Андрей Расторгуев - Страж Порядка

Это не в подъезде, а на улице. Но где? Такой звук может издавать и карбюраторный двигатель с плохо отрегулированным зажиганием. Павел огляделся. Других машин, кроме джипа, поблизости нет. Вряд ли движок у него бензиновый.

И тут он увидел, что в подъезд, куда стремился сам, заскакивает участковый Олег Стариков. Очевидно, обходил свой участок, поскольку был в форме и нёс в руке папку. Оказался поблизости, заметив нечто такое, что ускользнуло от внимания Манина, и…

О чёрт!

Пассажирская дверь джипа открылась, оттуда вылез мужик с охотничьим ружьём наперевес.

Ещё один одержимый! Значит, не зажигание хлопало. Всё-таки стрельба! Зря он себя успокаивал, только время потерял.

Переломив на ходу ствол, носитель Мрака вытряхнул гильзы, вставил патроны и, щёлкнув замком, тоже влетел в подъезд, где только что скрылся участковый.

Ё-моё, что сейчас будет!

Паша снова побежал, доставая из кобуры пистолет.

Редкие прохожие испуганно шарахались в стороны сначала от мужика с ружьём, а теперь и от Манина, размахивающего пистолетом.

Открыв подъездную дверь, он услышал где-то наверху взволнованно-требовательный голос участкового:

– Ты что, охренел?.. Ружьё отдай!..

На лестнице Стариков боролся с мужиком, что вбежал следом. Каждый цепко сжимал двумя руками ружьё и тянул на себя. Уступать никто не собирался, пока Паша не приставил пистолет к затылку одержимого, разом положив конец единоборству:

– Руки подними.

Демоны, они, конечно, обезбашенные на всю голову, но далеко не дураки, чтобы лишать себя насиженного места. Погибнет носитель, и снова придётся искать подходящее тело. А конкуренция последнее время заметно возросла. Потому-то мужик, не особо раздумывая, разжал пальцы. Толкнув его к стене, Паша бросил Олегу, бестолково обнимающему отобранный трофей:

– Присмотри за ним. Я дальше.

Со второго этажа доносились ругательства и непонятная возня.

Как и опасался Манин, дверь семнадцатой квартиры была распахнута настежь. Из прихожей в коридор торчали чьи-то длинные ноги в засаленных джинсах, обутые в грязные мужские ботинки.

Выставив пистолет перед собой, Паша заглянул в квартиру. Там на полу, лицом вниз, лежал одержимый, который первым вошёл в подъезд. Сверху на нём сидел крепкий пожилой мужчина и выкручивал нож из руки, заломленной за спину.

– Не двигаться! Милиция! – скомандовал Манин, направляя ствол на дерущихся.

К тому моменту нож перекочевал к пожилому. Он отвёл его в сторону, держа двумя пальцами за рукоятку. Обернулся, сказав:

– Это не мой нож, а его. Он напал на меня в моей же квартире. Если поможете успокоить этого придурка, покажу документы.

Манин шагнул в прихожую, забрал нож и, не убирая пистолет, снова отступил назад.

– Слезай с него. Отойди в сторону, но так, чтобы я тебя видел.

Мужчина послушно встал. Второй, чувствуя, что его больше не держат, зашевелился.

– Лежать! – Паша наступил ему на лодыжку, заставив издать болезненный стон. – Руки за спину!

Сунув пистолет в кобуру, сковал одержимого наручниками и, приподняв, усадил возле стены. Потом повернулся к пожилому.

– Кто-то обещал показать документы.

– Позвольте сперва взглянуть на ваши, – усмехнулся мужчина. – Всё-таки вы находитесь в моём жилище.

Ну и дотошный дядька попался. Покачав головой, Паша достал удостоверение.

Внимательно изучив «ксиву», мужик выудил из пальто на вешалке почти такую же красную корочку, только с надписью «ФСБ России» под тиснёным золотым орлом. На фотографии хозяин квартиры, в военной форме с полковничьими звёздами на погонах. Рядом совсем не военная фамилия.

– Шпак Василий Семёнович?

– Собственной персоной, – улыбнулся фээсбэшник и спрятал удостоверение.

Действительно, кому ещё проживать в квартире Шпака, если не самому Шпаку? Кого рассчитывал застать здесь Манин? А за кем шли сюда одержимые? Минуточку…

– Вы отец Оксаны?

– Да, – оценивающе глядя на Павла, Василий Семёнович насмешливо добавил: – Вот уж не думал, что моя Ксюха водит знакомства с вашим братом милисионером.

Он так и сказал «милисионером», произнеся «с» вместо «ц», будто специально издевался, подчёркивая своё пренебрежительное отношение.

– Не любите милицию, товарищ полковник?

– А за что вас любить, товарищ капитан? Вы соизволили заговорить со мной на «вы», едва увидев моё удостоверение, а до этого бессовестно тыкали.

– Вообще-то я, поднявшись на этаж, застал двух драчунов, у которых был нож. И к тому времени ещё не знал, кто есть кто.

– Какая разница. Чем полковник лучше сантехника или водителя. Все мы люди. Да что с вами говорить, – Василий Семёнович махнул рукой, отвернулся и крикнул куда-то вглубь квартиры: – Ксюшка! Тут к тебе из милиции пришли. Выходи уже!

– Кто?! – донёсся звонкий девчоночий голос.

– Некто Павел Манин собственной персоной, капитан из уголовного розыска!

– Не знаю такого, – из-за угла прихожей высунулось конопатое личико. Несмотря на окрас, больше свойственный весенней поре, и растрёпанные огненно-рыжие волосы, восемнадцатилетняя Оксана выглядела настоящей красавицей.

«А что будет, если ей чуть-чуть добавить макияжа и сделать модельную стрижку?» – подумал Паша, невольно любуясь девушкой.

– Так какое у вас дело к моей дочери, молодой человек? – слова Шпака прервали его задумчивое созерцание.

И в самом деле, какое?

Две пары вопрошающих глаз уставились на Пашу: заинтригованный, любопытный, во многом наивный взгляд молодой девчонки и оценивающе-заинтересованный, взвешенный взор старого матёрого волка, её отца. Что им скажешь? Говорить-то нечего.

Ситуацию спас вовремя подоспевший наряд. Стариков подсуетился, вызвал по рации.

Двух задержанных быстренько упаковали и на машине отправили в райотдел. Вместе с участковым и дознавателем Павел остался осматривать место происшествия, искать и опрашивать очевидцев и потерпевших.

В припаркованном через дорогу джипе обнаружилась целая россыпь патронов к охотничьему ружью и стреляные гильзы рядом. Оказалось, второй одержимый пальнул прямо из автомобиля по окнам Шпака. Когда возмущённый полковник поспешил на улицу, чтобы разобраться с хулиганами, то, распахнув дверь, лоб в лоб столкнулся с долговязым. Тот, ни слова не говоря, набросился на него с ножом. Василия Семёновича спасла старая закалка и выработанные годами рефлексы. Он сумел скрутить нападавшего, иначе Манин вряд ли успел бы прийти на помощь.

Теперь окно в кухне зияло дырами, впуская в жильё осенний холод с улицы. Осколки битого стекла валялись на полу и хрустели под ногами, пока Оксана не подмела их и не выбросила в мусоропровод.

– Зачем вы им понадобились, Василий Семёнович? – Павел воспользовался моментом, когда остался наедине со Шпаком, чтобы задать этот вопрос.