Джордж Мартин - Игра престолов. Битва королей

– Лорд Мизинец. – Подрик мельком взглянул на Тириона и тут же опустил глаза. – То есть лорд Петир. Лорд Бейлиш. Мастер над монетой.

– Послушать тебя, так их там полным-полно. – Парень сгорбился, точно его ударили, и Тирион ни с того ни с сего почувствовал себя виноватым.

Лорд Петир сидел у окна, томный и нарядный, в бархатном сливовом дублете и желтом атласном плаще, положив руку в перчатке на колено.

– Король стреляет зайцев из арбалета, – сказал он. – Зайцы побеждают. Хотите взглянуть?

Чтобы взглянуть, Тириону пришлось стать на цыпочки. Один заяц лежал убитый, другой, дергая длинными ушами, издыхал со стрелой в боку. Израсходованные стрелы валялись на утоптанной земле, как солома, раскиданная бурей.

– Давай! – крикнул Джоффри. Егерь выпустил зайца, которого держал, и тот поскакал прочь. Джоффри спустил курок арбалета и промахнулся на два фута. Заяц встал на задние лапы и уставился на короля, дергая носом. Джофф, выругавшись, покрутил вороток, заново натянув тетиву, но заяц ускакал, не успел он зарядить стрелу. – Давай другого! – Егерь запустил руку в садок. Этот зверек, бурый, затерялся среди камней, а торопливый выстрел Джоффа едва не угодил сиру Престону в пах.

Мизинец отвернулся от окна и спросил Подрика:

– Любишь ты тушеную зайчатину, мальчик?

Под вперил взор в сапоги гостя – красивые, из красной кожи с черным орнаментом.

– Это едят, милорд?

– Да. Скоро зайцы разбегутся по всему замку, и мы будем есть это три раза в день.

– Все лучше, чем крысы на вертеле, – сказал Тирион. – Оставь нас, Под. Впрочем, лорд Петир, может быть, желает выпить чего-нибудь?

– Благодарю покорно. «Выпей с карликом – и завтра проснешься на Стене», как говорят в замке. Черное делает мою нездоровую бледность еще заметнее.

«Не бойся, милорд, – подумал Тирион, – для тебя я припас не Стену». Он сел на высокий, с мягкими подушками стул и сказал:

– Как вы нынче нарядны, милорд.

– Вы меня огорчаете. Я стараюсь быть нарядным каждый день.

– Это новый дублет?

– Да. Вы очень наблюдательны.

– Сливовое и желтое. Это цвета вашего дома?

– Нет. Но человеку надоедает носить одни и те же цвета день за днем – по крайней мере мне.

– И кинжал у вас красивый.

– Правда? – Мизинец с озорным блеском в глазах извлек его из ножен и оглядел, словно видел впервые. – Валирийская сталь, а рукоятка из драконьей кости. Простоват немного, конечно. Он ваш, если пожелаете.

– Мой? – Тирион посмотрел на него долгим взором. – Ну уж нет. – «Он знает, наглец. Он знает и знает, что я знаю, но думает, что я не посмею его тронуть».

Если был когда-нибудь человек в золотой броне, то это Петир Бейлиш, а не Джейме Ланнистер. Знаменитые доспехи Джейме – это просто позолоченная сталь, а вот Мизинец… Тирион узнал о славном Петире такое, что его еще больше обеспокоило.

Десять лет назад Джон Аррен дал Бейлишу какую-то мелкую должность в таможне, где лорд Петир вскоре отличился, собирая втрое больше, чем все другие королевские сборщики. Король Роберт был известный мот, и человек, способный получать с двух золотых драконов третий, стал бесценным приобретением для королевского десницы. Мизинец взлетел наверх с быстротой стрелы. За свои три года при дворе он сделался мастером над монетой, вошел в Малый Совет, а доходы в казну возросли в десять раз против тех, что получал злосчастный предшественник Петира… правда, и долги короны сильно увеличились. Искусным жонглером был Петир Бейлиш.

И умной головой. Он не просто собирал золото и запирал его в сокровищницу, о нет. Он отделывался от кредиторов короля обещаниями и пускал королевское золото в оборот. Он скупал повозки, лавки, дома, корабли. Он скупал зерно, когда зерна было в избытке, и продавал хлеб, когда хлеба недоставало. Он покупал шерсть на севере, полотно на юге и кружево в Лиссе, запасал это впрок, красил и продавал. Золотые драконы плодились и множились, а Мизинец все отдавал их в люди и пригонял домой вместе с выводком.

При этом он всюду пристраивал своих людей. Хранителей Ключей, всех четверых, назначил он, а также королевского счетовода и королевского весовщика и начальников всех трех монетных дворов. Из десяти портовых смотрителей, откупщиков, таможенных сержантов, сборщиков пошлин, скупщиков шерсти, ростовщиков, винокуров девять были людьми Мизинца. В большинстве своем они происходили из средних слоев: сыновья купцов и мелких лордов, порой даже чужестранцы, – но на поверку оказывались куда способнее своих высокородных предшественников.

Никому не приходило в голову оспаривать эти назначения – да и зачем бы? Мизинец ни для кого не представлял угрозы. Умный, улыбчивый, открытый, всеобщий друг, всегда способный раздобыть столько золота, сколько нужно королю или деснице, и притом очень скромного происхождения, чуть выше межевого рыцаря, – он был не из тех, кого боятся. Не было у него ни знаменосцев, ни армии вассалов, ни укрепленного замка, ни сколько-нибудь заметных владений, ни видов на выгодную женитьбу.

«Так как же посмею я его тронуть, даже если он изменник?» – думал Тирион и вовсе не был уверен, что посмеет, по крайней мере теперь, когда идет война. Со временем он мог бы заменить людей Мизинца на ключевых постах своими, но…

Со двора донесся крик.

– Ага. Его величество убил зайца, – заметил лорд Бейлиш.

– Очень неповоротливого, как видно. Милорд, вы воспитывались в Риверране – и, как я слышал, очень сблизились с Талли.

– Верно. Особенно с дочками.

– И насколько же?

– Я лишил их невинности – этого довольно?

Свою ложь – Тирион был почти уверен, что это ложь, – Мизинец преподнес с таким небрежным видом, что многие бы поверили. Быть может, это Кейтилин Старк лжет? И о том, как лишилась невинности, и о кинжале? Чем дольше Тирион жил, тем больше убеждался, что ничего не бывает простым и мало что можно принимать на веру.

– Меня дочери лорда Хостера не любят, – признался он. – Вряд ли они захотят выслушать какое бы то ни было мое предложение, но к тем же словам, исходящим от вас, могут отнестись более благосклонно.

– Смотря какие это будут слова. Если вы намерены предложить Сансу в обмен на вашего брата, поищите кого-нибудь другого. Джоффри никогда не расстанется со своей игрушкой, а леди Кейтилин не такая дура, чтобы сменять Цареубийцу на девчонку.

– А если и Арью приложить? Я разослал людей на ее поиски.

– Пусть ищущие сначала найдут.

– Буду иметь это в виду, милорд. Я, собственно, надеялся на ваш успех с леди Лизой. Для нее у меня есть более заманчивое предложение.

– Лиза покладистее Кейтилин, это верно… но и боязливее, притом, как я слышал, ненавидит вас.

– Она полагает, что на то у нее есть причина. Когда я гостил у нее в Гнезде, она уверяла, что это я убил ее мужа, и не желала слышать никаких оправданий. Быть может, она изменится ко мне, если я выдам ей настоящего убийцу Джона Аррена?