Джордж Мартин - Игра престолов. Битва королей

– Тюрьма есть тюрьма. У нас под Бобровым Утесом есть такие, рядом с которыми эта покажется солнечным садом. Когда-нибудь я надеюсь показать их вам.

«Если он и боится, то хорошо это скрывает», – подумала она.

– Человеку, скованному по рукам и ногам, следует выражаться более учтиво, сир. Я пришла не затем, чтобы выслушивать угрозы.

– Вот как? Зачем же тогда – чтобы поразвлечься немного? Вдовам, говорят, надоедает пустая постель. Мы в Королевской Гвардии приносим обет безбрачия, но я мог бы оказать вам услугу, если вы этого хотите. Налейте нам вина, снимите ваше платье, и посмотрим, гожусь ли я еще на что-нибудь.

Кейтилин посмотрела на него с отвращением. Обитала ли когда-нибудь столь порочная душа в столь красивом теле?

– Если бы вы сказали это при моем сыне, он убил бы вас.

– Разве что скованного. – Джейме погремел цепями. – Мы оба знаем, что ваш мальчик боится сойтись со мной в поединке.

– Пусть мой сын молод, но если вы принимаете его за глупца, то горько заблуждаетесь… и вы не очень-то спешили послать ему вызов, когда стояли во главе войска.

– Старые Короли Зимы тоже прятались за материнскими юбками?

– Довольно, сир. Я пришла кое-что узнать.

– С какой стати я должен отвечать вам?

– Чтобы спасти свою жизнь.

– Вы думаете, я боюсь смерти? – Эта мысль как будто позабавила его.

– А следовало бы. За ваши преступления вам уготовано место в самой глубокой из семи преисподних, если боги хоть сколько-нибудь справедливы.

– О каких богах вы говорите, леди Кейтилин? О деревьях, которым молился ваш муж? Хорошо же они послужили ему, когда моя сестра сняла с него голову! Если боги есть, почему тогда в мире столько страданий и несправедливости?

– Из-за таких, как вы.

– Таких, как я, больше нет. Я один в своем роде.

«В нем нет ничего, кроме надменности, гордыни и пустой отваги безумца. Я попусту трачу с ним время. Если и была в нем искра чести, она давно умерла».

– Ну что ж, не хотите со мной говорить – не надо. Можете выпить это вино или помочиться в него – мне дела нет.

Она уже взялась за дверь, но Джейме окликнул ее:

– Леди Старк. – Она обернулась. – В этой сырости все ржавеет, даже правила хорошего тона. Останьтесь, и я отвечу вам… но не даром.

Стыда у него нет.

– Узники не назначают цену.

– Мою вы найдете достаточно скромной. Ваш ключарь все время потчует меня ложью, притом неумелой. То он говорит, что с Серсеи содрали кожу, то такой же участи подвергается мой отец. Ответьте на мои вопросы, и я отвечу на ваши.

– Правдиво ответите?

– Так вам нужна правда? Осторожней, миледи. По словам Тириона, люди всегда требуют правды, но она редко приходится им по вкусу.

– У меня достанет сил выслушать все, что вы скажете.

– Что ж, как угодно. Но сначала, будьте добры… вина. У меня в горле совсем пересохло.

Кейтилин повесила лампу на дверь и пододвинула ему штоф и чашу. Джейме прополоскал вином рот, прежде чем проглотить.

– Кислятина – ну ничего, сойдет. – Он привалился спиной к стене, подтянув колени к груди. – Я слушаю вас, леди Кейтилин.

Не зная, сколько будет продолжаться эта игра, она не стала терять времени.

– Джоффри – ваш сын?

– Вы не стали бы спрашивать, если бы уже не знали ответа.

– Я хочу услышать его из ваших собственных уст.

– Да, Джоффри мой, – пожал плечами Джейме. – Как и весь прочий выводок Серсеи, полагаю.

– Вы сознаетесь в том, что были любовником своей сестры?

