Вадим Мельнюшкин - Взрывник. Заброшенный в 1941 год

Где-то тут шнапс был. Вот она бутылочка. Гадость, конечно, но хорошо пошла. Надо отвлечься от этой темы, у меня вот ещё – работа с документами, картами, потом ещё чего-нибудь придумаю, но за два часа надо успокоиться.

Так и не успокоился – вылез в метель и попёрся к старшине.

– Ну, да. Знаю. Я их к тебе и послал – положено так. А что, какие-то проблемы?

– Нет никаких проблем. Если ты прислал, то, значит, правильно. Так и должно быть.

– Странный ты сегодня какой-то, – Кошка озабоченно посмотрел на меня. – Температуры нет?

– Да нет у меня никакой температуры. И вообще мне работать надо, а не всякой ерундой с женихами и невестами разбираться. Что, кстати, с Кондратьевым?

– Да нормально всё – растяжение. Я ему говорил – ну куда ты почешешь за тридевять земель в такую погоду? Отойди километров на пять, да и радируй себе. Нет, упёрся – не меньше двенадцати кэмэ, говорит. Вот тебе результат – растяжение и глаз чуть на коряге не оставил, о которую долбанулся. Слава богу, что теперь только на приёме сидит. А Хейфецу я сказал, что следующий раз в метель он попрётся – не меньше чем на двенадцать километров, как по инструкции положено.

Всё-таки что-то у меня, то ли с нервами, то ли с психикой. Вот с чего я так завёлся от невинной, можно сказать, просьбы? Меня она не задевает никак, это я могу себе точно сказать. Ответственность за судьбу этих двух обормотов чувствую? Три раз ха-ха! На мне ответственность за жизнь пяти с лишним сотен человек. Тогда что? А вот не знаю, но чую пятой точкой, что что-то важное сейчас происходит. Вот это меня, наверное, больше и беспокоит – сотни и тысячи действий я произвожу каждый день, отдаю десятки приказов и не волнуюсь так, хотя иногда и мандражирую, как перед атакой на склад или на автоколонну. Но вот вдруг какой-то, по сути дела, пустяк, вроде никак не должный сказаться на окружающем – переклинило, и всё.

Хорошо, есть такой интересный способ, если проблема не решается, а тем более не знаешь, как к ней подойти, отложи её в дальний уголок – глядишь, проснёшься ночью с готовым решением.

Молодожёны появились, как и обещано, или, наоборот, потребовано, через два часа. В этот раз Маша вела себя посмелее, за Георгия не пряталась, стояла рядом с гордо выпрямленной спиной, только губы слегка подрагивали.

– Ну что, голуби, – после третьего прикладывания к бутылке чувствовал себя вполне комфортно. – Как уже и сказал, против вашего бракосочетания ничего не имею. Только учтите, всё это не должно влиять на исполнения вами своих обязанностей. На отдельную жилплощадь можете не надеяться, не те времена. В остальном не вижу препятствий.

– Не нужна нам никакая жилплощадь, – щёки Маши опять заалели. – Правда, Жор?

Жора явно не отказался бы, но согласно закивал головой.

– Отлично. Когда свадьбу справлять будем?

Молодые удивлённо посмотрели друг на друга.

– Вы чего, не решили главный вопрос, а зачем тогда…

– Да, мы это, командир… Мы спросить только – можно, нет…

– Думали, запрещу, что ли?

– Не думали, – губы у Маши затряслись ещё сильнее, того и гляди расплачется.

– Ладно, ладно – я понял. Не думали. Ну, сегодня подумайте, а завтра скажете. Первым делом старшине, как-никак провизией он заведует, так что праздничный стол… и всё такое. Короче, свободны.

Ух, вроде нормально всё прошло. Теперь можно и расслабиться – пара глотков, и спать буду, как ребёнок. Эй, боги и прочие, я сегодня не принимаю, компостируйте мозги кому-нибудь другому.

Холод-то какой! Как только закончился снегопад, столбик термометра словно обрушился – когда уходили из лагеря, показывал минус двадцать два, и есть такое неоспоримое мнение, потому как моё, что с этого момента похолодало ещё. И прилично. Сколько сейчас на моих швейцарских? Без пяти минут четыре. А самолёт должен был быть в два. Уже дважды подкидывали дров в огонь, а с неба ни звука.

– Веденеев, – окликнул командира первой роты. – Увози детей и раненых, а то поморозим всех нахрен.

– Может, ещё прилетит?

– Может, и прилетит. Ты представляешь, как они долетят – ещё несколько часов, да на высоте, да в вымороженном салоне. Ледышки выгрузят. Увози.

– Есть. А вы?

– Ждать будем до рассвета, и потом ещё пару часов. Если прилетит – разгрузим. Может, спрячем до завтра, тогда и отправим.

Холодрыга! Прямо Хель какой-то. Как ребята в засадах сидят, ума не приложу. Вообще-то засад оставили только две. Естественно, во время вьюги немцы из города никуда не высовывались. Что будет сейчас, не знаю, но в связи с тем, что практически все опорные пункты в нашем районе ими потеряны, а сутками на таком морозе находиться – полное самоубийство… Не думаю, что без достаточно долгой и кропотливой подготовительной работы немцы решатся на активизацию деятельности в контролируемой нами местности. А вот медленное затягивание петли – это то, чего стоит ожидать с очень большой степенью вероятности.

Самолёт так и не прилетел. Уходили в лагерь несолоно хлебавши – замёрзшие и злые. Хейфеца сразу отрядил отправить сообщение и выразить негодование, естественно, в наиболее нейтральных выражениях. Хоть как ни выражайся, но тенденция налицо – с поставками нас обламывают через раз. Что у них там за бедлам? Понимаю, что война, что затыки и накладки встречаются, но чтобы через раз.

Настроение у всех было не фонтан – сами намёрзлись, раненых и больных детей на морозе продержали, да не получили ни хрена. Пока новая шифровка не придёт, даже не будем знать – это очередная накладка или что-то более серьёзное. Надеюсь на первое.

А вот и неприятности вытекающие – некоторым детям стало хуже, то есть хуже многим, но некоторым совсем фигово. Сейчас их отпаивают кипятком с малиной, мёдом, липой, ромашкой да практически всем, чем можно. Также растирали спиртом, благо было его много, и из него же делали компрессы. Раненым прогулка на свежем морозном воздухе так же на пользу не пошла.

Хейфец с охраной из пяти человек вернулся к полудню. Доложил, что шифровку отправил, но с ходу ответа не получил – надо ждать вечернего сеанса, может, что конкретно и ответят. А могут промолчать, как уже было не раз. Есть такое мнение, что информация до нашего высокого руководства доходит либо не сразу, либо вообще не вся, тупо теряясь по дороге. Не понимаю!

Термометр застыл на минус двадцати пяти и ни вверх, ни вниз. Может, попробовать сводки погоды затребовать? В смысле прогнозы. Хотя, что-то мне говорит, что на точность наших прогнозов в данных обстоятельствах надеяться не следует, лучше уж на немецкие ориентироваться. По крайней мере по Польше, точнее, по генерал-губернаторству, прогнозы погоды давали, и хоть до него вроде рукой подать, но то, что мы видели на самом деле, значительно отличалось от того что слышали. Может, в Польше микроклимат какой другой?