Виктория Гетто - Волк. Юность

– Сотник!

Тот отзывается из-за спины:

– Да, командир?

– Возьми пяток орлов поздоровее, пусть быстренько накинут на себя тушурскую сбрую, будем брать.

Парнишка понятливо кивает, уносится. Спустя мгновение снизу слышится короткая суета, а потом из башни выскакивают не пять, а десяток здоровых парней, облачённых в грубые вражеские тулупы и доспехи. Пятеро бегут к воротам, торопливо поднимая решётку, а остальные начинают слоняться по двору со скучающим видом. Вижу, как Оника, лучший снайпер, занимает место со своим карабином в комнатке под чердаком надвратной башенки. Удовлетворительно киваю. Будем брать…

Со скрипом опускается мост, и обозники, ничего не подозревая, въезжают во двор. Но едва выползают из-под стены, как сразу становятся видны следы разрушений: уничтоженная казарма, вместо которой груда камней, следы разрывов гранат в виде закопчённых пятен на камне и следы осколков… Тишину разрывают крики, сервы прячутся под свои сани, лошади бесятся, а два десятка охранников пытаются развернуть разукрашенные саночки, но поздно. Гремит залп, спустя несколько секунд, нужных, чтобы открыть затвор и вложить на место вылетевшей гильзы новый патрон, второй… Гулко стреляет Оника. Не девчонка, а какой-то Зверобой из древних книг! С трёхсот метров отстреливает у мишени уши. На заказ хоть левое, хоть правое. Да и остальные ребята и подруги её не уступают. Два залпа – и всё кончено. Ругаю себя. Надо было оставить на дело два десятка народа. И хватило бы. А так – патроны зря пожгли лишние…

Спускаюсь со стены – враги валяются в живописных позах. Кони отличные, откормленные, даже жалко их под нож пускать…

– Командир, лошадки-то… Может, оставим?

Хм… Мысли у нас сходятся.

– А фураж?

– На месяц хватит… Думаю…

– Вот сначала проверь, а потом решим. Тягловых-то точно под нож придётся пускать. Всё мясо, хоть и конское.

– А что? Конина ещё какая вкусная! – Это со стены спустилась Оника.

Подходит к саням, откуда за всё время ни звука, ни движения, берётся за кожаную дверцу, и… Едва успеваю отшвырнуть девчонку прочь.

– Сьере…

– Дура! – рычу со всей присущей только мне злостью. – Ты за дверь, а оттуда – арбалет или меч! Забыла науку?! Расслабилась?!

Поднимается, виновато опускает голову:

– Простите, сьере граф… На радостях… – Мгновенно преображается: – Эй, в санях! Вылезай, а то сейчас копьями начнём дырявить твою поклажу и тебя вместе с ней!

Пару секунд ничего не происходит. Потом покрышка шевелится, оттуда появляются… Твою ж мать!.. Две девчонки. Ровесницы моих диверсантов. Одна – явно госпожа. Вторая, поскольку одета похуже, да и выглядит забитой, либо служанка, либо раба.

– Кончить их, командир?

Девчонки осматриваются, потом служанка, до которой наконец доходит, что вокруг или враги, или мертвецы, с тихим всхлипом валится на камни. Вторая бледнеет, словно снег, смотрит на свою ровесницу с ненавистью. Потом цедит сквозь зубы:

– Я дочь коменданта крепости Ридо, баронесса Ума дель Арр, вы не посмеете, грязные свиньи!

– О как… – презрительно сплёвывает на её расшитые сапожки с загнутыми носками Марг. – Хочешь, значит, с папочкой повидаться? Легко. – Показывает на стену, выходящую к пропасти. Презрительно усмехается: – Он там. Помочь поискать?

– Марг, потише… – задумчиво бросаю я. – Кто ещё в санях?

Девчонка молчит.

– Проверить.

Шитая покрышка летит на камни, ребята быстро перерывают поклажу.

– Ничего такого, сьере граф. Тряпки, немного еды, денег чуть, украшения.

– Граф?! – выдыхает дочка коменданта, глядя на меня.

Делать нечего.

– Граф Атти дель Парда, доса. Впрочем, уже не доса… Марг, сколько тебе лет?

– Шестнадцать, командир.

– Значит, пора.

Протягиваю руку, цепляю девчонку за воротник и швыряю на камни к его ногам:

– Голова у тебя на плечах есть. Забирай. Твоя собственность. И если к утру не попробуешь – я тебя не пойму…

Парень краснеет, а все вокруг ржут:

– Командир!

– Что? Законная добыча.

– Так она же из благородных, а я…

– А ты, Марг, отныне барон. Ровня ей. Так что забирай, ищи себе каморку и пользуйся сколько влезет. Это она теперь крепостная. Даже хуже – раба. Потому что пленная.

– Вы, как вы… – лепечет девица, сообразив, что шутки кончились и теперь в её жизни наступает переломный момент.

Марг успокаивается, поняв, что я серьёзно. Нагибается, вздёргивает тушурку на ноги, та пытается отпихнуть его, но не тут-то было.

– Позвольте приступить, командир?

– Не позволю. Сначала дело, развлечения потом. Запереть её в камеру подземелья, потом оприходовать груз, а вечером, как наступит время отдыха, будешь развлекаться.

– Есть, командир. А со второй что делать?

– На кухню. Пусть посуду моет. А к еде её и близко не подпускать.

Кивок. Короткая команда. Девиц – одну утаскивают волоком, вторую уносят. Начинаем потрошить возы. Уцелело человек пять возниц, успевших вовремя прикинуться ветошью и не отсвечивать. От них узнаём, что это – плановая поставка продовольствия. Вино, масло, мука, сушёное мясо, копчёности. Ещё – дрова. Как нельзя вовремя.

Но вот то, что следующий обоз должен прибыть через неделю, меня огорчает. Впрочем, этого пропавшего каравана тоже хватятся и пошлют проверить, где он. Значит, спокойного сидения в крепости нам осталось дня три, может, четыре, если тушурцы неразворотливы. А вот и узнаем.

Возвращается Марг.

– Сделано как приказано, командир.

– Отлично. Всё имущество на склад.

– А пленников куда?

Не раздумывая, приказываю:

– На заготовку дров. И своих отряди половину. Их нам много понадобится.

Парень сопит, явно хочется задать пару вопросов, а поскольку настроение у меня выше среднего сейчас, настроен я вполне добродушно.

– Давай, только быстро.

Сразу видно, толковый малый. Всё понимает с полуслова:

– Насчёт барона…

– Будешь. Крепость отобьём, дам тебе титул. Это не шутка.

– А по поводу…

Пожимаю плечами:

– А чего тут? Просто так отпускать её к папочке как-то… Сам понимаешь. Ну а почему бы не предоставить удовольствие своему подчинённому? Так что делай дела, что приказаны, а вечером можешь наслаждаться.

– Ну, допустим. Потом что с ней делать?

– Хм… Действительно… Дома у тебя ведь нет? И семьи тоже…

Кивает, насупился.

– И убивать после такого рука не поднимется. Тоже верно. Деваться некуда. Придётся тебе замок давать.

У парнишки отвисает челюсть.

– За-замок?!

– Замок. Вот возьмём пару-тройку, выберешь себе по нраву. А девчонка пока… Не возражаешь, если она пока в Парде побудет, под присмотром? Глядишь, ты к тому времени успокоишься, поостынешь, а может, и кого лучше найдёшь. Ладно. Дела стоят, а у нас три, в лучшем случае четыре дня осталось.