Николай Побережник - Болотный кот

– Храни его Большая Луна, – тихо сказал Варас, выдохнув дым и неприятно поморщившись, – совсем молодой…

– Думаешь, не вернется?

– Думаю, да… сон мне был, Никитин, плохой сон.

Сон Вараса был в руку, как говорится. Спустя два часа на границе леса дозорные остановили дряхлого старика, трясущегося от страха, и с плетеной корзиной в руках, накрытой грязной тряпкой, на которой проступила и запеклась кровь. Старика проводили в шатер к воеводе, куда поспешили и мы с Варасом.

– Возвращайся в городище, старик, и передай Палею, что он сам решил свою судьбу, – с каменным лицом сказал Талес. – И еще, предупреди людей в посаде, им ничего не угрожает, если они не встретят нас с оружием.

– Передам, господин, – отвечал старик и постоянно кланялся.

Старика отпустили, и спустя еще час пять сотен наших бойцов беспрепятственно заняли посад, взяв старое городище в блокаду.

По дороге на север медленно шла колонна, две дюжины всадников, пара фургонов и две телеги с провиантом и водой. Колонна выехала из городища еще на рассвете и уже достаточно отдалилась. Их путь лежал к берегам Желтого озера, где решил пока уединиться бывший хранитель Корен, со своими телохранителями из наемников, которых щедро одарил золотом из княжеской казны, к которой имел беспрепятственный доступ, и несколько ящиков с золотыми монетами сейчас лежали в фургоне.

– Ничего, посмотрим, как оно все выйдет, – рассуждал вслух Корен, косясь на спину возницы, развалившись в фургоне, – к весне будет понятно, чем все закончилось. Жаль, конечно, что все эти древние знания мне были раньше неинтересны, да и в голову не лезли… не до них было. Ну хоть напоследок сделал все, что мог, для этого тупицы Палея, послал письмо его брату Талею, чтобы тот снимал разместившийся пятисотенный гарнизон с Ровного Камня и шел на помощь своему братцу. А снег еще не лег на перевалах, и икербы обязательно этим воспользуются и придут в долины, вот люди-то «обрадуются» и будут «благодарить» новоявленного князя Талеса.

Щенок! На что он надеялся? Он что же, думал достаточно родиться сыном князя?

– А, что? Вы мне что-то сказали, господин? – повернулся пожилой возница.

– Нет, не обращай внимания, и на дорогу смотри да на камни не наезжай! Трясет.

– Хорошо, господин.

– …так о чем это я? А, да… А с севера потом эти мутанты придут и повеселятся. Думаю, к весне вся поддержка Талеса улетучится, а главы родов будут думать о том, как сохранить все свои многодворцы и имения.

Корен удовлетворенно улыбнулся своим рассуждениям и, накрывшись одеялом из теплых шкур, сладко заснул, пустив слюну на подушку из богатой атласной ткани.

– Крепче, крепче вяжите, – прохаживался Варас меж работающими бойцами, которые делали штурмовые лестницы, – сами же по ним и полезете, а ну как сорветесь… стена-то высокая.

– Да стараются вроде, – успокоил его Тарин, идущий рядом, – к вечеру будут готовы?

– Успеем, ночью в посад отнесут.

– А на рассвете в бой, – сжал кулаки Тарин, – эх, знатная рубка будет!

– Угу… Горько мне только от того, что со своим народом драться придется.

– Это так, но другого пути нет.

– Похоже, что нет, – угрюмо согласился Варас.

Ночью бойцы перенесли лестницы в посад и спрятали их за домами. Уж е сутки Старое Городище в осаде, с высоких стен сначала постреливали в мелькающих меж домами наших бойцов, но получив в ответ несколько залпов из пары сотен стрел и потеряв дюжину стрелков, обстрелы прекратились. За высокими стенами скрывалось порядка полутора тысяч бойцов и судейской стражи, и местная знать, которая оружие в руках никогда не держала. Ополчение Палей собрать не успел, точнее он собрал лишь маленькую горстку ополченцев из посада, которая сейчас скрывается за стенами и наверняка жалеет о своей судьбе… а может, и нет.

А наутро произошло то, чего не учли наши «стратеги», – смяв наши дозорные посты и порубав немало народа на окраинах посада, порядка пятисот человек, возглавляемых Талием, прорвались за стены через малые ворота. Талес психанул и отдал приказ воеводе штурмовать стены этой ночью. И вот мы все сейчас находимся в томительном ожидании команды на штурм. Наконец где-то рядом проревел рог, и мой отряд, состоящий из пятидесяти мечников-ополченцев, подхватив пару лестниц, побежали к стенам, я не отставал, и как только лестницы грохнулись на стены, полез вторым, первым успел прошмыгнуть какой-то парень… он не дополз всего пару метров и полетел с лестницы с пробитой головой. Штурм захлебывался, и я отозвал своих людей, тех, кто был еще жив, а потом в рог проиграли отбой атаки, у Тарина хватило ума отменить штурм. Потери были большие, я нашел Тарина мечущимся меж домов и выясняющим обстановку.

– Тарин! Уводи людей к лесу, – положил я ему руку на плечо.

– Почему? Мы можем укрываться за домами.

– Если они додумаются контратаковать…

– Что?

– Я говорю, что если сейчас на нас нападут из-за стен войском хотя бы в семь сотен, то сомнут, и будут гнать до лагеря, а потом сомнут лагерь и всё! Кончилась война…

Тарин помолчал немного, поиграв желваками, а потом, подозвав сигнальщика, приказал играть общий отход. Талес был в бешенстве… но, выслушав аргументы, он успокоился, приказал выставить усиленные караулы и дальние дозоры, вышел из шатра воеводы и молча отправился к себе.

Не спалось, жутко ныл ушибленный бок: слетел с лестницы, увернувшись от брошенного в меня со стены копья. В лагере горели костры, вокруг которых сидели вымотанные бесполезной атакой бойцы. Молча посидел у костра с всадниками Ванса, которые пели грустные песни, и спустя час все же отправился спать, сморило. Но на рассвете рог сыграл боевую тревогу. Я спал одетый, и лишь затянув пояс и схватив оружие, выскочил из шатра, и Варас следом за мной.

– От посада выстроилось войско Палея, шесть сотен… готовятся к атаке, – сказал быстро подошедший Тарин.

– Нам куда? – спросил я.

– Вон уходит вторая правая сотня, догоняйте.

И мы с Варасом побежали догонять сотню быстро идущих мечников. Нас обогнала сотня Ванса, которая должна была встать дальше нас в лесу и ждать команды к атаке, как последний аргумент. Когда мы уже стояли в лесу, укрывшись за плотным кустарником, я выяснил, что Тарин дал команду встречать врага в лесу, не давая ему применять лучников. Сотня хартских лучников построилась прямо в лагере, намереваясь стрелять поверх леса, дури и силы у них хватит. Еще одна сотня лучников растянулась по кромке леса, за которыми уже выстроилось все наше остальное войско.

Мне не было ничего видно, я вставал на носки, пытаясь разглядеть луг перед лесом и дорогу, но ничего. Только спустя полчаса послышался рог со стороны противника.