Константин Муравьёв - Где-то там…

Так, перейдём с учёбы, которой не будет, на обмен опытом. Возможно, их устроит такой тип обучения.

Но и здесь проявляются свои подводные камни. Специалистов по каждому отдельному типу энергий общего порядка в академии сколько угодно, но такого необычного их сплава не использует никто из магов академии.

«Так что с этим мы не сможем им никоим образом помочь, да, думаю, они в этой помощи особо и не нуждаются».

Тем более с их необычным способом инициации плетений, кроме самих гномов, никто не работает. Есть, конечно, что-то похожее в Школе магии духа и у шаманов племён гоблинов с Волчьих островов, но именно что прослеживается просто некая схожесть, а такого вот использования заимствованной энергии своих ушедших за грань предков нет ни у кого из известных ректору рас.

Однако, возможно, их заинтересует теория, разработанная нами по нужным им направлениям сфер стихийной магии, из школ огня и земли, ведь общеизвестно, что гномы – это прожжённые циники и практики, а поэтому двигать науку среди них находится очень мало желающих.

«Да, в этом плане у нас есть что им предложить», – обрадованно подумал один из главных магов академии, да и в общем-то всей империи.

А уж с рунным письмом точно никаких проблем быть не должно. Хоть гномы используют свой язык, несколько отличный от общепринятого истинного наречия, но, однако, он у них более упрощён и лаконичен. Как следствие, они не могут составлять сложных плетений, начиная с восьмого уровня, при этом их магические изделия отличаются наивысшей степенью надёжности и долголетием. И вот здесь уже наши специалисты могут поучиться у них. Нужно не упустить этого шанса и раскрутить их по максимуму. С их умением составления простых и надёжных магических конструктов необходимо ознакомиться и изучить основные концепции в работе и их наработки. По крайней мере те, которыми они захотят с нами поделиться.

Отсюда следует два вывода. Приедут как минимум сильные маги-артефакторы, и ничего существенного мы им предложить не сможем. Различный подход к обучению и управлению магическими энергиями. Свой специфичный тип магии. Своя теория артефактостроения и рунной письменности.

Но сами по себе эти разумные представляют повышенный интерес для нас.

«Есть у меня подозрение, что направляются они сюда не совсем для прохождения обучения в академии, а для заключения каких-то деловых договоров в обход своей гильдии кузнецов. И именно поэтому предприняты столь сложные манёвры, – заключил Старс. Но, проанализировав ситуацию, добавил себе: – Или существует какая-то совершенно иная причина, о которой я и не догадываюсь, но практически никак напрямую не связанная с учёбой в академии».

Именно поэтому в составе группы прибывающих «студентов» состоят одни мастера, которым, кровь из носа, необходимо повысить свой образовательный уровень в рамках нашего учебного заведения. И наверняка они для конфиденциального и жутко секретного разговора везут с собой что-то очень ценное и важное.

«Из всего этого следует, что для академии и учебного процесса проблем с их стороны ждать не приходится, у них будет куча своих дел, – догадался граф, – а кроме того, если нам повезёт, то и вытрясти из них, возможно, нам что-то удастся».

По договору они могут находиться при академии от года до трёх лет. А пребывая здесь, не отвертятся, им придётся передать нам хотя бы часть своих знаний и умений, ведь это официальное прикрытие для их делегации, обучение и обмен опытом.

«Значит, ну, приедут и приедут. Чем их занять, мы найдём, – решил ректор. – А скорее всего, эти господа займут себя сами и не будут отсвечивать у нас слишком часто. – Что-то ещё пробурчав себе под нос и выругавшись как раз таки на исконно горном наречии, ректор произнёс с презрением: – Политика!»

И решил оставить эту тему. Свою выгоду в данном положении вещей он уже нашёл, а большего ему на данном этапе не требовалось. Здесь совершенно левая операция, и было очевидно, что её проводят в рамках патроната Совета магов империи. Видимо, там есть очень сильно заинтересованные в этих гномах лица, что сумели через канцелярию императора и его самого продавить этот не слишком чистый на руку вариант внедрения прибывающих гномов в общество империи.

Оставив разбираться с политикой и, что более вероятно, деньгами совет и заваривший эту кашу, он перешёл к следующим кандидатам на поступление в академию.

Оборотни. Его особо предупредили, что в этом году им придётся уделить повышенное внимание. Связано это было с обострением отношений между империей Ларгот и Ирийским царством, которое в последнее время набрало небывалую силу и мощь, при этом постоянно стараясь расширить свои владения.

В сторону Леса продвижение для этого государства было бессмысленным. Войска, ушедшие туда, там и останутся. Уже не раз предпринимались попытки захвата хотя бы части его территорий и их облагораживанию. Но Лес как стоял, так и стоит по сей день. Тем более на эти территории никто и не претендует и сейчас. Но это Лес.

А перед ним раскинулась территория Приграничья. Это анклав свобод и вольностей, там невозможно навязывать свои правила и законы. Живущие там просто снимутся и уйдут дальше в глубь Леса или куда-нибудь вдоль его границы и будут сидеть и наблюдать, как изменённые твари расправляются с их преследователями или захватчиками, пока те обустраиваются на новой для себя территории и в новых условиях. Да и сами тамошние жители не подарок – рейнджеры, искатели да отчаянные и отверженные маги. Преступники. Искатели и любители приключений. И просто лихой народ. Все они варились в одном котле. Тот ещё контингент законопослушных и исполнительных граждан. Их опасаться нужно не меньше, чем чудовищ из чащи Леса, при этом и сопротивление они оказать могут ничуть не хуже, чем любые регулярные войска, причём неприятностей на своей территории доставить способны ещё больше.

Поэтому граница Леса и прилегающие к ней территории – это вольные земли. Смог закрепиться и выжить там – твоя удача, а не смог, значит, тебе там было не место.

Получилось удержать своё самопровозглашённое баронство или графство в приграничье – оно твоё. Хотя над тобой впоследствии и будет номинальная власть одного из ближайших к тебе государств или того, кого ты сам выберешь, и налоги будешь отчислять своему сюзерену, но фактически тебе на твоей земле никто не указ.

Экспедиционный корпус отправлять в приграничье для установления законности и порядка себе дороже, а карательный отряд весь там и ляжет, причём местные жители с невинным видом скажут: «Никто не приходил, никого не видели».

Конечно, бывали случаи, когда приходилось отступать от общепринятых правил, но тогда и местные сорвиголовы готовы были прибить того, кто вызвал всеобщее неудовольствие. Никто не желал терять своих вольностей, и даже намёк на их упразднение мог всколыхнуть всё приграничье Леса. Такие вот жёсткие законы и правила. Не право сильного, как можно подумать, а закон соседства. Живёшь сам – дай жить другим или, по крайней мере, не мешай. В противном случае помешают тебе.