицательно головой и вытащила. Алекс взирал на ее действия с некоторым трепетом – Яна трудилась вдохновенно, как какой-нибудь поэт или художник, о которых писали в очень хороших книгах. Шведа же волновало совсем другое, он нервно оглядывался и не убирал палец со спускового крючка. Беспокоился, не нагрянут ли кочевники. Стрельба еще не смолкла – части армейцев удалось вырваться из бетонного лабиринта, и где-то в отдалении бой все еще продолжался. Но замок щелкнул, и Яна, выплюнув отмычки в ладонь, шмыгнула в приоткрывшийся проход – просочилась, как будто капля жидкости сквозь щель. Алексу, чтобы последовать за ней, пришлось распахнуть дверь вдвое, а то и втрое шире. Удивительно гибкая девчонка!

Внутри было темно, в полосе света, проникающей через вход, Алекс успел разглядеть голые бетонные стены и пол, потом Швед захлопнул дверь и щелкнул замком. Яна вытащила фонарик, тонкий луч скользнул по пустому помещению.

– А ведь здесь ничего нет, – отметил Алекс. – Как будто, бросая это помещение, успели аккуратно собрать шмотки. Яна, посвети-ка…

Он двинулся в темноту, луч фонаря следовал за ним. Алекс подобрал с пола разбросанные бумаги, склонился с ними к фонарику и жадно впился глазами. И тут же на глаза попалась знакомая эмблема вверху страницы – латинская буква «V», перечеркнутая зигзагом молнии.

– Я всегда удивлялась, – заговорила Яна, – почему в заброшенных зданиях так много пыли? Дверь закрыта плотно, даже заперта Лес знает сколько лет. Окон нет. Откуда пыль?

– Я тоже об этом подумал, – буркнул Швед. – Я о многом таком думаю. Пыль – это океанская соль. Вода в океанах – это кровь Имира, значит, океаны должны усыхать. Он же просыпается, собирает себя заново, кровь свою тянет. Вода уходит, соль остается. Значит, больше соли должно в воздухе быть, больше пыли.

– Но дверь-то закрыта, – заспорила Яна, – как же пыль сюда попала? Пусть ее много, но сюда – как?

Алекс их не слушал – он читал. А во время чтения он словно пропадал из этого мира и переносился куда-то в другое место. Пусть даже это была не книга, а сухие официальные записи, как сейчас. Яна лениво препиралась со Шведом, настаивала на том, что пыль не могла попасть сквозь запертую дверь… Швед бурчал о мертвом великане… а Алекс читал и не слышал ни слова из их никчемного спора. Наконец он объявил:

– Это место называется КИБО-4. Комплекс по исследованию биологических образцов номер четыре, сокращенно КИБО-4. Его эвакуировали еще до Пандемии. Во всяком случае, начали до того. Ага, вот… Начало эвакуации – май 2018 года. Поэтапный вывоз… Завершение – октябрь 2021.

– А между этими датами как раз и был пик болезни, – вспомнила Яна. – Не успели, думаю, все вывезти, однако здесь я ничего не вижу.

– М-да, и план эвакуации бросили. Это же документ! Тут и пометка «Совершенно секретно»… Разве такие документы бросают на пол?

– А почему нет? – девушка пожала плечами. – Это ты с бумажками носишься, а нормальным людям на них плевать. А почему эвакуировали? Такая база мощная…

– Эксперимент потребовал. Не знаю, чем они здесь занимались, но… сейчас… – он отыскал на странице нужное место и стал читать: – «В связи с переходом эксперимента в решающую стадию руководство сочло необходимым продолжать исследования в лаборатории КИБО-3, где имеется соответствующее оборудование и полигон».

– Полигон? – Яна нахмурилась. – Для чего им полигон?

Швед неожиданно быстро шагнул к ней, выхватил из руки фонарик.

– Эй-эй! – пискнула Яна. – Ты чего? Куда?

Швед не слушал, он устремился в угол, а когда поднес свет поближе, стало видно, что там довольно широкая ниша, в которой темнеет прямоугольный проем – спуск куда-то в подвал. Швед исчез в проеме, луч фонаря он направил вниз, на лестницу. В помещении стало темно.

– Опять подземелье, Лес его забери… – пробормотал Алекс. – Да что ж мне так на подземелья везет в последние дни?

Но делать нечего, пришлось спускаться следом. Не торчать же в темноте! Когда они с Яной сошли по лестнице в подземный этаж, Швед стоял посредине и водил фонарем вправо и влево, разглядывая низкий широкий зал. Прямоугольный участок вдоль стены был отгорожен стальной сеткой, натянутой на толстенные прутья. На полу виднелись отверстия для крепежа какого-то громоздкого оборудования. Сейчас не осталось ничего, кроме стальной сетки да груды всевозможного хлама в углу.

– Обезьяны, – вдруг громко и отчетливо произнес Швед.

Алекс с тревогой поглядел на него: не начнется ли новый приступ? На всякий случай он попятился и потянул за собой Яну. Но Швед помотал головой, его плечи поникли. Он уже приходил в себя.

– Ты как? Нормально? – спросил Алекс. – Что-то вспомнил?

– Я был здесь раньше.

– А… зачем? Что тебе здесь делать? Это какой-то секретный объект. Решетки, сетки… Аппаратура здесь стояла, вон, видишь, крепежные отверстия? Проводка была протянута, вот и хомуты остались, которыми кабели стягивали… Что здесь делать медиевисту? Специалисту по древней Скандинавии?

– Не знаю, не знаю… Я ничего не помню, но это место! Я уверен, что был здесь раньше! Я вспомнил, что спуск в углу!

Швед обернулся и устало покачал головой.

– Ничего не могу сообразить. Знаешь, Леха, так тяжко! Это как фантомная боль, когда ногу отрезали, а она болит. Так вот и у меня, не помню, что со мной было и кто я, – а все равно гложет прошлое. Что-то такое было у меня в прошлом… что-то недоделанное, незаконченное что-то. Важное, чего я не успел. Должен был сделать, но не сделал! И мне больно думать об этом.

Поток жалоб прервал глухой взрыв над головой. Бетонный потолок едва ощутимо дрогнул, и гулкое эхо пошло гулять по пустому залу. Швед погасил фонарик, сразу подобрался и бросился к лестнице. От растерянности не осталось и следа.

– Замок гранатой выбили, – тихо бросила Яна, – грубо, грубо работают!

Троица собралась у лестницы, но подниматься было уже поздно – наверху раздавались голоса. Кочевники, управившись с дверью, уже заглянули в зал этажом выше и обменивались впечатлениями.

– Пусто…

– Да, глухой номер… а может, это не тот дом, Котел?

– Тот, гляди, – зашуршала бумага. – Вот он, план, видишь отметку? Сам Хан рисовал, он не ошибается!

– Не, не тот! Хан правильно нарисовал, но это другой дом! В соседнем посмотреть надо, а здесь все без нас вынесли! Вон пылища какая!

– И соседние проверим тоже. Если ничего не найду, вернусь сюда и осмотрю получше. Ты, Лимон, оставайся, присмотри, чтобы не лез никто. Если сунутся, скажешь: я велел не входить. Ведь оставил же двоих, чтобы стерегли, и где они? Ну, поймаю этих двух бакланов, я им… Значит, так, Лимон. Если слиняешь, я тебе зубы выбью, понял?