– Я ее всегда любил, а вы теперь должны мне два ответа. Мои родственники живы?

– Сир Стаффорд Ланнистер убит при Окскроссе, как мне сказали.

– А-а, дядюшка Олух – так сестра его называла. Я спрашивал о Серсее и Тирионе – и моем лорде-отце.

– Все трое живы. – (Но им недолго осталось, если будет на то воля богов.)

Джейме выпил еще вина.

– Спрашивайте дальше.

Осмелится ли он ответить на ее следующий вопрос, не солгав при этом?

– Как вышло, что мой сын Бран упал?

– Я выбросил его из окна.

Легкость этих слов на миг отняла у нее дар речи. «Будь у меня нож, я убила бы его на месте», – подумала она, но вспомнила о девочках и сдавленно выговорила:

– А ведь вы рыцарь, поклявшийся защищать слабых и невинных.

– Ваш мальчуган был слаб, спору нет, но не столь уж невинен. Он шпионил за нами.

– Бран никогда бы не стал этого делать.

– Что ж, вините своих драгоценных богов за то, что они привели мальчика к нашему окошку и показали ему то, что ему видеть не полагалось.

– Богов?! Да ведь это вы швырнули его вниз. Вы хотели, чтобы он умер.

– Не для того же я бросил его с башни, чтобы он стал здоровее. Конечно, я хотел, чтобы он умер.

– А когда этого не случилось, вы поняли, что ваше положение стало еще хуже прежнего, и дали вашему наймиту мешок серебра, чтобы Бран никогда уж больше не встал.

– Вот как? – Джейме надолго припал к чаше. – Не скрою, мы говорили об этом, но вы находились при мальчике день и ночь, ваш мейстер и лорд Эддард часто навещали его, его стерегла стража и даже эти проклятые лютоволки… мне пришлось бы прорубать себе путь через половину Винтерфелла. Да и к чему было трудиться, если мальчик все равно умирал?

– Если вы лжете мне, считайте нашу беседу законченной. – Кейтилин показала ему свои ладони. – Эти шрамы оставил на мне человек, пришедший перерезать Брану горло. Вы клянетесь, что не посылали его?

– Клянусь честью Ланнистера.

– Ваша честь Ланнистера стоит меньше, чем это. – Кейтилин пнула зловонную кадку, и оттуда пролилась бурая жижа, впитываясь в солому.

Джейме попятился, насколько ему позволила цепь.

– Отрицать не стану, но я никого еще не нанимал убивать за меня. Думайте что хотите, леди Старк, но если бы я хотел прикончить вашего Брана, то убил бы его сам.

Боги милостивые, а ведь он правду говорит.

– Если не вы послали убийцу, значит, это сделала ваша сестра.

– Я бы знал. У Серсеи от меня нет секретов.

– Тогда Бес.

– Тирион еще более невинен, чем ваш Бран, – уж он-то ни к кому не подглядывал в окна.

– Почему тогда убийца был вооружен его кинжалом?

– Что это за кинжал?

– Вот такой длины, – показала она, – простой, но изящно сделанный, с клинком из валирийской стали и рукояткой драконьей кости. Ваш брат выиграл его у лорда Бейлиша на турнире в день именин принца Джоффри.

Джейме налил себе, выпил и налил снова.

– Если выпить этого вина побольше, его вкус улучшается. Вы знаете, я припоминаю этот кинжал. Так Тирион выиграл его, вы говорите? Каким образом.

– Поставив на вас, когда вы вышли против Рыцаря Цветов, – сказала Кейтилин и тут же поняла, что ошиблась. – Или наоборот?

– Тирион на турнирах всегда ставил на меня, но в тот день сир Лорас выбил меня из седла. Я недооценил этого мальчика, но суть не в этом. Мой брат проиграл, но тот кинжал, как мне помнится, действительно сменил владельца. Роберт показал мне его в тот же вечер на пиру. Его величество любил сыпать соль на мои раны, особенно подвыпив, – а когда он бывал трезв?